— Все так плохо? — я сочувственно кивнула на плотно перевязанную и жестко зафиксированную ногу своей телохранительницы. Неужели растяжение? Вряд ли перелом, если она так долго умудрялась ходить.

— Нет! — злобно рявкнула Джарис, однако, оглянувшись на ширму, понизила голос. — Да вообще уже не болит! Тария сумасшедшая! А я лежу тут, как…

Тария оказалась легка на помине и тотчас выглянула из-за ширмы. Волосы у нее, как я и просила, были убраны под платок.

— Постельный режим сегодня и фиксирующая повязка с заживляющей мазью до утра — и завтра ты будешь как новенькая! Или ты можешь сейчас продолжить бегать и прыгать и будешь хромать еще по меньшей мере две недели!

Я нахмурилась.

— Джарис, ты понадобишься мне завтра. И лучше, чтобы ты была в форме. Уж потерпи один день!

Наемница негромко зарычала, однако осталась на месте.

А Тария поманила меня за собой — в свой кабинет.

Конечно, ничего общего с медицинскими кабинетами из моего прошлого мира здесь не было. Вполне уютная комната. Пара кресел, письменный стол, кушетка. На полках по стенам теснились ряды склянок с самыми востребованными лекарствами, кое-какие инструменты — и, конечно, разнообразные артефакты медицинского назначения. Тария была единственной в гареме, кто совершенно не стеснялся просить Ирмаина об артефактах для личного пользования — хотя все свои просьбы она и передавала через меня. Впрочем, ее задачи были достаточно интересны, чтобы мастеру и самому нравилось ими заниматься. Так что в итоге в этой комнате хранилась очень недурная коллекция артефактов для магической диагностики, остановки крови, обезболивания, усиления лекарств, ускорения заживления и прочая, прочая. Кое-что из этих сокровищ наш медик брала с собой в городскую больницу, но никогда там не оставляла — это было слишком рискованно и чревато раскрытием ее личности.

И все-таки, несмотря ни на что, мне в этом кабинете всегда было неуютно. Как будто где-то рядом точно должно стоять “пыточное” кресло — причем разом стоматологическое и гинекологическое. Хотя я прекрасно знала, что в этом мире их просто не существует.

Я плюхнулась в одно из кресел для посетителей.

— На самом деле у Джарис ничего серьезного, — шепотом сообщила хозяйка кабинета. — Вывиха нет, растяжения тоже. Просто сильный ушиб. Но я не нашла другого способа заставить ее хотя бы один день не нагружать ногу! Пациенты — как дети…

Я покачала головой. Да уж, для Джарис невыносимо, когда что-то происходит без ее присутствия и участия.

— Азат тоже рвется на подвиги, — продолжала между тем Тария. — И тоже скоро будет в порядке, просто перенапрягся. И еще… ты ведь помнишь, о чем я говорила? Тот грабитель…

Я застонала.

— А ты помнишь, что он угрожал твоему ребенку?!

— Еще бы, — мрачно ответила девушка. — Он мерзавец и негодяй, но как врач я все равно не имею права оставить его без помощи! Я клятву давала!

Подобие клятвы Гиппократа существует и в этом мире, хоть и называется, конечно, иначе. Медики клянутся в числе прочего не оставлять в беде, и Тария была фанатично предана своему слову. Подозреваю, что хорошенько связать грабителя перед тем, как будить, она не позволит — как же, он и так, бедняжка, столько времени не шевелился!

Кое-как удалось убедить собеседницу, что будить сильного, тренированного (и враждебно настроенного!) мужика, пока Джарис и Азат отлеживаются у нее же в лазарете, — плохая идея. В виде большого одолжения Тария согласилась подождать с этим до завтра.

— А… принц?

— А вот принц меня беспокоит, — нахмурилась она. — Физически он вполне здоров, если не считать небольших последствий после долгой почти полной неподвижности. Плюс несколько ушибов. А вот его психическое состояние вполне нормальным не назовешь. Спутанность сознания, дезориентация, странные чувства к Сафире…

— Последнее особенно ненормально! — мрачно вставила я.

— Я серьезно, это какая-то болезненная привязанность. Мне так кажется. Он ни на минуту ее не отпускает и несет какой-то бред! Хотя… может, он правда просто влюбился. Говорят, это может объяснять все остальное. Я не знаю. Но понаблюдать за ним необходимо. Ты ведь понимаешь, что не стоило использовать на нем экспериментальный артефакт… так часто?

Я вздохнула и кивнула. Совершенно твердо я понимала одно: если придется снова лишать принца памяти, делать это надо в тайне от Тарии. И, пожалуй, на всякий случай — от Сафиры.

— Я уверена, что стоит вернуть его в Аифал, и без медицинской помощи он точно не останется. Уж халиф-то обеспечит для своего наследника самых лучших лекарей!

Тария только передернула плечами.

— Ты вообще меня не слушала? Я говорила о болезненной привязанности! Я не специалист в душевных болезнях, но могу предположить, что если его резко разлучить сейчас с Сафирой, это вполне может перерасти в манию. К тому же… знаю я местную медицину.

Я не стала напоминать, что принца, конечно, будут лечить не те коновалы, с которыми ей приходилось работать в лечебнице для бедных. Кое в чем Тария была права: откровенно говоря, медицина в Зенаиле и правда пребывала в зачаточном состоянии.

— Ну хорошо, — я вздохнула. — И что ты предлагаешь? Мы же не можем оставить его у себя!

— Дай мне понаблюдать за ним хотя бы пару дней. Я надеюсь, что все это — краткосрочные побочные эффекты, и как только я увижу, что пациент в порядке, просто выпустишь его в каком-нибудь городе…

Я бы предпочла выпускать его куда угодно как раз сейчас — пока пациент не в порядке. Тогда и его исчезновение, и блуждание неизвестно где будут вполне объяснимы. Помутнение сознания было у принца! На почве неумеренных возлияний. А в себя приходит пусть уж где-нибудь в родном дворце.

Но Тарии об этом, кажется, лучше не говорить.

Итак, с принцем все только усложнилось. Теперь мне надо не только вернуть его в природную среду обитания, но и предварительно выцарапать из цепких ручек Тарии и Сафиры. И если первое я хоть как-то смутно представляю, то второе кажется пока невыполнимым. А идея таскать его с собой еще два дня — и вовсе безумной…

*

Вечерние сказки стали традицией нашего гарема давным-давно.

Все началось с того, что однажды я решила рассказать сказку для Ники, который никак не хотел отправляться в постель. И я начала в лицах пересказывать ему приключения плюшевого медвежонка и его приятеля — поросенка. Ники увлекся, а постепенно и заснул у меня на коленях… и тогда я заметила, что вокруг нас собралась половина населения дворца. А когда Тария унесла спящего сына в его комнату, девочки принялись наперебой просить меня придумать еще что-нибудь.

И я рассказывала. Мои сказки никогда не надоедали им — потому что таких историй они прежде не слышали. Со временем мы стали собираться каждый вечер в общей гостиной на женской половине — все жены, наложницы и евнухи. Иногда незаметно подходил и кто-то из старых слуг с кухни или с мужской половины. Несколько раз к нам присоединялся даже Ирмаин. А еще я не раз замечала то колыхнувшуюся занавесь, то легкий ветерок за спиной — и знала, что Мариам тоже здесь.