Три других дома все еще находились в свободной продаже, желающих купить их еще не нашлось. И по последнему телефону никто не ответил.

– Бабушка, а что вы говорили, Синтия хочет купить дом?

– Хочет! Хочет взять меня к себе!

– Серьезно?

– Мы будем жить с ней за городом. Синтия оставит работу, целиком и полностью посвятит себя научной деятельности. Будет писать книги, а я буду хлопотать по хозяйству! Ну, разве это не чудесно!?

Представить себе бабушку, которая хлопочет по хозяйству, было трудно. Волосы вставали дыбом при мысли, что она там могла «нахлопотать». Но в остальном слова старушки здорово заинтересовали подруг. Значит, Синтия надеялась получить много денег? Так много, что их бы ей хватило на жизнь и на покупку собственного не такого уж и дешевого дома?

Кира посмотрела на дату выхода журналов. Все они были совсем свежими. Купленными буквально на этой неделе.

– Выходит, мысль о собственном доме у Синтии появилась после ее возвращения из Египта?!

И подруги переглянулись. Одна и та же мысль пришла им в голову. Что же такого могло случиться в Египте, что после возвращения оттуда Синтия надеялась в скором времени здорово разбогатеть? Уж не узнала ли она убийцу? И не надеялась ли шантажом и вымогательством получить от него деньги на свою мечту о собственном доме?

– Бабушка, а Синтия не говорила вам, откуда она возьмет деньги на дом?

– Ей их дадут!

– Кто?

– Один хороший человек.

– А кто он такой?

– Я не знаю.

– Но хоть что-нибудь Синтия говорила? С какой стати этому человеку давать деньги вашей внучке?

– Он хороший.

– Да кто он?!

Бабушка молчала и выглядела растерянной. Подруги даже устыдились. И что они привязались к старому и больному человеку? Естественно, Синтия не сказала старушке, кого она собирается шантажировать. Зато внучка поделилась с бабушкой другой своей задумкой.

– А когда у нас появился бы свой дом и деньги, то Синтия перестала бы вкалывать за гроши. Она сама стала бы писать и издавать книги!

Вот оно что! Настоящий удар по профессору Кузнецову! Безропотная рабыня наконец взбунтовалась. И не собиралась нести ему золотые яйца!

– Но это же в корне меняет все дело! – прошептала Леся. – Если Синтия объявила Кузнецову, что издавать свои книги она отныне будет под собственным именем и сама же будет получать все гонорары целиком, а не довольствоваться жалкими подачками, которые он ей выделял, то он мог испугаться.

– Конечно, он испугался.

– В первую очередь за свою репутацию.

– Синтия могла бы оплатить экспертизу и доказать, что все это время Кузнецов выдавал ее книги за свои собственные.

– Она могла его опозорить.

– Замарать его имя!

– Уничтожить как ученого!

В такой ситуации Кузнецов мог начать действовать решительно и даже жестко.

– Мне он сразу не понравился!

– Мерзкий таракан!

– Неужели, маньяк это он?

– Может быть, и не он. Но убить Синтию у него повод имелся.

– Мертвые не говорят. Убив Синтию, Кузнецов обезопасил бы себя и свое имя в научном мире.

– А книги Синтии он еще долгое время после ее смерти мог переиздавать. Нового бы он ничего, ясное дело, не написал, но и на старых работах мог неплохо существовать.

Но тут в комнату к бабушке Синтии пришла медсестра с обедом. Горячие щи с курицей, на второе две молочных сосиски с желтеньким пюре и порция овощного салатика. А на десерт клубничный компот и булочка с заварным шоколадным кремом. Очень неплохой обед. Совсем не тот, что обычно подают в домах престарелых и прочих казенных учреждениях.

– Бедная старуха! – всплеснула руками пожилая медсестра, которой подруги потихоньку рассказали о гибели Синтии. – У нее же кроме внучки и нет никого на этом свете.

– А что теперь будет с бабушкой?

– Ну как что...? Теперь оно и к лучшему, что старушка головой слаба совсем. Мы и не станем ей ничего говорить о том, что случилось с ее внучкой.

– Как?

– А зачем? Бабушке жить осталось совсем немного. Сама она ничего не поймет. Пусть доживет свои дни спокойно, ожидая, что внучка вот-вот придет и увезет ее отсюда.

– Нет, мы имели в виду другое, теперь вы ее выгоните?

– Куда? – не поняла медсестра.

– Ну, Синтия ведь больше не сможет платить за свою бабушку.

– Вы что-то не то говорите, – покачала головой медсестра. – За проживание стариков мы денег не берем.

– Как это?

– Мы получаем финансирование из бюджета. Другое дело, что финансируют нас очень хорошо. Но ведь и старики у нас живут не простые. Можно сказать, бывшая элита. У нас сейчас даже бывший министр проживает.

– Что вы говорите?!

– Ну, министр, правда, у нас только один. Но зато в избытке бывшие руководители конструкторских бюро, видные научные деятели и другие почтенные ветераны труда. А что вы хотите? Они принесли государству огромную пользу. Много трудились на благо Родины. Но в то же время сами, сгорая на работе, собственных семей не создали, детей или внуков не наплодили. Время прошло, годы взяли свое, и эти люди остались совсем одни. Так что же? Отправить их в дом престарелых вместе с каким-нибудь алкашом, который в своей жизни ни дня не проработал. Нет. Так что на старости лет об этих уважаемых стариках позаботится государство. По-моему, все справедливо.

Что же, оставалось только радоваться, что в нашей стране имелись такие места, где к старикам, прожившим хорошую жизнь и отдавшим все свои силы, ум и знания на пользу Родине, относятся со всем тем уважением, которого они, безусловно, заслуживают.

Вот только как в это избранное общество попала бабушка Синтии? Насколько помнили подруги, старушка при жизни звезд с неба не хватала, никаких руководящих постов не занимала, всю свою молодость и зрелость проработала скромной библиотекаршей в маленьком заштатном городке. И как же, спрашивается, скромная и никому не известная библиотекарша попала в одну компанию с бывшим министром?

За ответом на этот вопрос подруги могли бы пойти к дирекции Дома ветеранов науки. Но вот беда! Как знать, не сделать бы бабушке Синтии хуже. Вдруг вкралась какая-нибудь ошибка, и полоумная старушка проходит под фамилий бывшего светила науки или руководителя научной лаборатории, сделавшего какое-нибудь фундаментальное открытие. Пойдешь, ошибка выяснится, старушку выставят из престижного Дома ветеранов на улицу. То бишь обычный дом престарелых. А там, увы, для стариков жизнь далеко не сахар.

– Лично мне все ясно, – сказала Тата, когда они вышли на улицу. – Это Кузнецов убил Синтию!