– Так машина на месте. Про колеса слов не было… Можно вызвать такси…

– А когда вернемся, и двигателя не будет.

– Думаешь, он еще на месте?

Артем молча пожал плечами, нажал на кнопку дистанционного пульта – весело хихикнула сирена под капотом, щелкнули дверные рычажки. Судя по всему, к несанкционированному вторжению сигнализация отнеслась невозмутимо спокойно.

В машину он забираться не стал, потянулся внутрь салона, запустил стартер. Двигатель завелся с четверти оборота. Хоть с этим все в порядке…

– Когда у вас открываются «Автозапчасти»? – уныло спросил он.

– В девять, – сочувствующе ответила Катя.

Она готова была к «боевому» выходу. Волосы стянуты на затылке в конский хвост, минимум косметики на лице, на губах бесцветная, лишенная блеска помада. Коричневая кожаная куртка поверх теплого джемпера с высоким воротом, просторные джинсы. И кроссовки. Шпилек не было ни на ногах, ни на языке.

– Хорошо, не в десять…

Завтракал он без аппетита. В подъехавшее такси садился с опущенной головой. Он нашел и диски нужного диаметра, и резину, и шиномонтаж, специалисты которого собрали ему колеса и установили их на машину. Но на все это ушло время.

В путь «субботняя бригада» особого отдела отправилась в начале двенадцатого дня. Зато ровно в полдень машина остановилась в тупике главной и единственной в деревне улицы.

– Ну, и где мы будем этого Лесогорова искать? – спросил Крякин.

– Ты не туда смотришь, – усмехнулся Артем.

Крякин любовался пейзажем, открывающимся с обрыва, в который упиралась деревенская улица. Клубящиеся темные тучи, пронизанные солнечными лучами, мрачная гладь огромного озера.

– Ну, там его, конечно, нет. Но здесь он где? – Крякин устремил взгляд на обшитый сайдингом деревянный дом.

– Только не говори, что в деревне ты впервые, – насмешливо посмотрела на него Катя. – В деревне все друг друга знают…

– Докажи!

– Легко!

Она заметила подходившего к машине деревенского парня, устремилась ему навстречу. Артем тоже вышел из машины.

– Здравствуйте! Скажите, пожалуйста… – начала она.

– Пожалуйста… Но сначала я должен поздороваться, а потом уже пожалуйста, – весело улыбнулся он. – Здравствуйте!

Одет он был просто, но опрятно. Гладко причесан, на щеках здоровый румянец, под глазами никакой синевы или помятостей. Пахло от него соляркой, но никак не перегаром. А ведь вчера была пятница – самый главный и пьяный на Руси праздник.

– У вас здесь все такие веселые? – спросила Катя, с интересом разглядывая его.

– И веселые, и умные… А я вас знаю! – озадачил ее парень.

– Меня лично или всех нас? – Она кивнула на Артема.

– Вас лично… Я вашу фотографию в «Цветной газете» видел. Вы интервью давали… Вы старший лейтенант милиции, правильно я говорю? А зовут вас Катя.

– Говоришь ты правильно, – удивленно-польщенно улыбнулась она. – И зовут меня Катя.

– Катя – красивое имя. И сама ты красивая, – без ложного стеснения перешел он на «ты». – Я когда на тебя посмотрел, чуть не влюбился… Никогда бы не подумал, что такие красавицы в милиции служат.

– Чуть не считается, – вмешался в разговор Артем. – Поэтому амуры давай оставим на потом…

– Подожди, – осадила его Катя.

Парень рассерженно посмотрел на него, но она, легонько коснувшись напарника плечом, выступила вперед, закрыла его своей спиной. Как будто Артем в этом нуждался… Но, в общем-то, она была права. Не хватало ему еще сцепиться с этим деревенским умником.

– Нас интересует Лесогоров Илья Степанович, – сказала она.

– А-а, я так почему-то и подумал, – разочарованно протянул парень.

– Почему ты так подумал?

– Это кто такой? – кивнув на Артема, спросил он. – Из агентства?

– Из какого агентства? – недоуменно спросила она.

– Ну, это, агентство, вроде брачного. Ну, где красавиц с олигархами сводят…

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – с мягким упреком посмотрела на него Катя.

– Да что тут понимать? Ты – красавица, он – олигарх…

– Кто – он?

– Да Лесогоров же…

– Олигарх?! – насмешливо глянул на парня Артем. – Какого, интересно, розлива? Вашего, деревенского?

– Нашего?! А чем тебе наша деревня не нравится? – напыжился умник.

– Нравится ему твоя деревня, очень нравится, – Катя снова заслонила от него Артема. – Он даже сказал, что хочет здесь участковым служить…

– Участковым? – напрягся парень. – Он что, тоже из милиции?

– Ну, конечно! И мы ищем вашего местного олигарха вовсе не из праздного любопытства. И тем более свадебного…

– Лесогоров – местный, да. Он сюда к бабушке на каникулы приезжал, когда маленький был. А потом он олигархом стал, самым настоящим. И дом здесь построил… Если это, конечно, можно назвать домом. Там целая усадьба, с парками и конюшнями. И участок на двадцать гектаров – лес, озеро. И вертолет у него свой… Даже самолет, говорят, есть…

– И далеко эта усадьба?

– Ну, не близко… Это на восток ехать, вдоль озера, там колея накатанная, она вас на дорогу к его дому выведет…

– А ты там был, ну, в этом доме?

– Да как-то подвозил дрова. Березовые поленья, хорошие, как раз для камина, для бани…

– Давно это было?

– Да еще прошлой осенью…

– Говорят, он банкеты устраивает, «звезды» эстрады к нему приезжают, с концертами…

– Не знаю, не слышал. Он вообще тихо живет… Илья Степанович жену свою, говорят, очень любил. А как она умерла, так и затосковал…

– Что, и некому тоску разогнать?.. Я слышала, ему Маша Светлова очень нравится…

– Маша Светлова?! Ну да, ну да, про нее разговор шел. Ну, в статье, где твоя фотография… Так вы что, ее ищете?

– Тебе бы в милиции работать, – улыбнулась Катя.

– Да ради тебя хоть к черту на рога… Только Светловой у Лесогорова нет. Ну, по крайней мере, я ничего про это не слышал… А если бы услышал, поверь, нашел бы способ с тобой связаться. И повод был бы… Поверить не могу, стою тут с тобой, запросто разговариваю! – восторженно просиял парень.

– Осталось только сватов заслать, – поддел их Артем.

– Да запросто!

– Об этом мы потом поговорим, ладно? – принужденно улыбнулась она. – Когда Светлову найдем…

– Ну, в этом я тебе помочь не могу… Хотя… – крепко задумался деревенский. – У нее же диск вышел… У Маши… Она еще Сиреной стала… А Илья Степанович, говорят, на гитаре очень хорошо играет. И даже песни сочиняет… Сам я не слышал, но, говорят, за душу берет…