Нина потянула его к двери:

— Пойдемте, профессор, вам надо подкрепиться.

Поведение учителя девочке не понравилось, но она посчитала это следствием заклятия Каркона.

Когда Люба увидела перед собой Хосе, худющего, со спутанными волосами, почти в полуобмороке, она не стала ни о чем его спрашивать.

Ей достаточно было поймать взгляд девочки, чтобы понять: не стоит задавать лишних вопросов.

Люба торопливо приготовила огромную порцию спагетти и сочный бифштекс с жареной картошкой, которые профессор так же торопливо съел и, поблагодарив, удалился к себе во флигель на отдых.

Нина позвонила друзьям и рассказала, что Хосе пошел на поправку и что на вилле все в порядке.

Вечер прошел без приключений.

Ребята оставались дома, делая уроки, а девочка Шестой Луны закрылась в лаборатории, наводя в ней порядок и с нетерпением ожидая сообщения от Этэрэи, которая должна была дать знать, что на Ксораксе почувствовали действие освобожденной Третьей Тайны.

Она расставляла по местам колбы с алхимическими препаратами, когда за спиной послышался какой-то шум.

Нина оглянулась и увидела, как из магической Книги выпал на стол свернутый в трубочку лист бумаги, перевязанный синей лентой.

Она взяла свиток в руки, и ленточка, засияв, сама развязалась и спланировала на стол.

Нина вспомнила, что такое уже случилось совсем недавно, месяц назад, когда в комнате деда Миши она нашла документ «Об истине», написанный Белыми Магами и Алхимиками Ксоракса.

Она развернула листок и увидела, что перед ней новое послание с Шестой Луны.

— Клянусь всем шоколадом мира, это очень важное послание! — Нина перечитала страничку еще раз и посмотрела на звезду на руке.

Звезда была красного цвета. Ни одного черного лучика.

Нине припомнилась короткая беседа с дедом Мишей в ее последнее пребывание на Ксораксе. Тогда, говоря о судьбе, дед в качестве примера привел профессора Хосе. Почему и дед, и это послание снова возвращаются к теме судьбы? Как это может быть связано с тем, что случилось с Хосе?

Единственный ответ, который находила девочка, состоял в том, что приключившееся с профессором, было заложено в его судьбе. Но заклятие Каркона, превратившее Хосе в жалкое подобие человека, было снято ею, следовательно, это тоже было определено его и ее судьбой. И то, что луч звезды на ее ладони снова стал красным, подтверждало этот вывод.

«Объяснение так себе, но ничего другого пока не приходит в голову», — подумала Нина. Не выпуская листок из рук, она присела на табурет, продолжая размышлять.

Внезапно говорящая Книга снова осветилась и заговорила:

Скоро тебе, предстоит встретиться

С новыми трудностями.

Но ты должна быть

Сосредоточенна и спокойна.

Твоя судьба предначертана,

И алхимия укажет тебе верный путь.

Ночью вернется Призрак,

Чтобы снова испытать тебя.

Не оставят тебя в покое и Каркон со Змеем.

Тебе предстоит сражаться

Против злотворящих карт и заклятия.

Будь осторожна.

Тебя подстерегает опасность

При встрече с невидимкой…

От этих слов по спине пробежал холодок, и Нина обратилась к Книге:

— Книга, не хочешь ли ты сказать, что Голос еще жив? Что я его не победила? И означают ли твои слова, что снова появится кто-то из коварных Алхимических карт? И, быть может, Пернатый Змей сумеет бросить на меня второй взгляд и убить? С каким невидимым злодейством я должна буду столкнуться?

Книга помолчала, словно обдумывая заданные девочкой вопросы, затем ответила:

Слишком много вопросов.

Я не могу сказать больше,

Чем сказала.

Ответы на них предстоит искать тебе самой.

Книга погасла и закрылась, оставив Нину в смятении.

Часы в лаборатории показывали 19 часов 15 минут и 6 секунд. Мертвая тишина стояла в доме.

Девочка поднялась к себе в комнату, предугадывая, что ее ждет ужасная ночь.

Когда она улеглась под одеяло, то проверила, не забыла ли взять белую палочку Правдус.

Нина с надеждой сжала ее в руке, готовая к решительной схватке: на этот раз она должна покончить с монахом раз и навсегда!

Девочка погасила лампу и услышала, как в комнату вошли и улеглись на ковре Красавчик и Платон.

Нина закрыла глаза, и почти сразу же в ее сон ворвалась красная вуаль, и девочка Шестой Луны очутилась перед знакомым замком с двумя башнями.

Тяжелые кованые ворота, скрипя, распахнулись, и она стала подниматься по винтовой лестнице с широкими ступенями из розового мрамора. Впервые Нина не слышала ни звуков, ни музыки. Абсолютное безмолвие царило в замке. И темнота: ни единого огонька ни в одном из окон. Только в коридоре несколько факелов освещали развешанные на стенах картины с изображениями знатных дам в роскошных платьях, правителей, восседающих на тронах, пейзажи с цветущими полянами и заснеженными горами. Только в одной раме на левой стене виднелся незарисованный холст черного цвета.

Стояла такая тишина, что девочка слышала звук собственных шагов, и стук ее башмаков по каменным плитам раздавался жутковато.

И тут в конце коридора она увидела монаха. С низко надвинутым капюшоном он стоял, скрестив руки.

Нина остановилась.

— Я очень зол на тебя, глупая девчонка. Ты и правда поверила, что смогла уничтожить меня? — Голос медленно выговаривал слова.

— Я уничтожу тебя сейчас! — с вызовом ответила юная алхимичка.

— Подойди ко мне, я жду, я тот, кто тебе нужен, — завел свою обычную песню монах.

И опять повторилось все, что уже случалось не раз: девочка, притягиваемая как магнитом, сделала несколько шагов навстречу Голосу.

— Войди со мной в мир, которого не существует, — сказал монах, протягивая руку в направлении черного холста.

После чего он взлетел над полом и растворился в черном квадрате.

Сильнейший порыв ветра подхватил Нину и понес туда же.

Три-четыре кувырка в воздухе — и девочка очутилась в странной белой липкой субстанции, испачкавшей всю ее одежду, волосы и руки.

«Где это я?» — Нина попыталась выбраться из белой пасты.

Поднявшись на ноги, она увидела, что рядом с белой горкой, где она до этого барахталась, находятся другие, и все разного цвета. Это были краски.