было, и вообще — свинство. В общем: с тебя должок, — совершил я характерное движение пальцем, говоря характерным тоном. — Может, и стребую когда.

— Может, и отдам когда, — с каменной мордочкой покивала дроу. — Как думаешь, что за химера из Лиха вышла? Как-то, как ты выразился, “хипстерским интеллигентиком” оно никогда не было, а что может быть за миф?

— Ты знаешь, я вот пока у кентавров ква… тьфу, этнографию кентавров и минотавров изучал, — поправился я. — Ну и по дороге тоже думал.

— Очень интересно, — покивала дроу.

На фоне совершенно безэмоционального лица — на загляденье вышло, так что покивал я одобрительно и палец большой показал.

— И вот смотри: вроде бы таких и быть не может. Ну что за ужастик, в виде вежливого хама? — на что последовал кивок. — Но, учитывай: Лихо НИКОГО не убило. Вот вообще. Ущерб звиздец какой, там от стойла…

— Быстрого, — уточнила Маринка.

— Я и сказал — стойла, — покивал я. — Одни руины остались. Минотавры безрогие, все кентавры ломаные-переломаные. Но — живые. И вот подумал я… — выразительно посмотрел я на Маринку.

— Что это — не ужастик? — уточнила девчонка, на что я покивал. — Возможно, — протянула она. — Но кто и что? И говори уж, — оценила она мою ехидную морду. — Пожалуйста.

— Форумный тролль. Сетевой, — уточнил я. — Не как человек — хотя, как навь-основа вполне мог быть. А именно образ этакий.

— Похоже, — покивала Маринка. — Ладно. У тебя дела есть?

— Не особо, — задумался я.

И был в избу типа “коттедж” утащен и обласкан всячески. С той же невыразительной физиономией, что даже интереса добавляло.

То есть, наверное, “извинялась” так. А может и нет. Но как-то у меня с дроу “душевнее” и приятственнее выходило, так что против я и не был. Дел и вправду до завтра особо не было, и вообще.

Вообще, “суфражистки Зеленюков” в плане жилья демонстрировали этакую “отстранённость”, причём и друг от друга — тоже.

Те же гнумы кучковались под землёй и в округах мастерских, ельфы отстраивали свои древесно-бетонные гибриды. Всё с огромными жилыми помещениями, благо места до чёрта. Но жили кучно, в одном месте.

А вот ковен девиц, и по разговорам, и по моему опыту, жил в отдельных домиках. Хотя, например, хоромища Юрьевны назвать “домиком” язык с трудом поворачивался. Чёрт знает, с чего так у суфражисток было, но забавно.

На следующий день я закупился ящиком птичьей икры, да и направился “раздавать дары”. Лешим: тощему — сам, по своему разумению, задолжал. А толстому — да тоже так же, раз уж пообещал “при возможности”.

Своей “персоной” лешие не являлись, но дары прибрали с опушки рощи, ветвями благодарно пошелествев.

И тут крылась забавная особенность нечистиков, о которой я размышлял на пути к речке, неподалёку от шоссе.

Во-первых, если призывать “конкретного”, знакомого нечистика — призывался именно он, а не какой-нибудь его коллега. Работало это колдунство только при личном знакомстве, пусть и мимолётном — орать какму-нибудь “Лешему Великого Мухозасранска Новоёркова” (если он вообще там был, что не факт) — бессмысленно. Если лично не пересекался.

С водяными, ну и их вариациями и так подчинёнными — аналогичная петрушка. А главное — экстерриториальность, не в смысле “всё общее”. Нечистики те ещё собственники. А перемещений, призвать того же Лешего, любого знакомого, в любую рощу — не проблема. Захочет — появится. Ну и, соответственно, с водяными так же. Почему я и не заморачивался вчера рядом со стойлом.

А что щекастому было нужно — интересно. Маринка, в процессе, точнее, после процесса выслушала описание и подтвердила, что у водяной нечисти пухлость — атрибут статуса. То есть никем, кроме Водяного, вчерашняя неделикатная морда быть не могла. Уж большо щачла обширные.

Так что оставил я байк на обочине, да и потопал к речушке. Подумал, да и не стал в неё плевать — прилететь за такое невинное развлечение могло до смерти. Мне-то пофиг, но ОПЯТЬ изгваздают, так что нафиг.

— Водяной, — негромко позвал я.

Не без интереса. Как-то не доводилось мне водяную нечисть наблюдать, только слышал. А нежить — несколько иное, как ни крути.

И информация меня не подвела: на речной ряби, неподалёку от берега, образовалась не слишком могучая воронка, а из неё уже знакомая морда.

Вот тоже — любопытный момент. Воронка над мелководьем, там и полуметра-то нет. А выпирающий водяной обширен и здоров, только торс метр двадцать где-то, не считая хвоста.

— Здравия тебе, Кащей, — пробулькал белокожий, с синеватым отливом, патлатый и бородатый дядька.

Борода и патлы — болотно-зелёные, как положено. На коже — редкие чешуи, ну и рыбий хвост. И пузат, как кит, куда деваться. Вообще — очень на социально активного водяного из мультика походил, что для водяных норма.

— И тебе, Водяной, соответствующего всего, — ответил я. — Чего хотел?

— Дело к тебе есть, — булькнул нечистик. — Леший баял, силищи ты немеренной, да и нрава незлобливого… стал, — с некоторым скепсисом уставился на меня пузан.

Упс, а не знаком ли с настоящим Бессмертным этот конкретный Водяной? Так-то и пофиг вроде. А как явится его Бессмертие за плагиат карать, может и не очень быть… Хотя — разберёмся. Я тоже не гимназистка беззащитная.

— Да ты что? — ласково оскалился я. — Вот прям — незлоблив? — потихоньку начал я выпускать тросы из прорезей кожанки.

— Сказал же, бают так, Бессмертный! Да и что тебе до слов пустых? — зачастил несколько напуганный водяной. — Поможешь? В долгу не останусь. А то несложение у меня, — надулся он обиженым жабычем.

— На слухи — похер, — признало моё Бессмертие. — До поры, а потом — звиздец. Помочь… не знаю, говори толком, что у тебя за несложение?

— Да людишки достали, окаянные! — аж выпучил буркалы и затряс брылями Водяной, “подбулькивая”. — И то ли ведьму завели силищи немалой, то ли волхва — не ведаю. И пакостят!

— А поконкретнее? — уточнил я.

Потому как что-то мне, с одной стороны, защищать “обиженного нечистика” от злобных человеков не улыбается. Да и сволочи Водяные, если разобраться, ещё те.

С другой стороны, человеки — сволочи не лучше, по себе знаю. И если Владыка Речной подмоги просит… Это значит, серьёзная проблема, прямо скажем. У “высшей нечисти” Чувство Собственно Величия — не страдание, а источник удовольствия. И просить помощи, даже у сильнейшего или “сильнейшего”, если не серпом по яйцам, то близко. