Усмехаюсь:

— Ты этого даже не скрываешь.

— Конечно нет. Вот подучу её на ваших ошибках — и станет следующим мастером анклава. Да ещё и с чёрным эфиром. Будет убивать утропиев, утоляя мою жажду веселья и могущества.

— Я? — хлопает ресница девочка. — Мастером?

— Не раскатывай губу, козявка. Тебе ещё расти и расти.

— А... ладно...

Отлично. Значит, поиграем. Разворачиваюсь к черепу:

— Информации о пауках недостаточно.

— Правда? А что вы ещё хотите от черепа?

Беру со стола одну из странных книжек.

— Научишь меня своему языку. Хочу прочитать всё, что ты тут зашифровал.

Секунду мне кажется, что Костя колеблется.

— Неплохие у вас запросы, мастер. Мне вот интересно, а что, вы думаете, там написано, а?

Пожимаю плечами:

— Без понятия. Может, этой твой дневник, а может, страшные тайны мироздания или пособие некроманта. Мне всё пригодится.

— А вдруг я по молодости тренировался в поэзии, а? И мне было так за это неловко, что решил всё зашифровать.

— Судя по картинкам — там не поэзия.

— Я любил рисовать, мастер. Козлов, демонов, пентаграммы, сиськи...

— Так ты согласен?

— Не-а. Чего-то не хочется. Сомневаюсь, что вам есть, что предложить взамен.

О, это хороший знак. Значит, я заломил выгодную цену.

В мозгах перегорает очередной предохранитель:

— Вообще-то есть, Костя... Думаю, тебе понравится то, что я тебя предложу.

— Ого. Вы думаете, мне что-то понравится? Неужели? Ну-ка, просветите.

Сердце выбивает рваный ритм. То, что я хочу сделать, — нереально. Почти невозможно. Такое бывает только в фантастике. Без подготовки, без знаний, без связей! Но! У меня же есть анклав и куча мыслей как использовать его действительно эффективно! Я смогу!

— Я стану самой авторитетной личностью в подпольном мире Мидлберга. Всего за три дня.

Улыбаюсь. Надеюсь, выгляжу не слишком глупо. Сам в шоке от того, что сказал.

Костя молчит какое-то время. Наконец вздыхает:

— Ну вот... мозги потекли у очередного моего мастера. Я-то надеялся, вы продержитесь подольше.

Глава 32

Мы беседуем уже где-то минут двадцать. Значит, снаружи прошло всего четыре. Выходить пока рано.

Костя какое-то время молчит.

— Знаете, мастер... Я ещё никогда в вас так не сомневался. Нет, мне опредёленно интересно, как вы будете трепыхаться, но... Вы хоть знаете, как тут всё устроено? Нет, серьёзно. Это целая экосистема со своими правилами и тысячелетними устоями. Десятки банд, сферы влияний, покровители из высших аристократов. Выскочки тут иногда встречались, конечно. Эдакие рыцари, считающие своим долгом очистить Мерунос от грязи. Вот только их быстро ставили на место.

Развожу руками:

— Да-да, Костя, я догадываюсь, как такое работает. Так ты согласен или нет?

— Не так быстро, мастер. Повысим ставки, раз уж вы замахнулись на мою поэзию. А то хорошо устроились, в случае проигрыша ничего не теряете. Так что вот вам моё предложение: если не справитесь, то я заберу весь ваш запас жизненных сил и... половину ваших личных запасов жизни. А, и ещё. Вы отправитесь в Гурум-Хуп. В академию некромантов. В обитель зла и страданий, хе-хе.

Нехило так. Он завышает цену. Сильно завышает. Так я и знал, что рано или поздно в спорах с Костей повысятся ставки. Мало того, что я стану стариком, так он ещё хочет, чтобы я обучался тёмным искусствам. Точнее, не так. Он хочет, чтобы я научился сосать эфир из утропиев. Это разные вещи. К тому же я не уверен, что некроманты посадят меня за парту и прочтут пару лекций. С больше вероятностью они парализуют меня на каменном операционном столе. Порежут на кусочки, а из костей сделают энтропийные артефакты. И стану я вторым говорящим черепом. Будем с Костей стоять рядышком и мериться анекдотами... В общем, мутная тема.

— Не жирно, а?

— Самый раз.

Думаю ещё. Больше для вида. Ведь я уже принял решение.

— Нужно просто отправиться к некромантам? — морщусь я. — Дойду до стен их академии, развернусь и пойду обратно?

— Ага. Без обязательств.

— Понятно. Подстава какая-то?

— Кто знает... — хрюкает Костя. — Я же не спрашиваю, что вы будете делать с моими шифровками.

Скорее всего, мне достаточно приблизиться к территории некромантов, чтобы они меня заметили и схватили. Это и нужно Косте.

— Давай сначала определимся с условиями победы, Костя.

— В каком смысле?

— В прямом. Что нужно сделать, чтобы ты признал мою победу. Сам понимаешь, формулировка «я стану самым авторитетным» слишком расплывчата.

— А, понимаю. Хотите облегчить себе задачу конкретикой. Ладно, так уж и быть. Вы знаете про трёх баронах?

— Слышал о них. Вожаки самых влиятельных банд в Меруносе. Стилет и рядом с ними не стоял.

— Именно. Короче, вот условия вашей победы. Три барона должны признать вас авторитетом. Сказать это вслух. Признать, что у вас больше. Пасть на колени. Как угодно. Без всяких псионических хитростей. Это понятно?

— Договорились. Кстати, три дня реального времени. Не анклавного.

Костя хмыкает:

— Да без проблем, мастер. Можете сидеть тут целых пятнадцать дней. Время пошло.

— Точно пошло? Сделка заключена?

— Точно-точно. Почкой клянусь.

— Отлично.

На губах непроизвольно расцветает зловещая улыбка. Попался, гад.

Быстро делаю лицо серьёзным. Рано праздновать...

— Расскажешь мне о баронах? — без особой надежды спрашиваю я.

Костя прыскает:

— Мне нравится начало, мастер. Вы поставили себе цель за три дня написать книгу, не зная букв. Интересно, как вы выкрутитесь.

Разворачиваю манускрипт. Вглядываюсь в непонятные иероглифы. Хмыкаю:

— Раз уж мы заключили сделку... Время экспериментов.

Достаю из подсумка пустой пергамент, показываю Косте:

— Видишь. Ничего нет.

— Дайте-ка приглядеться. О, во имя Первозданного! И правда ничего нет. Вы тоже это заметили!

В голосе Кости что-то меняется. Такое ощущение, что он чувствует подвох в нашей сделке, но пока не понимает, насколько опростоволосился.

— Хватит паясничать, Костя. Ты знаешь, что я переписал твои иероглифы, но, когда покинул анклав, лист оказался пустым. Мало того, я не смог вспомнить ни одного символа. Теперь понятно, почему ты ехидничал, когда я сказал, что найду расшифровщиков.

— Верно, мастер. Забыли, что я вам говорил? Всё, что находилось в анклаве до вашего появления, является моей собственностью. Знания — тоже моя собственность.

Широко улыбаюсь:

— Точно? Ничего не хочешь мне рассказать?

— Хочу. Вы знали, что у Ионы один сосок темнее