– Костюмчик? – прошипела Альбина Николаевна, оторвавшись от газеты и подняв белое от ярости лицо. – Алина, говоришь, специально для меня сшила? Ты что, дура набитая, вчера на показе устроила? Ты что там наболтала? – Всесильная дама швырнула в Викторию сложенной газетой. Газета в полете развернулась и не долетела до цели, но заряд ненависти, посланный вместе с ней, чуть не свалил Викторию с ног.

Накануне она посетила показ мод в известном салоне Алины Писарро. Эта дама, известный в городе модельер, нашла удачную нишу: она создавала эксклюзивные образцы портновского искусства для полных и очень полных женщин. Поскольку таких женщин в нашей стране множество, ее салон пользовался неизменным успехом. Для модных дефиле Алина нанимала полных, но очень красивых и сексапильных моделей, и показы коллекций в ее салоне всегда привлекали публику и прессу.

Вот и вчерашний показ прошел с большим успехом. Виктория особенно выделила один наряд, который непременно должен был понравиться Альбине Николаевне. Ведь сама тоже отличалась солидной комплекцией.

После завершения дефиле, когда начался фуршет для избранных, Виктория подошла к хозяйке салона и сказала:

– Алиночка, я заберу для Альбины Николаевны костюм номер семь, тот, красненький…

Все в городе знали, что Виктория – особа, приближенная к Москалевой, и выполняет для той множество поручений, поэтому она никогда не встречала отказа. Но на этот раз на лице модельерши мелькнуло какое-то растерянное выражение.

– Алина, в чем дело? – громко воскликнула Люка Аветисова, жена известного в городе предпринимателя, владельца крупного пивного завода. – Мы же с тобой договорились, что я покупаю этот костюм после показа!

– Что-о? – вызверилась Виктория, не привыкшая встречать возражения. – Вы что – не расслышали, для кого я беру этот костюм?

На шум уже сбежались журналисты, почувствовавшие запах скандала, как мухи чуют варенье, но Виктория не обратила на это внимания и только повысила голос:

– Всякие тут еще выступать будут! Она, видите ли, за пивным королем замужем!

Виктория покосилась на побагровевшую от возмущения Люку и пренебрежительно отвернулась от нее, повернувшись к хозяйке модного салона:

– Да тебе Альбина Николаевна чуть не даром такой особняк в центре города сдала! Она тебе все условия предоставила! Ты ей должна ноги целовать! Ты ей должна по первому требованию все предоставлять!

– Вика, не горячись, – пыталась успокоить ее Алина. – Не волнуйся, сейчас тебе костюм упакуют! А ты тоже не переживай, Люка, – она развернулась к жене пивного короля, – мы тебе подберем что-нибудь не хуже!

– То-то, упакуют! – победоносно проговорила Виктория, постепенно успокаиваясь. Она продемонстрировала окружающим, кто здесь настоящий хозяин.

При этом она совершенно не обратила внимания на то, как журналисты строчат что-то в блокнотах, щелкают кнопками магнитофонов, а известная своими желчными и остроумными заметками во многих городских газетах дама, тоже, кстати, очень полная, что-то оживленно вещает перед телевизионной камерой.

– Ты что наболтала? Что ты там сказала про аренду? – вопила Альбина Николаевна, выскочив из-за стола и топая на Викторию ногами. – Ты вчера ночные новости смотрела?

В ночных новостях та самая полная дама – журналист, язвительно усмехаясь, говорила:

– Теперь мы знаем, отчего известная в городе чиновница так недурно одевается. Оказывается, она чуть ли не даром раздает в аренду исторические здания в центре города, за что модельеры предоставляют ей свои лучшие изделия. Согласитесь, при ее габаритах подобрать одежду в магазине непросто! Даже в очень хорошем магазине! Говорят, эта особа увлекается конным спортом. Может быть, в ближайшее время она сдаст владельцу конюшен «Медного всадника», чтобы использовать его в рекламных целях? Мало нам скандала вокруг скоростной магистрали «Москва – Петербург», так теперь еще и эта история с арендой!..

И этим выступлением дело не ограничилось. Материал о вчерашнем скандале попал практически во все газеты, о нем говорили все радиостанции города.

– Идиотка! – кричала Москалева, брызжа слюной. – Безмозглая дура! Чтобы я тебя больше не видела! Если встречу еще хоть раз, где угодно, зашлю в такую дыру, где тебе останется только коров пасти!

Она вытолкала Викторию из кабинета и крикнула охраннику:

– Эту дрянь больше и на порог не пускать!

Виктория вылетела на мраморное крыльцо, красная и трясущаяся от унижения. Такого краха ей еще не приходилось переживать… И самое ужасное, что она понимала: Альбина не успокоится, не простит ей скандала. Так что постоянная кормушка отныне закрыта… Придется искать другой источник существования…

Она огляделась в поисках своего джипа и только сейчас вспомнила, что отпустила его на два часа.

О том, чтобы два часа торчать перед крыльцом бывшей хозяйки, как бедная родственница, нечего было и думать. Такого унижения Виктория просто не пережила бы.

Она шагнула к краю тротуара и подняла руку. Остановилась какая-то замызганная «шестерка» с заляпанными грязью номерами. Виктории было уже все равно, на чем ехать, и она плюхнулась на переднее сиденье, подумав, что это даже символично: она и сама была шестеркой на службе у самовластной чиновницы.

– Куда ехать-то? – в третий раз спросил водитель, небритый тип с бегающими глазами. Виктория тяжело вздохнула и назвала свой адрес.

Она ехала и думала, как теперь быть, как перестроиться, где доставать деньги… ведь она привыкла к очень высокому уровню жизни!

Эти невеселые раздумья так заняли ее, что она нескоро заметила, что «шестерка» едет совсем не туда, куда нужно. Вокруг были заброшенные производственные корпуса и безлюдные улицы глухой окраины, разбитый асфальт и глубокие, непросыхающие лужи.

– Эй, ты куда это меня завез? – испуганно спросила она, повернувшись к водителю.

– Куда надо, туда и завез! – осклабившись, отозвался тот и повернулся к пассажирке. Вырвав у нее из рук сумочку, он дернул из ушей бриллиантовые сережки. Резкая боль обожгла Викторию.

– Клавке моей пригодятся! – проговорил грабитель, дернул ручку двери и вытолкнул Викторию из машины.

Она шлепнулась в лужу и проводила взглядом удаляющиеся «Жигули». К счастью, скорость была небольшой, и Виктория, кажется, ничего не сломала. Кряхтя от боли и глотая слезы, она выбралась из лужи и побрела по улице. Одежда безнадежно испорчена, из ушей текла кровь, денег нет… Сегодняшний день у Виктории Зеленцовой явно был не самый удачный в жизни.

Она брела вперед, всхлипывая и спотыкаясь.

Вскоре безлюдные заводские кварталы кончились, Виктория оказалась на оживленном проспекте. Прохожие смотрели на нее с отвращением и обходили стороной, как зачумленную, чтобы не испачкаться об ее одежду. Она пыталась остановить машину, но все водители, разглядев ее, проносились мимо.