В ордовике трилобиты жили почти везде, они заселили самые разнообразные экологические ниши в океане. Они обитали и на мелководьях на песчаных грунтах, и на самых глубоководных илах, на освещенных солнцем рифах, и в непроницаемой тьме глубин. Некоторые кембрийские группы выжили, как, например, олениды и агностиды, но особый ордовикский колорит обеспечили не они, а новые группы трилобитов: херуриды, одонтоплевриды, проетиды, калимениды, энкринуриды, лихиды, факопиды, далманитиды — список можно продолжать и продолжать. Я мог бы извиниться за скучный перечень семейств (типовые образчики большинства из перечисленных уже мелькали в этой книге), если бы этот список не являлся одновременно календарем ордовика и следующих за ним времен. Знакомство с парой десятков этих животных позволит вам определить временную точку, или хронологию движения континентов, или время появления первого скорпиона. Даже сами названия имеют значение. Для маркировки ордовикских пластов наиболее ценны те трилобиты, которые не дожили до силура. Их список включает вольных пловцов, таких как Cyclopyge и Carolinites; многочисленных жителей дна, азафидных родичей Ллуйдовых Ogygiocarella, а вместе с ними и великолепных тринуклеидов, и обладателей рапир — родственников Атрух. Среди них найдутся твари, колючие, как дикобраз, и гладкие, как яйцо; трилобиты больше омара и меньше комара. Так как континенты в то время разошлись, то и трилобиты на каждом из них жили разные, все с собственной историей и хронологией. Да, здесь читатель может остановиться и почувствовать тот трепет и благоговение, какое испытывает исследователь, осознавший непомерную огромность своей задачи — изучить трилобитов.

Eirathia, типичный среднекембрийский трилобит длиной самое большее несколько сантиметров, обладал характерной глабелью в форме перевернутого цветочного горшка, тринадцатью туловищными сегментами и сравнительно маленьким пигидием. Существует не менее сотни похожих на него видов, а этот экземпляр — из Юты на западе США

Хвост Drepanura — «лечебного камня» из кембрийских известняков Шаньдуня в Китае

В конце ордовика произошло массовое вымирание — одно из самых важных событий в истории жизни планеты. Начавшееся с Северной Африки великое оледенение, несомненно, принесло решительное похолодание, и, вероятно, из-за этого наступил фаунистический кризис. Осадочные породы ледникового происхождения, соответствующие позднему ордовику, мы находим не только в Африке, но и повсюду в мире, и — удивительно — где-нибудь неподалеку всегда обнаруживаются трилобиты. Некоторые виды были, очевидно, устойчивы к холоду, и один из них, Mucronaspis, очень широко распространился в ледниковые времена. Именно его я нашел в Таиланде, и каково же было мое изумление, когда я определил вид, известный по находкам в Скандинавии. Трилобитовые часы работают во всем мире! В конце ордовика вымерло большое количество семейств, среди них многие из тех, чья история уходит корнями в кембрий. Пострадали и мои любимцы: не стало больше Trinucleiis,Me стало Isotelus. Я сомневаюсь, что когда-нибудь снова объявились вольные пловцы среди трилобитов. После ордовика в мире трилобитов все изменилось. Но те семейства, которым удалось выжить, вскоре набрали силу и к середине силурийской эпохи мощно разрослись. Даже неопытный студент с легкостью определит силурийских Balizoma, Calymene, Proetus или Ktenoura. Они достаточно широко распространены и потому служат удобными хронометрами.

