– Что?

– Когда я ушёл из дома, ещё шёл снег. Я думал, он занесёт мои следы. А потом он прекратился! Я хотел уйти отсюда, но увидел свои следы и понял, что они ведут прямо к Трубному холму. Даже дурак догадается, что это я! Всё пропало!

Джаннер замер. «Туралай». Если схватят Кальмара, схватят и Нию. Джаннер стал гладить брата по спине, чтобы успокоить, но тот отстранился. Джаннер представил себе последствия. Ния не сможет выйти за Радрика и отправится в тюрьму. Они потеряют Трубный холм. Возможно, их изгонят из лощин. И всё потому, что Кальмару захотелось сырого мяса. Потому, что он не сумел обуздать животные инстинкты.

Кальмар прав. Всё пропало.

Джаннер обхватил голову руками и стиснул зубы, заставляя себя думать. Он изо всех сил старался успокоиться, а главное – не сорвать зло на Кальмаре, потому что боялся вновь пробудить волка. Джаннер понимал, что в этой схватке проиграет.

– Я не знал, что делать. Я несколько часов сидел тут и молил Создателя о помощи. Я надеялся, что Он всё исправит… Не хочу больше быть Клыком, Джаннер. Я хочу домой.

– Домой нельзя. Тебя найдут по следам.

– Но что же мне делать?!

– Не знаю… – Опустив голову, Джаннер пытался хоть что-то придумать. – Значит, это был ты? Ты грабил фермеров?

– Да.

– Но животных были сотни! Ты правда такой голодный?

Кальмар помолчал. А потом произнёс:

– Я не всех съел.

– В каком смысле? Ты убивал их просто для забавы?

Джаннер жалел, что в темноте Кальмар не видит его лица. Ему хотелось показать брату всю меру своего отвращения. Потом он вспомнил, что у Кальмара отличное ночное зрение.

Вот и хорошо.

– Нет, не для забавы. Я тебе покажу, иначе ты не поймёшь.

– Что покажешь?

– Пойдём со мной. Пожалуйста.

– Куда? Зачем?

– Ну пожалуйста, – повторил Кальмар.

– Хуже уже не будет, – пробормотал Джаннер. – Ты и так всё испортил.

– Знаю, – шепнул Кальмар и выбрался из-под курятника, держа в лапе мёртвую курицу. Он остановился на углу, поджидая брата.

40. Кости

Джаннер больше не старался наступать в следы, оставленные Кальмаром. Это уже не играло никакой роли. Утром владелец кур обнаружит в курятнике кровь и перья, вызовет патруль Дурги, и те по следам дойдут до Трубного холма. Чьи это следы, выяснить будет нетрудно. И тогда случится беда.

Джаннер мечтал, чтобы вновь пошёл снег и занёс следы, скрыв свидетельства ужасного голода Кальмара. Но на небе, впервые за долгое время, не было ни облачка. Звёзды соперничали с луной в яркости и, казалось, висели так низко, что их можно было сорвать с небосвода, как яблоки с ветки. Братья постарались замести следы, но в патруле Дурги дураков не держали. Любой бы догадался, что по снегу кто-то прошёл.

Джаннер подумал, не сбежать ли. Но, разумеется, от этого преступление стало бы ещё очевиднее, и вряд ли их бегство спасло бы Нию от темницы. Даже если бы её и не арестовали, Джаннер и Кальмар стали бы изгнанниками, и она больше никогда не увидела бы сыновей.

Ничего не оставалось, кроме как тащиться со своим горем по снегу вслед за Кальмаром. Каждый шаг был безмолвным прощанием с Трубным холмом, каждая минута приближала конец спокойной жизни в лощинах.

Кальмар молчал. Он шёл, низко опустив голову, и с тушки мёртвой курицы на снег падали яркие капли крови. Он вёл Джаннера той же дорогой, какой они пришли; поднявшись на холм на окраине города, Джаннер увидел вдалеке белую от снега крутую крышу Трубного холма. Кальмар остановился и взглянул на озарённую луной долину.

– Как красиво, – сказал он.

Иней покрыл кончики его ушей и шерсть на носу, пар облачками вырывался из пасти, чёрный плащ гильдии Дурги блестел в лунном свете, низко надвинутый капюшон заслонял глаза. Кальмар стоял ссутулившись, словно нёс огромное бремя, и Джаннер вдруг понял, сколько сил для этого приходится прикладывать брату. Даже с мёртвой курицей в руке Кальмар являл королевское величие. Он улыбнулся, и Джаннер подавил внезапное желание поклониться.

В его душе бушевали гнев и трепет, горе и замешательство. Совсем недавно Джаннер оплакивал смерть отца, потом радовался за Радрика; он то был напуган, то злился, а теперь перед ним неоспоримой истиной предстала королевская кровь, текущая в жилах брата. Оставалось только придержать язык и следовать за Кальмаром.

Они вернулись к ручью, перешли мост и, поднявшись к Трубному холму, прокрались мимо дома, где спали Подо, Бонифер, Ния и Лили. На мгновение озадаченному Джаннеру показалось, что Кальмар намерен спрятать мёртвую курицу там – но они миновали Трубный холм, домик Фревы и конюшню. Собаки Лили, учуяв запах мяса, зашевелились и уставились на братьев. А те перелезли через забор и зашагали по пастбищу.

Вскоре Джаннер совсем перестал понимать, куда его ведёт Кальмар, тем более что всё вокруг было покрыто снегом. Он догадывался, что они направляются на восток. Кальмар принюхивался и без колебаний шагал вперёд; оказавшись в поле, они уже не старались идти тихо.

Вскоре впереди замаячил ветхий скелет заброшенного амбара. Джаннер узнал его. В прошлый раз он видел на крыше петуха, но, похоже, петух исчез, как и многие животные в лощинах. На расстоянии броска камня от старого амбара начинался склон, ведущий к пруду – незамерзающему чёрному овалу в белой чаше долины.

Кальмар вёл брата в пещеру.

Джаннер представил у себя под ногами, в недрах земли, тёмную сырую пустоту, скрытую от ветра, солнечного света и всего, что есть в мире хорошего. Он чувствовал её присутствие под холмом. Джаннер читал о таких логовах – норах, где ютятся чудовища, где караканы подстерегают добычу, чтобы её сожрать, где бомнубли высасывают мозг из волчьих костей и спят на кучах зловонных останков. Значит, вот где Кальмар устроил себе логовище.

Маленький волк спустился с холма и взглянул снизу на Джаннера. Джаннеру захотелось убежать домой и зарыться под одеяло. Мысленно он молился, чтобы всё это оказалось кошмарным сном. Что бы Кальмар ни прятал в пещере, Джаннер не желал этого видеть.

Но словно против воли, мальчик, спотыкаясь, пошёл вниз по склону, как будто его ноги тоже жаждали ответа и сами влекли его вперёд, невзирая на страх. Кальмар нырнул в отверстие пещеры. Увидев его хвост, исчезающий в темноте, Джаннер в последний раз взглянул на пруд, спускающуюся луну и тихие звёзды – и пополз за братом.

Вынырнув из-под нависающего выступа, он выпрямился и сразу же ощутил ужасную