Запрет на дальние вылазки теперь всем показался абсолютно бессмысленным, да и оставлять тело Пера внутри комплекса никому не хотелось, так что Майкл и Арвинд принялись надевать скафандры. Они, впрочем, решили не тащить тело на «кладбище» – оба никогда не испытывали к Перу тех теплых чувств, какие вся команда испытывала к Джону. Зуки попыталась было протестовать, но так и не сумела воспользоваться той властью, которую получила со смертью Пера. Тело они спрятали за «блохой», прыгающим зондом, так, чтобы увидеть его с базы было невозможно, а образцы волос и ногтей Пера положили в зонд.

Зуки отправила на Землю рапорт. Она сообщила, что Пер мертв и что им известно о решении комиссии бросить их на произвол судьбы. Ответ из Центра управления пришел со скоростью света плюс четыре часа.

Им сообщили: Центр управления освобождает их от обязанности следовать уставу и обещает, что постарается оказать им всю возможную помощь. Поскольку это сообщение было встречено гробовым молчанием, переговорщик, помявшись, прибавил:

– Боюсь, мы пока не можем сообщить о сложившейся ситуации членам ваших семей.

– Вашу мать… – процедил сквозь зубы Майкл.

А Клэр остановила запись.

– Господи, да члены наших семей наверняка и так уже обо всем догадались, – сказал Арвинд.

– Я не понимаю… – растерянно сказала Зуки.

– Неужели тебя так уж подбадривали эти совершенно неубедительные письма, якобы присланные «нашими родными»? – язвительным тоном спросил у нее Арвинд. – Я сильно сомневаюсь, что Центру управления полетами удастся своими фальшивками убедить наши семьи в том, что это мы им отсюда пишем.

– Я беременна, – сказала вдруг Клэр.

Все тут же умолкли и довольно долго молчали; потом Зуки спросила:

– Как же это случилось?

– Мне ужасно жаль, – сказал Майкл.

Они посмотрели «Двойную страховку»[61], «Плату за грехи» и «Паан Сингх Томар».

Майкл нарисовал график.

– Предположим, – объяснял он, – что никаких случайностей не возникнет. Предположим, что потребление кислорода и продуктов, а также амортизация оборудования будут происходить с такой же скоростью. Вот смотрите: это приблизительная дата, после которой нам не выжить. А это последний срок для вылета второй команды, если, конечно, вообще будет поставлена цель прийти нам на помощь.

Зуки пожаловалась на зубную боль. Оказалось, зуб у нее почти разрушился из-за кариеса, и Клэр удалила его под местной анестезией.

Центр управления снова начал снабжать их новостями о реальных событиях. О том, что лесные пожары в Калифорнии вышли из-под контроля. О том, что во всемирном конкурсе сериалов победила лента «Кардиналы». О том, что Эверест закрыли для иностранных альпинистов.

Клэр думала, что в связи с беременностью у нее полностью пропадет желание заниматься сексом, но оказалось наоборот. Она себя не узнавала. А как-то раз, когда Майкл заявил ей, что у него нет настроения, она даже влепила ему пощечину.

– Ты хочешь продолжать занятия немецким? – спросил Арвинд у Зуки, и она ответила:

– Когда мы вернемся домой, я непременно перееду жить в Штиллер-на-Зимзее. Куплю там маленькую квартирку. Буду есть штоллен с изюмом и цукатами, гулять в горах и читать детективные романы Фридриха Дюрренматта.

– Штиллера-на-Зимзее не существует, – остановил ее Арвинд.

– О, – удивилась Зуки, – значит, я неправильно тебя поняла.

– Ты не сумеешь родить, – твердил Майкл. – Мы не можем здесь завести ребенка. Это же полное безумие!

А Клэр тем временем почти перестало тошнить. Она сама с собой играла в «Древние свитки», а также с любым желающим – в трик-трак. Налетела песчаная буря. Пожалуй, самая свирепая из тех, которые им уже довелось здесь пережить. Снаружи доносился жуткий непрерывный вой; твердые канцерогенные кусочки скальной породы стучали по стенам. Связь с Женевой была очень плохая, то и дело прерывалась, а затем прервалась совсем. Найти поломку внутри им не удалось. А выйти наружу было невозможно, пока не утихнет вихрь и не уляжется опасная пыль.

– В 1883 году судно «Миньонетт» затонуло на пути в Сидней, – рассказывал Майкл. – Но четырем членам экипажа удалось спастись на шлюпке. Из еды у них было всего два бочонка с маринованной репой. А находились они в семи сотнях миль от берега. Они съели морскую черепаху; они пили собственную мочу, поскольку ни капли дождевой воды им собрать так и не удалось. Через три недели юнга Ричард Паркер впал в кому. Том Дадли и Эдвин Стивенс ударили его в шею перочинным ножом, а потом стали пить его кровь и есть его плоть.

– Зачем ты нам об этом рассказываешь? – спросил Арвинд.

Однажды Клэр проснулась от кошмара: ей приснился Джон; он молотил кулаками по стенам базы и просил впустить его, потому что снаружи ему холодно и одиноко. Об этом сне она, разумеется, никому рассказывать не стала.

Во время еженедельного медицинского осмотра Клэр заметила у Зуки на левой груди небольшую опухоль, и ей показалось, что это начальная стадия рака.

– Я люблю тебя, – то и дело повторял Майкл.

– По-моему, – отвечала Клэр, – тебе просто страшно.

– Да, мне страшно, и я люблю тебя.

– А мне нужно, чтобы ты ничего не боялся. – Теперь ее округлившийся живот был хорошо заметен.

Через шесть недель буквально в течение одного утра песчаная буря совсем стихла. Но воцарившаяся тишина, которую они все так ждали, отчего-то казалась тревожной, была словно некий безмолвный голос, Никому и Ничему не принадлежавший и прилетевший Ниоткуда. Восстановить связь с Женевой им так и не удалось. Майкл и Арвинд довольно долго обследовали станцию извне, но никаких неполадок с передатчиками так и не обнаружили. Подобные «прогулки» отнимали очень много сил. Каждая из них укорачивала оставшееся им время на восемь дней. Вот почему все проголосовали против следующего выхода наружу, хоть и понимали, что связи с Землей у них больше не будет, если только с неба вдруг не упадет какой-нибудь корабль-спасатель.

– Так ведь и Лос-Анджелес может сгореть, а мы даже не узнаем об этом, – задумчиво промолвил Майкл.

Зуки предложила уменьшить ежедневное потребление калорий – до тысячи для Арвинда и Майкла и до восьмисот для нее самой и для Клэр.

– Но Клэр беременна, – возразил Майкл.

– Значит, мы, по-твоему, должны кормить того, кто никогда не появится на свет? – спросила Зуки.

– А по-твоему, мы должны убить нерожденного ребенка, чтобы ты смогла прожить на месяц дольше? – рассердился Майкл.

Арвинд встал и молча вышел из комнаты. Клэр считала, что он затеял долгую игру и старается сберечь силы, а значит, скорее всего, продержится дольше других.