Аккуратно сложив свиток, я убрала его на край стола, оперлась подбородком на сомкнутые ладони и задумчиво посмотрела на струящиеся по стеклу потоки дождя. Звенящую полночную тишину нарушали лишь тревожный шелест капель да редкие громовые раскаты и, отрешившись от реальности, я в который раз ощутила в комнате чье-то призрачное присутствие. Некто невидимый и молчаливый тихо сидел на кровати и внимательно наблюдал за мной. Вздрогнув, я огляделась. Вроде опять почудилось… Или… нет? Страшно до икоты.

Читать ничего не хотелось, спать тоже, а думать над неразрешимыми загадками – тем более. Вздохнув, я выбрала из трех зол самое полезное и наугад вытянула из папки свиток. Благоговейно разворачивая ветхие страницы, я почувствовала, как прикасаюсь к тайне… Подобное же я испытала только один раз, когда тайком от смотрительницы музея решилась потрогать ценный экспонат. Одно случайное прикосновение к осколкам древней вазы – и привычный мир растворялся в туманном прошлом древнего мира… И кто-то, склонившись над комочками глины, ваял маленький шедевр, вкладывая в него свою душу, всю без остатка… Другой перед чистым листом бумаги старательно выводил костяным пером историю родного мира, а слабое мерцание свечей освещало его усталое лицо. Сколько лет прошло с тех пор, сколько вековой пыли оседало на пожелтевших страницах, сколько рук к ним прикасалось… Скольких людей, читавших летопись, вернулось в сердце мира, а она – живет по сей день и свято хранит тайны бессмертия – знания о семи волшебных мирах.

Склонившись к свечам и с трудом разбирая чужой почерк, я углубилась в обстоятельное изучение летописи, открыв для себя немало интересных вещей. О павших воинах, разумеется, ни единого слова, но и до них однажды дойдет очередь, всему свое время. Не может быть, чтобы о столь любопытной расе высших магов не осталось подробных заметок. Либо их просто уничтожили, дабы не напоминали о наболевшем, но это – глупо, либо… в мире есть еще одна библиотека, где собраны и запрятаны для вящей сохранности наиболее ценные летописные экземпляры. Отвлекшись от чтения, я покосилась на спящую Яти. Проснется – будет кого расспросить.

А волшебные миры – штука интересная… Всего, как я говорила, их семь, и каждый отличается от прочих лишь рельефом и в соответствии с ним именуется. Равнинный мир, куда меня занесло, на древнем языке звучал как Альвион. Горный – Вейте. Болотный – Кариесе. Пустынный – Ярит. Водный – Шалейн. Лесной – Альвейл. Небесный, он же в простонародье мир Небесных странников, – Тиарис. Кстати, случайный подарок небесного духа – каплевидные кристаллы – родом как раз из последнего. Их называли слезами неба, и ценились они на вес золота, поскольку редкости кристаллы являлись необычайной и водились исключительно в Тиарисе.

Полазив по карманам своих прежних штанов, я отыскала завернутые в носовой платок драгоценности. Удивительно, как я умудрилась их не потерять после всего пережитого-то. Я вернулась за стол и разложила перед собой слезы неба. Восемь камешков идеальной формы и одинакового размера ярко светились в темноте, разгоняя ночной сумрак. И зачем они мне? Кто надоумил духа подбросить мне сей подарок небес? Ты знаешь? Да-да, я к тебе обращаюсь… Молчишь? Вот зараза! А как не надо – лезет со своими советами и нравоучениями!

Ой-ей, я же совершенно по-дурацки со стороны смотрюсь, ведь сижу и сама с собой разговариваю! Ась? Не с собой? А – с тобой? Тогда – тем более по-дурацки. Кристаллы мне пригодятся, говоришь? Как плата? За что? Ах, не скажешь? Ну и иди к черту! Сама разберусь, где наша не пропадала… И нечего надо мной издеваться, если я на принцип пойду – до чего угодно докопаюсь! И до тебя тоже. Подумаешь, тайна за семью печатями! Да и нету уже одной печати, я ее сорвала, осталось еще шесть. Всего-навсего…

Бережно собрав слезы неба со стола и завернув в носовой платок, я запрятала их в глубокий карман серых штанов (оказывается, Магистр носила не только черное) и вновь взялась за летопись. На чем я остановилась? Ага. Так вот, миры, оказывается, друг от друга не изолированы, а связаны порталами (интересно бы на них взглянуть), и если кому вдруг понадобится помощь или просто в гости сходить захочется – без проблем. Нашел нужный по цвету портал – и вперед. А «цвет» мира зависел от его рельефа. Равнина – зеленый, вода – синий, горы – каменно-серый, лес – коричневый и так далее.

И что любопытно, ранее порталы вели не только в приграничные волшебные миры, но и в запредельные. А запредельными называют те, что находятся, соответственно, достаточно далеко от вышеозначенной системы, но, главное, они просто обязаны быть волшебными. С таким миром, как моя родная Земля, никто связываться бы не стал. При наличии порталов в запредельные миры и возник ныне существующий закон, по вине которого сейчас все страдают: пришельцы – личности неприкосновенные. Причем жители приграничных миров пришельцами никогда не считались.

Сначала магический закон распространялся лишь на политических эмигрантов и министров иностранных дел, но позже, с возникновением торговли, заработал и на благо простых посетителей. Заходи, бери, кто что хочет… Впрочем, нет, на страже законов мира тогда стояли павшие воины, потому они и получили право уничтожать пришельцев, если те вдруг обнаглеют. Поэтому именно с изгнанием павших было решено прекратить общение с жителями запредельных миров и прикрыть порталы.

Угу, опять мы виноваты… Павшие, кстати, как мне удалось вычислить, водились именно в системе семи миров и нигде больше, но задолго до изгнания обосновались в Альвионе, создали себе базу и отсюда мотались по делам куда бог пошлет. Или куда сами захотят отправиться на прогулку. Ага, еще кое-что новое узнать удалось, причем ни слова «дейте», ни прозвища «павший воин» в тексте не встретилось. Лишь упоминались некие таинственные «стражи», а поскольку именно так нас называла Марфа – правильные выводы сделать несложно.

Дочитав свиток, я убрала его в общую кучу и сладко потянулась, разминая затекшие мышцы. Мельком глянула в окно, убедилась в том, что гроза не думает прекращаться, и по уши завернулась в одеяло. Пойти раздобыть себе чаю, раз Серафима не хочет кормить меня ужином? Чай я приготовить в состоянии, даже на столь допотопной печи, а вот все остальное – проблема. Даже на нормальной современной печке. Все мои скудные кулинарные способности сводились к варке пельменей, жарке омлета и нарезке бутербродов. И, несмотря на отчаянное желание мамы, готовить я так и не научилась, потому как ненавидела это дело до глубины души, а кулинарные рецепты знала на уровне анекдота про расстегай. Для того чтобы приготовить расстегай, возьмите свежего судака и сильно стегните его прутом один раз. Внимание: если вы стегнете рыбу два раза, это будет уже двастегай, а если три – тристегай и далее по тексту…

Кухня на первом этаже опять оказалась заперта. Серафима, зная о моих ночных набегах, свято блюла чистоту помещения и неприкосновенность магистерских запасов. Я насмешливо хмыкнула. Ну-ну… Все-таки я не зря вчера целый день упражнялась во владении собственным Словом и посему – голодной не останусь. Даже если замок на двери магический, а он таковым не является. Пара Слов – дверь с тихим скрипом отворилась, приглашая меня войти. И, проверив помещение на наличие людей, я спокойно зашла внутрь.