Между девонскими и силурийскими трилобитами значительно меньше отличий, чем между кембрийскими и ордовикскими или ордовикскими и силурийскими. Phacops и родственные ему виды стали высшим достижением девонской эпохи: тогда их шизохроальные глаза победно взирали на мир. Тогда же появились удивительно разнообразные шипастые трилобиты. В некоторых местах, особенно на территории современного Марокко, каждый девонский трилобит, кажется, покрылся шипами и колючками. Всего за неделю до того, как написать этот абзац, я видел нового трилобита, еще не получившего имя[54], у которого на глабели торчал здоровенный трезубец — уникальное и совершенно необъяснимое приспособление (с. 301). Доведись вам увидеть такого, и вы будете точно знать, о какой точке геологического времени идет речь. Но во всем остальном тот трилобит был вполне заурядным — просто еще один родственник Dalmanites. Еще там обитали трилобиты с великолепными закрученными рогами, начинавшимися прямо от «шеи» (их можно рассмотреть на рисунке на с. 282), и трилобиты с устрашающими рядами вертикальных шипов. Некоторые родственники Lichas не чурались украшать себя с роскошью королей Ренессанса; а другие (например, одонтоплевриды) — всегда в колючках в соответствии со своими ордовикскими привычками — теперь практически превратились в пучок иголок. Даже привыкший к самым разным курьезам природы зоолог присвистнет, увидев впервые подобных тварей. Понятно, что все эти шипы и колючки служили защитой. Но какая же новая опасность заставила их одеться в столь богатые доспехи? Может быть, виной тому начавшийся тогда расцвет челюстных рыб? Но как всегда случается, логичная и на первый взгляд явная взаимосвязь совершенно не обязательно верна. Где-то в сторонке зачастую поджидает альтернативное объяснение. Но для определения времени нам не нужно искать объяснения: трилобитовые странности мы примем, как занятные тотемные столбы из затерянной культуры — они отмечают конкретный момент истории, фиксируют его положение в прошлом.

Dicranurus, колючий девонский родственник Odontopleura из Марокко В натуральную величину

Почти все эти фантастические существа не пережили событий в позднем девоне: в конце девонского периода одно массовое вымирание следовало за другим, истребляя семейство за семейством. Самым губительным из критических эпизодов было так называемое фран-фаменское вымирание (вымирание на границе франского и фаменского веков позднего девона). Выжили очень немногие трилобиты: даже факопиды обреченно сгинули. А те, кто остались, группировались вокруг Proetus, малозаметного и наименее эффектного трилобита девонской фауны. Маленькие, компактные, все наряды с шипами они оставили своим ушедшим современникам. У некоторых из них головы были покрыты бугорками, но это максимум украшений, которые они себе позволяли до самого каменноугольного периода. Во время каменноугольного периода на геологическом календаре отмечены только разные вариации проетид. Мой друг Боб Оуэне может без конца расхваливать их разнообразие. Герхард и Рената Хан, немецкие палеонтологи, тоже досконально их изучили. Действительно, в первые века каменноугольного периода, когда теплые тропические моря затопили большую часть Европы, проетиды изобрели множество новых конструкций. Некоторые напоминали трилобитов предыдущих эпох, может быть, из-за схожего образа жизни. Глубоководье заселили слепые обитатели; в окристаллизованных известняках находят трилобитов, которых неопытный коллекционер спутает с Phacops, другие похожи на ордовикских Harpes. Тем не менее солидные, надежные, большеглазые трилобиты типа Griffithides стали в те времена самой распространенной группой. Я считаю, что трилобиты в это время совсем не угасали, а наоборот, сохранили способность к развитию, инновациям, заново освоили старые места обитания, еще раз приспособились к глубоким водам. Новые виды появлялись так быстро, что оказались вполне пригодны для разметки некоторых промежутков геологического времени, хотя будет преувеличением утверждать, что в каменноугольных морях они были столь же обычны, как и в силурийских. Если бы герой Гарди болтался на ордовикской скале, а не на каменноугольной, его встреча с трилобитом была бы гораздо вероятнее. Мир трилобитов явно съеживался; и еще теснее он стал в следующий, пермский, период. В нескольких знаменитых местонахождениях на Сицилии и Тиморе мы все еще видим большие скопления трилобитов, облюбовавших здешнее мелководье 250 млн. лет назад. Все еще появляются новые роды, поэтому трилобитовые часы продолжали тикать до самого конца. А затем, отмерив времени втрое больше, чем эпоха динозавров, часы остановились.