Когда Ворон покарал всех пленных разбойников и каждому перевязали культю, их отпустили на свободу. Многие не смогли идти и со стонами валились на землю в нескольких ярдах от фургонов.

Покончив с разбойниками, Ворон повернулся к смертельно бледному лорду Дренсу и заявил:

— С разбойниками покончено, милорд. Очень скоро мы уберем это препятствие с дороги. — Он указал на сеть. — Мне представляется, что караван может продвинуться вперед на милю, несмотря на наступление темноты.

— Я не против, — проговорил лорд Дренс.

Через двадцать минут удалось опустить сеть и произвести минимально необходимый ремонт фургонов. Тела погибших купцов и их родных завернули в простыни и погрузили в фургоны, мертвых разбойников бросили на обочине. Стражники взяли на себя управление фургонами, лишившимися хозяев.

К тому времени, когда караван снова пустился в путь — впереди шли стражники с фонарями в руках, — Ворон уже лежал в переднем фургоне, а несколько добровольцев из купеческих семей занялись обработкой его раны.

Когда караван выезжал из каньона, примерно в миле от того места, где их ждала западня, Ворон потерял сознание. Стилет принял командование над стражниками и выбрал для ночлега место на равнине среди диковинных южных деревьев.

Арлиан проснулся довольно поздно — как и все остальные. Он вылез из фургона и осмотрелся по сторонам, поразившись удивительному пейзажу.

Они разбили лагерь на вершине холма, чьи длинные пологие склоны служили южной границей Пустоши. Арлиан взглянул вниз и увидел небольшой городок, домики из желтого кирпича с красными черепичными крышами, поблескивающими на солнце. Повсюду зеленели листья и яркие цветы, а воздух наполнял аромат спелых фруктов.

После голой, безжизненной Пустоши роскошная, буйная растительность поражала воображение. Арлиан долго не мог оторваться от прекрасного зрелища.

— Пограничные Земли, — сказал Ловкач, останавливаясь рядом с ним. — Красиво, правда?

Арлиан кивнул.

— Где мы? — спросил он. — Как называется город?

Ловкач прищурился, прикрыл глаза ладонью и посмотрел вниз.

— Не знаю, — признался он. — Восточная Дорога поворачивает вместе с песками, и мы могли оказаться в любом из трех каньонов. Возможно, вы смотрите на Сладкий Источник.

— Это на нашем языке?

— О да! — кивнул Ловкач. — Мы все еще в Землях Людей. Граница в трех днях пути к югу. — Он показал на небо. — Посмотрите на тучи.

Арлиан поднял глаза и тут же их закрыл. Потер и снова посмотрел вверх.

Это не помогло; тучи на далеком горизонте никак не удавалось разглядеть как следует. На сером фоне перемещались пурпурные и розовато-золотые тени, но детали не имели никакого смысла, а спустя несколько секунд Арлиан окончательно запутался.

Среди туч летали какие-то существа — не птицы и даже не драконы, огромные темные тени, которые сменялись яркими разноцветными вспышками.

— Волшебство, — заявил Ловкач. — Вряд ли вам захочется подойти к ним поближе.

Арлиан вспомнил, как его дед много лет назад рассказал ему, что в Пограничных Землях можно увидеть вспышки дикого волшебства в небесах. Тогда он не знал, что старик имел в, виду.

— Здесь всегда так? — спросил он.

— Нет, — ответил Ловкач. — Иногда даже хуже. Но в основном это самые обыкновенные тучи. — Он криво улыбнулся. — Только небо здесь никогда не бывает чистым. — Он показал туда, где тучи затянули весь горизонт. — Говорят, тот, кто там живет, ненавидит солнце и обладает могуществом, которое позволяет ему от него закрыться.

Арлиан посмотрел на восток, где сияло золотое южное солнце, и спросил:

— Если он так не любит солнце, почему же не поселился на севере?

— Потому что много тысяч лет назад драконы прогнали его с севера, — ответил Ловкач.

— Но драконов больше нет, — напомнил ему Арлиан, а потом, нахмурившись, уточнил: — Почти нет.

— Может быть, он этого не знает, — предположил Ловкач.

— А что он такое? — спросил Арлиан.

Ловкач пожал плечами.

— Я не знаю. Он живет в Тирикиндаро, а те, кто туда попадает, становятся его рабами — больше мне ничего не известно.

— У него есть имя?

— Никто не осмеливается произнести его вслух — если только оно не Тирикиндаро. Милорд, я правда больше ничего не знаю.

Арлиан кивнул и снова посмотрел на город.

— А это Сладкий Источник? Наверное, мы доберемся туда к полудню.

— Возможно, Сладкий Источник, — поправил его Ловкач. — Я не уверен. Но к полудню мы действительно там будем.

Арлиан посмотрел на остальные фургоны.

— Там есть рынок? — спросил он.

— Если это Сладкий Источник или Оранжевая Река, то есть.

— Значит, мы достигли цели нашего путешествия? Здесь мы продадим все наши товары?

Ловкач покачал головой.

— Нет, милорд. Здесь мы просто сделаем остановку, ну, как в Стоунбрейке. — Он показал в сторону горизонта. — Там, на границе, и за ней делаются настоящие деньги. А здесь… ну, мы все еще находимся на Землях Людей, хотя нам и удалось пройти через Пустошь.

Арлиан задумался.

После некоторых колебаний Ловкач добавил:

— Кстати, милорд, не удивляйтесь, если увидите в апельсиновых рощах одноруких крестьян или встретите среди горожан людей со свежими повязками на левых руках.

Арлиан удивленно на него уставился.

— А откуда, по-вашему, берутся разбойники? Неужели вы полагаете, что только разбоем здесь можно заработать на жизнь? — усмехнулся Ловкач. — Во всяком случае, на семью не хватит. Это лишь дополнительный заработок, рискованный способ разбогатеть для беспутных молодых людей.

— А ты думаешь, что они не побоятся появиться в городе, пока мы здесь будем находиться?

— Почему бы и нет? Что мы с ними сделаем? А если мы попытаемся обвинить их в разбое, на чью сторону встанут местные жители — богатых чужаков или своих друзей и соседей?

— Но… в таком случае, разве мы можем кому-нибудь здесь верить?

Ловкач пожал плечами.

— Не можем, конечно. Однако им выгодно, когда в город приходят караваны, кроме того, им ни к чему дразнить богатых лордов Мэнфорта, которые могут прислать сюда целую армию. В городах и на главных дорогах никто караван не тронет; а вот в пустыне они с удовольствием на нас нападут и попытаются отнять все, что мы везем.

— Но прошлой ночью мы с ними сражались, — запротестовал Арлиан, пытаясь осмыслить ситуацию. — Мы сражались с ними и убивали их! Я прикончил одного!

— Ну, на вашем месте я бы не стал распространяться об этом в городе. У погибшего могут быть родственники.