Когда все закончилось, нимфы повернули обратно, напевая все ту же заунывную мелодию, что и по пути наверх. Росс глубже вжался в нишу и дал им пройти. Оказывается, даже в этом райском уголке должен поддерживаться природный баланс, причем баланс жестокий: один родился, значит, другой должен умереть. Все честно.

Когда пение стихло, Росс поднялся туда, где стояли нимфы, и посмотрел вверх. Тоннель поднимался дальше, к источнику света, а справа от него был темный грот с отверстиями в стенах. Его внимание привлек какой-то выступ необычной формы на фоне сияющих кристаллов — Росс не сразу понял, что это меч. Клинок был покрыт все теми же кристаллами, но рукоять и гарду можно было различить.

Росс присмотрелся и заметил среди камней кирасу, всю в круглых дырах, и часть шлема — они валялись в нескольких ярдах от темных отверстий в стене. Оружие погибших конкистадоров, которые бросились вверх по проходу, рассчитывая добраться до сокровищ. Ему снова вспомнился манускрипт Войнича.

Священник видел, как все они исчезли в проходе, и дальше долгое время ничего не происходило. А потом послышались крики. Ручей стал красным от крови.

Даже если бы конкистадоры не сходили с дорожки, жуткие черви все равно бы до них добрались. Оружие и доспехи, с которыми не могли справиться инки, были бесполезны против этих хищников. При мысли о том, что твари расправились с двумя десятками мужчин точно так же, как с умирающей нимфой, Россу стало не по себе. Неудивительно, что ручей стал красным от крови.

Он посмотрел в проход, из которого лился манящий свет. В отличие от конкистадоров Росс знал: это сияют не сокровища, а нечто куда более ценное. Ему вспомнилось знаменитое высказывание Луи Пастера: «Я на пороге тайны, и завеса все тоньше и тоньше».

Возбуждение и досада переполняли Росса. По всем признакам место возникновения жизни на Земле — заветная мечта всякого геолога, да и вообще любого ученого — на расстоянии вытянутой руки. Вдобавок, это еще и идеальная возможность вылечить Лорен. Росс смотрел, как движутся в темноте черные твари, охраняющие проход наверх. У него под носом самое невероятное открытие в истории планеты — то, из чего в конечном итоге возникло все человечество. До сегодняшнего дня лишь одному человеку случилось увидеть это чудо — а он не может туда пробраться! Будь у Роса побольше времени, он, как и отец Орландо, сумел бы проскользнуть мимо чудовищ.

Росс облизнул губы, открыл рот и повторил звук, который издавали нимфы. Движение в норах тут же прекратилось.

Росс замолчал, и твари снова зашевелились. Некоторые выпрыгнули из отверстий, щелкая челюстями. Похоже, пение нимф их не просто успокаивало, а еще и подсказывало, что сейчас их будут кормить. Он снова запел — чудовища быстро попрятались по норам и затихли; замолк — и они снова ожили.

Не таким ли образом отец Орландо добрался до своего el origen?

Росс задумался, далеко ли до источника. Еще ему было интересно, как долго чудовища будут оставаться без движения, если он продолжит петь, и поджидают ли его впереди другие опасности. Он снова подумал о кристалле в рюкзаке. Сестра Шанталь уверена, что этого достаточно, а ведь для нее выздоровление Лорен почти так же важно, как и для Росса. Нужно просто удовлетвориться тем, что у него есть кристалл, и поспешить домой, не оглядываясь назад. И все же…

Бабах!

Резкий хлопок звучал приглушенно, но его все равно невозможно было ни с чем спутать.

Бабах!

Еще хлопок. И тишина.

Росс в ужасе бросился вниз, к выходу из пещеры.

С чего бы в саду звучать выстрелам из мощной винтовки?

Несколькими мгновениями ранее.

Для сироты из неаполитанских трущоб Леонардо Торино пережил немало триумфов — взять хотя бы тот день, когда он стал генеральным настоятелем взрастившего его ордена. И все же ничто не могло сравниться с тем восторгом, который он ощущал в этот миг. Прорвавшись сквозь серные пещеры и горы помета летучих мышей, Торино вдохнул свежий, насыщенный ароматами воздух, вытер слезящиеся глаза и огляделся. Везде, куда ни падал взгляд, росли травы со страниц манускрипта, а круглое озеро и запретные пещеры были точно такими, как описывал Фалькон на допросе.

Иезуит затрепетал от восторга. Чудесный сад отца Орландо действительно существует, и он, Торино, передаст его святой церкви. Церковь спасла его, а теперь он спасет церковь. Весь мир склонится перед ее величием и могуществом, весь мир будет искать у нее спасения.

Торино повернулся к солдатам. Те, раскрыв рты, озирались вокруг, не веря глазам.

— Что это за место? — спросил Фляйшер.

Торино улыбнулся:

— Это место, фельдфебель, мы должны присоединить к владениям святой церкви. Это Сад Господень.

Вебер, гвардеец, который следил за отрядом Росса, вскинул винтовку.

— Они там, правее озера. Заметили нас.

Торино поднес к глазам бинокль и увидел ярдах в трехстах мужчину и двух женщин: американку с красными волосами из Йельского университета и сестру Шанталь. Мужчину он не узнал. Росса Келли с ними не было. Люди стояли у груды рюкзаков, готовясь уходить — он добрался сюда очень вовремя.

— Они вооружены, — сказал Фляйшер, поднимая винтовку.

Торино увидел, как мужчина кинулся к рюкзакам и вытащил револьвер и ружье. Револьвер он протянул красноволосой спутнице, а ружье взял на изготовку. Иезуит представил, как испугало их появление солдат в этом уединенном уголке.

— Какие будут указания? — спросил Фляйшер.

Торино обдумал положение. Все можно было решить мирным путем: велеть солдатам опустить винтовки, пойти к отряду Келли и предъявить им документы, подтверждающие его права на сад. Но что потом? Их нельзя отпускать. Они одни, если не считать солдат, знают о существовании сада и, конечно же, расскажут другим. Заткнуть рот Келли не удастся — ему нужно лекарство для жены, и он обязательно заявит о своем открытии. В интересах Ватикана никто не должен знать о саде, пока Торино не изучит его возможности и не решит, как с ними поступить. Лучше спровоцировать конфликт и заставить Келли с друзьями подчиниться силе.

— Эти люди опасны, им нельзя доверять, — сказал он. — Разоружите их. Никакого риска. Дайте предупредительный выстрел.

Вебер подчинился. Мужчина остался на месте, жестами показывая женщинам, чтобы бежали к пещерам.

Вебер выстрелил снова, но мужчина не убегал и не отстреливался. Он отходил назад, не опуская ружья и прикрывая женщин.

Вебер поднес приклад к плечу, посмотрел в оптический прицел и положил палец на спусковой крючок.

— Я могу его разоружить.

Торино поднял бинокль, осматривая сад в поисках Келли. Ни его, ни других не было видно.

— Не надо. Оставьте его в покое. Пусть все соберутся в пещерах. Там их легче окружить.