— Кто здесь теперь?

— Понго.

— Кто ты такой, Понго?

— Ваш посредник.

— А кто только что говорил?

— Плохой дух. Он ушел.

— Гарри еще здесь?

— Нет.

— Кто-то еще хочет поговорить с нами?

— Хелен.

— Какая Хелен?

— Не помнишь? Мейдстон.

— Мейдстон? А, так это Элен Пейт?

— Да. Пейт.

— Надо же! Добрый вечер, Элен. Приятно получить от тебя весточку.

— Помнишь ссору?

— Какую ссору? В нашем дортуаре?

— Кейси, плохая девочка.

— Я не помню никакой Кейси, кроме Кейси Хёрли. Ты про нее?

— Кейси, безобразница, тушите свет!

— А, поняла, что ты хочешь сказать. Мы ели кексы после того, как тушили свет, — после отбоя.

— Да.

— Ты по-прежнему пишешь с ошибками, Элен.

— Мисс… Мисс…

— Миссисипи? Неужели до сих пор не выучила?

— Забавно.

— С тобой там много наших одноклассниц?

— Алиса и Мэйбл. Передают привет.

— Как мило. Передай им от меня привет.

— Хорошо. Солнце. Цветы.

— Что ты…

— П, — нетерпеливо перебил ее столик.

— Это снова ты, Понго?!

— Да. Устал.

— Нам остановиться?

— Да. До следующего раза.

— Хорошо. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Медиум утомленно откинулась на спинку стула — немудрено тут устать. Выстукивать буквы алфавита оказалось очень нелегко, и к тому же мисс Климпсон опасалась, как бы мыльница не выскользнула.

Мисс Бут включила свет.

— Потрясающе! — сказала она.

— Вы получили ответы на свои вопросы?

— Да. Неужели вы ничего не слышали?

— Я иногда теряла нить.

— Пока не привыкнешь, считать довольно трудно. Вы, должно быть, совсем вымотались. Давайте отдохнем и выпьем чаю. В следующий раз можно попробовать с доской Уиджа. С ней на ответы уходит гораздо меньше времени.

Мисс Климпсон задумалась. С одной стороны, это не так утомительно, с другой — неизвестно, сможет ли она управлять доской Уиджа.

Мисс Бут поставила на огонь чайник и взглянула на часы.

— Боже мой! Уже одиннадцать. Надо же, как быстро время пролетело. Мне нужно сбегать проведать старушку. Не хотите пока почитать записи вопросов и ответов? Я скоро вернусь.

Пока все идет успешно, подумала мисс Климпсон. Доверие она завоевала. Через пару дней можно будет приступать к исполнению плана. Правда, с Джорджем она чуть не провалилась. И зачем она только назвала Хелен? Надо было сказать Нелли — сорок пять лет назад в каждой школе нашлась бы хоть одна Нелли. Хотя в конечном счете не важно, что говорить, — второй участник сеанса во всем найдет смысл. Как же у нее теперь ныли руки и ноги. Мисс Климпсон устало подумала, не пропустила ли она последний автобус.

— Боюсь, он уже уехал, — ответила вернувшаяся в комнату мисс Бут на вопрос мисс Климпсон об автобусе. — Давайте вызовем такси. Естественно, за мой счет, дорогая. Даже не спорьте, я настаиваю — вы ведь специально приехали ради меня. Не правда ли, такие разговоры — это что-то необыкновенное? Гарри раньше никогда не появлялся — ах, бедный Гарри! Боюсь, я очень жестоко с ним поступила. Потом он женился, но, как видите, так и не смог меня забыть. Он жил в Ковентри, и мы на этот счет часто шутили — он сегодня об этом вспомнил. Интересно, о каких Алисе и Мэйбл говорила Элен? С нами учились Алиса Гиббонс и Алиса Роуч, обе такие милые; а Мэйбл — это, наверное, Мэйбл Херридж. Она много лет назад вышла замуж и уехала в Индию. Не помню, как ее фамилия по мужу, и после отъезда она мне не писала, но, скорее всего, она уже скончалась. А Понго, значит, новый посредник. Надо спросить его, кто он такой. Посредником миссис Крейг была Федора — рабыня при дворе Поппеи.[97]

— Поразительно! — воскликнула мисс Климпсон.

— Как-то она рассказала нам о своей жизни. Такая романтичная история. Ее бросили на растерзание львам за то, что она была христианкой и отказала самому Нерону.

— Ужасно интересно.

— Безумно! Но она не очень хорошо говорит по-английски, поэтому иногда ее нелегко понять. И время от времени она пропускает каких-то надоедливых духов. Вот Понго молодец, сразу отделался от Джорджа Вашингтона. Вы ведь еще придете? Пожалуйста, приходите завтра вечером!

— Конечно, если вы просите.

— Очень прошу! И в следующий раз вы обязательно должны спросить, есть ли какое-нибудь послание для вас.

— Непременно, — сказала мисс Климпсон. — Поверьте, для меня это настоящее откровение. Никогда не думала, что у меня такой необыкновенный дар.

И это была чистая правда.

Конечно, мисс Климпсон даже не пыталась скрыть от соседок по пансиону, где и как она провела вчерашний вечер. Ее полночное возвращение на такси успело возбудить страстное любопытство, поэтому она решила сказать правду, дабы избежать обвинений в менее невинных развлечениях.

— Дорогая моя мисс Климпсон, — обратилась к ней миссис Пеглер, — не подумайте, что я вмешиваюсь в чужие дела, но я обязана вас предупредить: не стоит вам связываться с миссис Крейг и ее друзьями. Уверена, сама мисс Бут — очень достойная женщина, но ее знакомства меня настораживают. Спиритизма я также не одобряю. Все эти попытки проникнуть в области, о которых нам не положено знать, до добра не доводят. Будь вы замужем, я бы объяснила вам поподробнее, но поверьте мне, подобные излишества самым пагубным образом влияют на характер.

— Ну что вы, миссис Пеглер, не стоит так говорить, — возразила ей мисс Этередж. — Одна моя подруга (уверяю вас, любой счел бы за честь числить ее среди своих друзей) увлекается спиритизмом и при этом обладает просто ангельским характером, живет как святая и благотворно влияет на других.

— Охотно верю, мисс Этередж, — ответила миссис Пеглер, приосанившись самым угрожающим образом, — но дело не в этом. Я не утверждаю, будто спиритист не может вести честную жизнь, я только говорю, что в большинстве своем это люди дурные и правдивости от них ждать не приходится.

— Я на своем веку повидала немало так называемых медиумов, — язвительно подхватила мисс Твилл, — и всем им без исключения я не верю ни на йоту, и даже еще меньше.