Завидев нас, Троцкий сразу всё понял и начал действовать по алгоритму. Он тут же заторопился на опытное поле, где аграрии с помощью свеженького мини-трактора испытывают то ли жатку, то ли сноповязалку. Глянул мельком на листы сводной заявки, каждый из которых был подписан Казанниковым, как-то по-особому кивнул подчинённым и был таков. И тут я понял: сейчас начнутся наши муки…

Однако всё по порядку.

Началось с прицепа. Да, в экспедицию решено взять прицеп, чем усилить транспортную составляющую. Если уж джип пройдёт, то и прицеп за собой протащит. В противном случае оставим хвост где-нибудь вместе с внедорожником. Зато груза можно будет взять не в пример больше. Меня не покидает опасение, что визит на железнодорожную станцию может оказаться первым и последним. Никто не знает, что там ждёт экспедицию. Если что-то пойдёт не так, хапнем по максимуму и утащим ништяка сколько сможем. Пока не растащили всякие сталкеры и не в меру любопытные промысловики, решившие пойти по следам колёс. Это, кстати, надо будет предусмотреть.

Сюда я пригнал прицеп из соображений утилитарных. С ним меньше таскаться, а увезти полученное к месту переупаковки и укладки можно скопом. Главный склад это огромный арочный ангар из железобетона, высокий и длинный. Часть стеллажей досталось нашему складскому хозяйству наследственно, остальные заново собраны из металла. По такому замучаешься ходить с грузом.

– Куда это ты с такой дурой собрался, а? – тормознул меня Палыч возле едва приоткрытых ворот ангара. Внутри гигантского помещения было темно и мрачно, лишь небольшую зону за воротами освещали две лампочки.

– Палыч, не томи природу, нам что, на пупе всё таскать? – огрызнулся я.

– Надеешься весь склад выгрести? – прищурился завсклад.

– Всё строго по заявке, – сообщил Спика, для которого визит в эту страну чудес был первым.

– Ну, это мы ещё посмотрим, – зловеще пообещал вредный старик. – Не пущу с прицепом, вы мне стеллажи помнёте.

– Охренеть! Ты это серьёзно? – возмутился я. – Сюда можно смело загонять магистральный тягач-контейнеровоз, и он будет выглядеть велосипедом!

И понеслась, на пустом препирались минут семь.

Палыч посоветовал мне развивать плечевую мускулатуру, а я ему – снять гражданку и надеть форму прапорщика. Досталось и Спике, «такому молодому, а уже дистрофику». Нервов не хватало, все распсиховались.

Сразу за бронированными воротами расположены служебные помещения для персонала. Хотя он тут же и живёт, в самом защищённом месте Пятисотки. С левой стороны ангара расположены тесные каптёрки кладовщиков, с правой – персональный кабинет интенданта, в который протянута линия проводного телефона. Крепко разозлившись, я решительным шагом направился туда, громко пообещав, что вытащу самого Владимира Викторовича, пусть он разбирается с персоналом, творящим натуральный саботаж со срывом важной миссии. Только после этого Палыч сдался.

Внутренний шлагбаум был поднят. Сев за руль, я принялся осторожно сдавать машину задом, в полутьме с трудом выравнивая прицеп под вопли «Сейчас раздавишь!» и «Влеву крути, дурья голова!». Вот под эту четырежды выкрикнутую «влеву» я и поставил прицеп в центре ангара. Аж взмок! Чёрт, прошло всего полчаса, а я уже смертельно устал общаться с этим ворчуном! Внедорожник Палыч оставлять внутри категорически запретил «по соображениям пожарной безопасности». С этим я спорить не стал, так что обратно к пока что пустому прицепу мы со Спикой возвращались пешком.

Проникать в недра стратегического ангара дальше десятиметровой зоны выдачи, в пределах которой у своеобразного прилавка кладовщики принимают заранее подавленных посетителей, мне раньше не доводилось.

Объём и ассортимент хранящегося на главном складе ништяка сложно представить, у профессиональных куркулей, как считают многие, есть абсолютно всё: медицина и боеприпасы, разнообразная консервация и стройматериалы, гражданская одежда и обувь, амуниция и снаряжение для аутдора, запчасти, галантерея, бытовая и промышленная химия… А секретные нычки? Никому не ведомо их содержание. Ведь это только кажется, что спасатели по долгу службы держат в голове перечень всех принимаемых от благословенных небес грузов. Ничего подобного. Большую часть стандартных сегментных контейнеров мы не вскрываем, за исключением тех случаев, когда их клинит при жёсткой посадке, – приходится выламывать, выдирать с мясом. Конечно, группы сразу изымают всё оружие, шмонают нестандарт и дефектные упаковки, убирают из барреля огнеопасный груз… Всё остальное уходит на комиссию, а потом сюда.

Я недаром внимательно разглядывал со стороны основное хранилище Передела на главной площади города. Наш-то складишок побольше размерчиком будет!

– Это мы удачно зашли, хе-хе. Сейчас всё разглядим, всё разведаем! – азартно потирал ладони Спика, когда мы, оставив за воротами «уазик», гулко топали в полутьме к месту погрузки.

Ага, держи карман шире.

К тому моменту, когда хитрые спасатели подошли к прицепу, Волына по команде Палыча длинным шестом с крюком на конце ловко сдёрнул высокие занавески, закрыв все ближние стеллажи полотнами парашютного шёлка.

– Ничего, я смартфон взял, сфотаю, – не унывал молодой разведчик ништяков, зыркая во все стороны жадными глазами.

Не тут-то было, кладовщики не спускали с нас глаз. Шаг в сторону считается диверсией, подпрыгивание у стеллажа – злостной провокацией. У прицепа оставался Палыч, по памяти называвший Волыне номера стеллажей. Тот вместе с нами подходил, показывая место позиции, после чего завсклад скрупулёзно пересчитывал отобранное, сверяя с заявкой. Тут уж не подсмотришь, не сфотографируешь…

Боеприпасы взяли сразу, тут у кладовщиков вопросов не возникло, мне видней. Тем более, что спасатели – основные потребители патронов, регулярно наведываемся. Прицеп постепенно наполнялся канистрами, коробками и ящиками. Тару, между прочим, требуется вернуть. Получил три новеньких одеяла. Пожалуй, заберу новое домой, в рейд возьму старое. Уверен, что так поступят и остальные.

А набирается-то прилично! Справедливости ради, дело пошло быстрей, нежели в привычном режиме ожидания у прилавка. Попав внутрь сокровищницы, мы частично стали своими. Совсем немного, некоторые позиции безжалостно вычёркивались, а кое-что подвергалось кровавой правке со спорами.

– Чайник не дам, помнёте или потеряете, спаси господи, знаю я вас… Чайников мало. Вы же не барышни кисейные – губки бантиком, на щёчках ямочки, из котелка попьёте… Остап! Включи ещё пару ламп! Темно!

– В котелке так не настоится.

– Рубин, вы на чаепитие собираетесь или в экспедицию? Может, вам ещё и подстаканники мельхиоровые вручить с эмблемой РЖД? Тарелок не будет, могу дать шесть алюминиевых мисок.

– Зачем нам шесть мисок?! – горячился Спика.

– Не надо так не надо, – легко соглашался завсклад и ставил крестик.

– Стопэ, папаша, а вилки?

– Избаловались вы, спасатели, о нужде позабыли. А нужда ить того, она характер воспитывает. Нет вилок!