— Давайте переместимся в мою комнату, — предложила мисс Бут. — Это единственное место, где нам будет действительно удобно. Вы ведь понимаете, почти все комнаты в доме заперты. Прошу меня извинить, я ненадолго отлучусь — накормлю миссис Рейберн ужином, устрою бедняжку поудобнее, и мы сразу начнем. Вернусь где-то через полчаса.

— Она, верно, совсем беспомощна?

— Совсем.

— Разговаривает?

— Не то чтобы разговаривает… Бормочет иногда, но ничего не разобрать. Такая жалость, правда? И это при ее-то деньгах. Смерть для нее будет истинным благословением.

— Бедная старушка! — вздохнула мисс Климпсон. Мисс Бут проводила гостью в маленькую гостиную, обставленную пестрой мебелью, и оставила ее среди кретоновых[93]чехлов и многочисленных безделушек. Мисс Климпсон пробежала глазами названия книг — сплошные романы, не считая, конечно, нескольких томов по спиритизму, — и принялась рассматривать каминную полку. Как и у любой медсестры, она была заставлена фотографиями. Среди множества групповых снимков в больнице и карточек с надписями «От благодарных пациентов» выделялась кабинетная фотография[94]усатого господина, одетого по моде девяностых годов: он стоял с велосипедом у каменного парапета смотровой площадки, очевидно, где-то над обрывом, а вдали виднелось ущелье. Тяжелую серебряную рамку украшал затейливый орнамент.

«Для отца слишком молод, — подумала мисс Климпсон, поворачивая рамку и доставая из нее фотографию. — Или возлюбленный, или любимый брат. Хм! „Моей дорогой Люси — от Гарри с вечной любовью“. Похоже, не брат. Адрес фотографа — Ковентри. Наверное, торговал велосипедами. Но что же с этим Гарри случилось? Они точно не поженились. Наверное, умер — или изменил своей любви. Фотография в дорогой рамке, причем стоит в самом центре; оранжерейные нарциссы в вазе — думаю, Гарри скончался. Что еще? Семейный портрет? Да. Внизу подписаны имена — очень удачно. Дорогая Люси с челкой, папенька и маменька, Том и Гертруда. Том с Гертрудой старше Люси, но они, может, еще живы. Папенька — священник. На заднем фоне довольно большой дом, как положено приходскому священнику. Адрес фотографа — Мейдстон. Так, а вот папа с дюжиной мальчиков. Значит, учительствовал в школе или давал частные уроки. Два мальчика в соломенных шляпах, украшенных лентой с рисунком „зигзаг“, — тогда школа все-таки вероятнее. А что это за серебряный кубок? Т. Бут и еще три имени, четверка Пембрук-колледжа — 1883 год.[95]Колледж не из дорогих. Может, папенька возражал против Гарри из-за его связи с велосипедами? А эта книга, видимо, школьная награда. Точно. Женский колледж в Мейдстоне. За выдающиеся успехи в английской литературе. Не идет ли она?.. Нет, ложная тревога. Молодой человек в хаки. „С любовью, твой племянник Дж. Бут“… Наверное, сын Тома. Интересно, вернулся ли он с войны? Так, теперь это точно она».

Когда дверь отворилась, мисс Климпсон сидела у камина, погруженная в чтение Реймонда.[96]

— Простите, что заставила вас ждать, — сказала мисс Бут. — Бедная старушка сегодня очень беспокойна. Часа через два придется снова ее проведать. Ну что, начнем? Мне не терпится попробовать.

Мисс Климпсон горячо ее поддержала.

— Обычно мы используем вот этот стол, — сказала мисс Бут, выдвигая вперед круглый бамбуковый столик с полкой под крышкой. Мисс Климпсон отметила про себя, что никогда в жизни не видела более подходящего реквизита для имитации паранормальных явлений, и вслух восторженно одобрила выбор миссис Крейг.

— Будем сидеть при свете? — спросила мисс Климпсон.

— Яркий свет не рекомендуется, — ответила мисс Бут. — Как мне объяснила миссис Крейг, духов отпугивают синие лучи солнечного и электрического света. Они создают помехи для вибраций. Поэтому обычно мы сидим у камина, выключив лампы, — возле огня достаточно светло и можно писать. Записывать будете вы или я?

— Думаю, лучше доверить это вам, у вас больше опыта, — сказала мисс Климпсон.

— Хорошо, — согласилась мисс Бут, взяла карандаш и блокнот, а затем погасила свет.

— Теперь нужно сесть и положить на столешницу кончики пальцев, но сильно не нажимать. Лучше, конечно, когда участники образуют круг, но вдвоем у нас не получится. Думаю, некоторое время разговаривать не стоит — сначала ведь надо установить контакт. С какой стороны сядете?

— Мне здесь очень удобно.

— Вы точно не против сидеть спиной к свету?

Мисс Климпсон была совсем не против.

— Что ж, отлично, так мы загородим стол от лучей.

— И я так подумала, — искренне ответила мисс Климпсон.

Они положили на стол кончики пальцев и погрузились в ожидание.

Прошло десять минут.

— Вы не почувствовали движения? — спросила мисс Бут.

— Нет.

— Иногда приходится ждать довольно долго.

Молчание.

— О! Кажется, я что-то уловила.

— У меня пальцы слегка покалывает.

— И у меня. Теперь уже скоро.

Пауза.

— Хотите отдохнуть?

— Запястья немного затекли.

— Так всегда бывает, пока не привыкнешь. Это через вас проходит сила.

Мисс Климпсон осторожно помассировала запястья. Тонкие черные крючки незаметно подвинулись к краям ее черного бархатного рукава.

— Я чувствую, вокруг нас сконцентрировалась сила. У меня мурашки бегают по спине.