Вад. К. По моим подсчетам, ко времени завершения первой книги «Тихого Дона» у него уже был как минимум семилетний стаж литературной работы, которую он начал, по всей видимости, в возрасте где-то около 19 лет. Стало известно, например, что в 1920 году им было написано несколько пьес для станичного самодеятельного театра. Потом были «Донские рассказы». Мы должны учитывать, что в ту пору люди вообще взрослели необыкновенно рано. Могу напомнить: «Барсуки» Леонида Леонова и «Разгром» Александра Фадеева были завершены, когда авторам их не исполнилось даже 25 лет.

Невозможно сбрасывать со счета и природные данные – то, что называется дар Божий. Едва ли справедливо подвергать сомнению гений Шолохова. Тогда давайте уж вовсе откажемся от понятия гениальности…

Вик. К. Вы согласитесь, что есть значительная политическая составляющая в непрекращающихся нападках на Шолохова?

Вад. К. Соглашусь. На него нападают как на советского писателя номер один, как на «любимца» Сталина, чуть ли не его «подручного». Хотя вряд ли правомерно усматривать это, допустим, в факте, что «Тихий Дон» был удостоен Сталинской премии первой степени. Путь к этому был весьма тернист, включая едва не состоявшийся арест автора казачьей эпопеи.

Тем не менее Шолохова считают «сталинистом» за его «близость» к Сталину, а вот Булгакова, или Пастернака, или Эренбурга, конечно, таковыми не считают. Однако известно, что Сталин звонил Булгакову, вступался за него и помогал ему, а тот даже написал пьесу о Сталине. Звонил вождь и Пастернаку, тот писал стихи о Сталине. А сколько строк посвятил Сталину в своих произведениях Эренбург! У Шолохова подобного вы не найдете, но высокое признание его творчества в сталинское время считается достаточным для развязных и подчас просто грязных поношений.

Вик. К. В ряду активнейших «поносителей» – Александр Солженицын, чьи целеустремленные усилия дали новый импульс поутихшим было разговорам о «плагиате». Это что – инстинкт зацикленного антисоветчика или проявление некоего психологического комплекса, включающего личную зависть?

Вад. К. Выносить диагноз я не берусь. Солженицын вспоминал, что версия, по которой Шолохов нашел якобы готовую чужую рукопись «Тихого Дона», была ему известна еще с 1930 года, то есть с 12 лет. Не знаю, насколько тогда он верил в нее. Во всяком случае больше тридцати лет спустя, после встречи с Шолоховым на приеме у Хрущева 17 декабря 1962 года, Александр Исаевич направил ему письмо, которое теперь мы знаем и в котором говорится совсем о другом. А именно:

«Я очень сожалею, что вся обстановка встречи 17 декабря, совершенно для меня необычная, и то обстоятельство, что я как раз перед Вами был представлен Никите Сергеевичу, помешали мне выразить Вам тогда мое неизменное чувство: как высоко я ценю автора бессмертного «Тихого Дона»…

Обратите внимание: чувство – неизменное. Однако по прошествии не столь уж длительного времени Солженицын действительно активнейшим образом включился в очередную антишолоховскую кампанию.

Вик. К. «Антишолоховская» была в равной мере и антисоветской, хотя это, разумеется, напрямую не декларировалось.

Вад. К. Весьма прискорбно, когда соображения, далекие от литературных, вмешиваются в собственно литературную жизнь. Меня, признаюсь, более всего заботит сегодня необходимость донести до читателей то высшее, поистине величайшее значение, которое принадлежит эпопее Шолохова как в русской, так и в мировой литературе. Я пишу статью об этом, а затем очень хотел бы собрать в книгу свои работы о вершинных произведениях отечественной литературы, где «Тихий Дон» будет вместе с «Мертвыми душами», «Преступлением и наказанием», поздней лирикой Пушкина…

Кто пытался утаить, присвоить, повыгоднее сбыть рукописи великого и бесценного «Тихого Дона»

Сообщение, переданное средствам массовой информации (в том числе «Правде» и «Советской России»), уведомляло:«Союз журналистов Москвы проводит 6 июля 2000 года (четверг) в 12.00 представление книги Льва Колодного «Как я нашел «Тихий Дон». В книге впервые опубликованы 125 страниц рукописей, а также документы, рассказывающие о том, как было сделано открытие. В то же время директор Института мировой литературы (ИМЛИ) Феликс Кузнецов распространяет в СМИ информацию, что именно многолетние усилия ИМЛИ привели к поиску рукописей».

Наверное, хотели сказать не «к поиску», а «к находке», смысл улавливается. Для тех же, кто утром названного дня прочитал «Советскую Россию», смысл этот становился еще более ясным. Вот начало заметки «Положить конец неправде»:

«Сегодня в Москве в Центральном Доме журналиста состоится, как теперь говорят, знаковое мероприятие: представление книги Льва Колодного «Как я нашел «Тихий Дон». Наша редакция уже получила эту книжную новинку от самого автора с такой дарственной надписью: «Уважаемый Валентин Васильевич! В мае этого года в вашей газете Феликс Кузнецов в беседе с Кожемяко сообщил, что после «многолетних усилий» в 1999 году нашел рукописи «Тихого Дона». Что же тогда нашел я в Москве в 1984 году? Лев Колодный».

Итак, смысл объявленного «знакового мероприятия» – заведомо полемический, даже опровергательный. То есть не просто представить книгу «Как я нашел «Тихий Дон», но публично разоблачить и опровергнуть самозванца, заявляющего, будто нашел он.

Самозванец – Феликс Кузнецов, директор Института мировой литературы имени А. М. Горького, член-корреспондент Российской академии наук.

Неужто в самом деле присвоил себе чужую заслугу?

Это должно было доказать мероприятие в Центральном Доме журналиста, своеобразным предисловием к которому воспринималась та публикация «Советской России».

Теперь я пишу послесловие.

Приведя вызывающе заостренный вопрос Льва Колодного: «Что же тогда нашел я в Москве в 1984 году?», автор упомянутой публикации сразу отмела все сомнения: «Каков вопрос – таков ответ. Отвечаем: вы, уважаемый Лев Ефимович, первым среди сонма поисковиков обнаружили подлинные рукописи эпохального шолоховского романа…»

Это – бесспорный факт. И я вместе с коллегой из «Советской России» категорически утверждаю: известный московский журналист Лев Колодный первым нашел рукописи великого романа, считавшиеся утраченными. Именно он, лауреат премии Союза журналистов СССР, заслуженный работник культуры Российской Федерации, автор многих книг о Москве, до недавнего времени обозреватель газеты «Московская правда», в настоящее время обозреватель газеты «Московский комсомолец» Лев Ефимович Колодный.

Звания и должности, дабы здесь тоже все было абсолютно бесспорно, привожу по официальной бумаге, розданной пришедшим на презентацию в ЦДЖ. Но сама презентация, как и следовало ожидать, без спора не обошлась. Более того, в конце концов разразился настоящий скандал!

Из-за чего же? Этот самозванец Феликс Кузнецов и здесь продолжал настаивать, что первооткрывателем бесценных рукописей был он?