— Да хоть горшком назови, главное — суть.

Она махнула рукой на рослую человечку с ярко подведенными глазами и стянутыми в узел волосами:

— Это Нина — визажист. Ну а это наша драгоценная модель, любезно согласившаяся заменить Зайцева и утвержденная Натальей Владимировной.

Последнее явно предназначалось мне, дабы смягчить неприятность ситуации, но ядовитое окончание фразы все испортило. Неудачная попытка, не засчитано. И вообще, чего она взъелась на суккуба? Если уж на то пошло, это мне надо злопыхать в ее адрес.

Нина перестала изображать разорившегося гнома и улыбнулась. Надо же, как одна улыбка может полностью преобразить весь облик. Ответила:

— Будем знакомы. Я еще зайду позже, поправлю макияж.

— Да, нам пора, — поддержала Лина, складывая в сумку свои инструменты.

— Хорошо, спасибо, — кивнула Вероника и отошла к фотографу.

Вместе они принялись изучать какие-то бумаги, а моим вниманием завладел Эдуард:

— Так ты в модельном бизнесе новичок?

— Что?

— Ника сказала, ты не занимаешься этим профессионально. — Он протянул мне брюки: — Держи, надень вот эти.

Вообще-то без разницы, но под пристальным взглядом странного человека снимать штаны не хотелось.

— Прямо здесь?

Эдя удивился:

— Какой ты стесняшка, оказывается.

Я глубоко вздохнул и, досчитав до пяти, переспросил:

— Так здесь?

— Можешь спрятаться за ширмой, там, где тебя девчули готовили. Тогда возьми сразу и другие вещи.

Он подал мне несколько рубашек. Я быстро переоделся и вышел на казнь. Эдя довольно прицокнул языком:

— Хорош! Сладкий образ получился, еще пара штрихов — и готово.

Он навертел мне на шею похожий на собственный шарф и вручил сумку. Отошел, полюбовался результатом.

— Сюда прямо просятся мокасины из оленьей кожи. Минуту, — стилист метнулся к вешалкам, — какой у тебя размер обуви?

— Семерка, — по привычке ответил я.

— Не понял? Это в какой системе?

Я озадаченно потер подбородок. Эдуард сделал страшные глаза и замахал руками, будто грифон крыльями в брачный период:

— Не трогай! Мэйк-ап испортишь.

Еле понял, о чем он. Тьфу ты, можно подумать, произойдет трагедия вселенского масштаба.

Я осторожно предложил:

— Давай я померяю и выберу, а то раз на раз не приходится.

Эдя закатил глаза:

— Вот чем отличается профи от дилетанта.

Он посмотрел на мои ступни и вскоре протянул две пары обуви, между прочим, действительно красивой. Хм, и удобной — надо их запомнить.

Эдуард самодовольно заметил:

— Видишь, я — профи, и я точно определил, что тебе подойдет. Но у тебя есть все шансы перейти из второй лиги в первую, нужно поднабраться опыта и…

— Готовы? — его трескотню прервала подошедшая Ника, я облегченно вздохнул. — Отлично. Вась, выглядишь на все сто, — похвалила подруга.

— Скорее бы с этим покончить, — ответил я и выразительно скосил глаза на стилиста.

— Милый, мы только начали. — У Эди, похоже, напрочь отсутствовал инстинкт самосохранения.

И опять я не успел поставить этого парня на место, Вероника быстро сориентировалась в ситуации и потащила меня к месту съемки.

— Милая. — Я выдержал красноречивую паузу. — Мое терпение не безгранично. Честно признаюсь, оно на исходе.

Человечка состроила виноватые глазки — и то хлеб.

— Васенька, котичек, не обращай ни на кого внимания, особенно на Эдика. Обещаю, сейчас все с ним улажу. Только не психуй, ладно?

— Уж будь добра, — милостиво процедил я.

Она упорхнула, а за меня взялся фотограф. Хоть кто-то здесь еще был пригоден называться вменяемым. Троллеподобный Николай говорил мало и по делу. Вскоре мы пришли к взаимопониманию, и работа пошла на «ура». Эдя и в самом деле поумерил пыл, в перерывах на переодевание и смену образа почти не досаждал. Кто бы ему еще кляп в рот сунул на все остальное время… Я хоть и делал вид, что меня не трогают его громкие комментарии, но они дико раздражали. «Хорош, как греческий бог», «Мама мия, какая пластика», «Никуля, у парнишки талант, нельзя зарывать его в землю» и прочее-прочее. Другое дело Калинин, если вначале он еще подсказывал, как лучше встать и повернуться, то потом я уловил, что от меня требуется, и двигался уже без уточнений, ловя одобрительные кивки фотографа.

За вспышками его аппарата, увлекшись процессом, я перестал следить за происходящим вокруг, а тем временем в павильон стекался народ, преимущественно женского пола. Меняя одежду в очередной раз, я с удивлением обнаружил, как оживленно тут стало.

— Последний выход, и с задачей номер один на сегодня закончим. Перейдем к задаче номер два, — сообщил Эдуард, улыбаясь от уха до уха, подмигнул: — Наталья Владимировна меня предупредила, я все подготовил.

Я одарил его свирепым взглядом. Месть и игры — штуки занимательные, но теперь они не казались такими веселыми, как утром. Соберись, Риэль, ты сможешь. Немного потерпеть, зато и награда достойная. Поискал глазами Веронику — хмурая, будто вампир на травяной диете, девушка пристроилась в углу и о чем-то размышляла. Рядом с ней хищно клубилась Кусуева. Помяни демона, и он тут как тут.

Я быстро закончил с оставшимся образом, где требовалось всяко-разно повертеться возле высокого стула, после этого Николай объявил перерыв. Народ разбредаться не спешил, наоборот, притопала еще кучка людишек. Они принялась сооружать на месте серого полотна веселенькую обстановку из буйной растительности и рисованного морского побережья. Около меня соткалась злая Никуля и велела идти за новым гримом. Пообщаться нам не удалось, вокруг постоянно кто-то вился, словно назойливые мошки, а потом и вовсе стало неудобно. Не выяснять же отношения при Лине и Нине — человечки приветливо мне улыбнулись. Интересно, с чего это они так подобрели за пару часов?

— Вася, ты настоящая няшка! Обалденно преображаешься перед камерой, — запищала повелительница причесок и нещадно взлохматила мои волосы.

— Да-да, никогда не видела, чтобы Калинин довольным оставался. Обычно он из моделей всю кровь выпьет, пока отпустит. Девочки послабее иной раз даже всплакнуть успевают.

Я недоверчиво покосился на визажистку:

— Фотограф вампир?

Лина тоненько захихикала, у меня челюсть свело от этого звука.

— Ты такой забавный.

Ну конечно, какой же еще? Так, ладно, считаем до пяти. Один, два…

— Сейчас сделаем из тебя знойного красавца, — пообещала Нина, стирая с меня следы своей предыдущей деятельности. — Я не я, если на тебя не начнут пускать слюни все кому не лень.