толпа мне, естественно, не отвечала. Ну, понятное дело — кто в здравом уме решится выйти и заявить, мол, я видел, что дела у нас поганые, но не стал спорить с Ури, так как боялся, что он меня убьет.

И ведь это чистая правда. Но тот, кто заявит такое, тут же будет записан в трусы. Пусть в глаза никто подобного говорить не будет, но клеймо это останется с ним навсегда.

— Вы все знали Ури, знали, что он умелый и отчаянный воин. Да вот только форинг из него, как из дерьма топор…

Шутка, хоть и довольно грубая, зашла: кто-то просто улыбнулся, кто-то засмеялся в открытую.

Единственный, кому не понравилось — это лежащий на земле Ури, продолжавший пялиться на меня взглядом, полным ненависти.

— …но все же, — продолжил я, — вы решили сделать его своим форингом. Так кто же виноват, что у вас все так закончилось?

Народ угрюмо молчал, осознав свою неправоту. Большинство тут же опустили головы и уткнулись в землю взглядами. Да, мол, были неправы.

Э-э-э нет, так легко вы не отделаетесь.

— Пусть ваш набег и был неудачным, но не все так плохо, как кажется на первый взгляд, — сказал я.

Народ недоуменно уставился на меня.

— Каким бы плохим форингом не был Ури, но он смог сохранить драккары, смог все их вернуть назад…

— А какой от этого толк? Мы вернулись ни с чем, — крикнул какой-то молодой воин.

— Вы вернулись, и это главное, — улыбнулся я, — а значит, у вас есть еще одна попытка.

Все недоуменно глядели на меня, думая: «О чем он толкует вообще?»

Я шагнул к куче собственных трофеев, взял один из сундуков с драгоценностями и просто бросил на площадь.

Сундук громко бухнул на камни, и все его содержимое разлетелось в разные стороны.

Золотые монеты, цепочки, браслеты и драгоценные камни засверкали под солнцем.

— Нас было мало, и мы смогли добыть лишь малую часть этого, — сказал я, — но теперь, если вы решитесь пойти уже под моим началом, мы сможем добыть гораздо больше!

Десятки глаз жадно впились в лежащие на камнях драгоценности.

— Кто пойдет со мной, и кто хочет стать богачом? — спросил я.

Богачами хотели стать все, включая женщин и детей.

Ну все, теперь они мои…

— Я готов пойти с вами в южные земли, готов помочь вам взять богатства. А готовы ли вы?

— Да! — в едином порыве заорала толпа.

— Я готов вести вас прямо сейчас, — заорал и я, — но готовы ли вы?

— Да! — тут же взревела толпа.

— Тогда вперед! Грузите в драккары провизию, точите топоры — через два дня мы отплываем!

Вот и все. Реализовать задуманное оказалось намного проще, чем я думал. Хотя, если честно, планировал-то я отплыть через дня четыре, а не вот так, сразу.

Хотел дать возможность бойцам оклематься — причем как своим, так и тем, кто вернулся после неудачного рейда Ури, хотел заставить бойцов заняться своим вооружением и броней — с тем дерьмом, что у них есть, воевать крайне сложно.

Да и вообще — я хотел посмотреть, как будет развиваться ситуация на континенте. А вдруг, пока мы будем плыть, король Нусвена развернет армию и вернется назад?

Хотя нет…последний видос, что я смотрел, был снят совсем недавно: сегодня или вчера. Там был полноценный лагерь, разбитый по всем правилам. Готовили его основательно — люди собирались жить там как минимум неделю…

А впрочем, даже если армия Нусвена соберется в обратный путь завтра-послезавтра, им все равно потребуется время на сборы, затем им еще нужно будет пройти всю страну…

А ведь такая толпа людей априори не может идти быстро.

Им явно понадобится не меньше недели. Ну а мы будем на южном берегу чуть раньше, так что должны успеть.

Обязаны успеть…

***

На площади, как и на территории всей Морской лестницы, началась суета. Люди готовились к грядущему походу, собирали свои пожитки, чинили сбрую, точили и ремонтировали оружие, готовили провизию в поход. Ну а мы со своей командой делили трофеи. С моей подачи небольшая часть добычи каждого из нас (и довольно большой мой собственный вклад) отводился семьям погибших.

Их родственники были просто в шоке от такой моей щедрости, и не понимали, зачем я это делаю. Здесь подобная благотворительность была не в ходу.

А на деле все просто — мне нужно было расположение местных. Чем больше людей я расположу к себе, тем легче мне будет дальше с реализацией моих планов.

— Форинг… — я поднял глаза и увидел перед собой женщину. Я узнал ее — Хельга, вдова Бринга, бывшего владельца уже моего драккара, который я выкупил у нее.

Рядом с ней были ее сыновья, один совсем еще маленький, второй же стоял, насупившись, глядя на меня исподлобья.

— Здравствуй, Хельга, — поприветствовал я ее, — ты что-то хотела?

Она замялась, словно бы не зная, с чего начать.

— Ты не мог бы одолжить мне немного золота? Знаю, что ты ничего мне не должен, и драккар…

— Что случилось? Зачем тебе золото? — перебил я ее.

— Бринг… — она вновь замялась, — когда он еще был жив, то взял в долг у одного бонда… Думал, сможет отдать деньги после набега…

— Долг начали требовать с тебя? — спросил я. — Сколько же он задолжал? Разве того, что я тебе дал, не хватит, чтобы погасить долг?

— Он взял слишком много и давно. Постоянно откладывал и просил отсрочку. Бонд соглашался, но с условием, что Бринг отдаст больше, чем взял…

Ага. Ну, понятно. Прямо-таки классическая схема.

— И куда же Бринг потратил взятые в долг деньги? — поинтересовался я.

— Хотел купить несколько треллов, инструменты, — ответила Хельга.

— И?

— Но вместо этого проиграл все в дальдозу и кости, — со вздохом сказала она и продолжила: — Затем он вновь взял деньги, и еще, еще… И вот, когда он не вернулся из набега, спустя неделю ко мне заявился Игги Хендлундссон. Он потребовал вернуть долг Бринга, и я отдала все, что у меня было. Но Игги сказал, что этого мало, и что если я не отдам все, то меня выгонят с моей земли и заберут себе… Но у меня больше ничего нет, у меня не осталось ничего…

Лицо ее