В тот день мы — две пятиклассницы — крутились в классе и выдумывали, как бы мы превратили его в уютное жилье. И наш план все время сводился к очевидной истине: чтобы начать превращать это «сокровище» в настоящее царство, надо его сначала отмыть. Через некоторое время мы отмыли чисто пол, доску и все остальные поверхности, даже увлеклись и помыли окна. В классе случилось чудо: он приобрел тот самый блеск, который появлялся после уборки дома. Нам стало приятно. Ощущение праздника наступило! Когда учительница заглянула к нам, чтобы проверить, не сбежали ли мы от противного задания, она не поверила своим глазам. Она, естественно, немедленно отпустила нас домой (раньше, чем мы ожидали), а на следующий день рассказала всему классу, какие мы молодцы. Как и ожидалось, это событие принесло нам кучу неприятностей: другим детям не понравилось, что нас похвалили, и к тому же теперь от них ожидали аналогичных подвигов. Нас обвинили в том, что мы пытаемся завоевать благосклонность учительницы неблагородными средствами. Но благодаря этой истории я узнала важную вещь.

Делая какое-то задание плохо, я зарабатываю не только презрение других, я себя этим унижаю. Также появляется ужасное ощущение пустой траты времени. Это выражение неуважения к себе, к своим делам и планам. Ну и позор, конечно, показать себя с такой стороны — как человека, делающего что-то спустя рукава и без души. Неприятно со всех сторон. Таким образом, можно хотеть работать, и хотеть хорошо работать, «методом от обратного»: чем делать плохо, лучше вообще не делать. А вообще ничего не делать плохо, потому что это плохо кончается.

Сколько порядка сделает нас счастливыми?

Лучше, больше, чаще, эффективнее! Когда речь заходит о том, как бы впихнуть в свой день и заставить себя делать как можно больше полезного, я вспоминаю одну очень интересную историю. Все началось, когда я была подростком. У моей бабушки тогда появился друг — японский консул, проработавший много лет в Германии.

Бабушка познакомилась с ним в сообществе любителей японских стихов хокку. Он был уважаемым членом этого сообщества, издавшим ряд сборников стихотворений. Это, наверное, был первый живой человек с совершенно безупречной организацией труда и времени, которого я повстречала.

Каждое утро он вставал довольно рано и начинал жить по расписанию. Умывался, делал зарядку, потом начинались «занятия»: час — на урок каллиграфии, час — на урок английского языка. Час — урок французского. Потом завтрак с семьей, утренняя прогулка, потом рабочие дела: почта, звонки, встречи. Между этим дальнейшие планы — спорт, обед, чтение… Опять же — стихи, статьи, книги, обширная частная переписка с интересными людьми.

Я восхищалась: это же надо! Мало придумать такой план, по которому можно все это разложить по полочкам. Надо еще и найти в себе силы и дисциплину все это провернуть! Ведь всегда жить по линеечке — трудно. У него семья, двое детей. Понятное дело, ими больше занимается жена. Но все же — бывает всякое, дети болеют или еще что-то, проблемы, о которых срочно надо поговорить, беды, которые надо вместе переживать. Да и без проблем — иногда ведь хочется просто поваляться на диване с семьей? Или погулять? Когда я спрашивала, как же общение с семьей, он отвечал немного странно: «У нас есть совместный завтрак, обед и ужин. Этого времени достаточно, чтобы обсудить все что надо. И выходные, если нет официальных приемов!» Его планы могли нарушиться только по очень серьезным причинам.

Прошло двадцать лет, он вернулся в Японию. А я со временем узнала, чем все закончилось. Благодаря его посту семья всегда была хорошо обеспечена материально, но счастливым никто не стал. И работать, и жить дети не научились. Может быть, потому, что отчасти не было необходимости учиться, и никто особо этим не занимался и не интересовался. Удивительно — отец семейства сам нашел в себе силы всю жизнь учиться, изучать языки и разные науки, заниматься самообразованием. Осознал необходимость всего этого и заставил себя. Он общался и переписывался с разными интересными людьми, был дипломатом — он умел взаимодействовать с обществом. А привить все это детям — не смог (или не захотел?). Жена довольно рано умерла от рака. Дети не освоились в Германии и тем более не смогли освоиться по возвращении в Японию. Сын погрузился в депрессию и в молодом возрасте покончил с собой. Дочь тоже не справилась с проблемами и больше времени проводит в психиатрической лечебнице, нежели за ее пределами. Посол теперь — уважаемый одинокий пенсионер с множеством красивых хобби.

Я раздумывала об этом — была ли его запредельная организованность связана с этими семейными драмами? Или, может быть, он не умел жить семейной жизнью, не умел любить близких и заботиться о них, и все равно бы так сложилось, с расписанием или без. Может быть, окружающие сломались под грузом задачи соответствовать этой идеальной картине и их всех съел перфекционизм, породивший отчаяние: «если не получится вот так, зачем тогда вообще стараться»?

Может быть, ничто ни с чем не связано. А может быть, связано все. Я часто думаю, что порядок, четкость действий, занятость интересными вещами и прочее, безусловно, добавляют человеку счастья, структуры и легкости в жизни. Но дальше определенной границы все становится абсурдным и порождает одни проблемы. Когда много стараешься, вовремя делаешь хорошо все дела, мало ленишься, ничего лишний раз не откладываешь — это очень здорово! Это облегчает жизнь, уменьшает число проблем, высвобождает ресурсы для великих свершений. Но, мне кажется, нужно внимательно следить, как бы не принести этому порядку и продуктивности в жертву счастье!

Творческие люди живут вдохновением и часто вдохновляются не только красотой природы, городами, книгами и путешествиями, но и другими людьми. Об этом ведется много разговоров: конечно, каждому, независимо от профессии, хотелось бы (и нужно), чтобы родные и близкие его вдохновляли, а не работали «убийцами вдохновения» — неважно, для чего оно нужно.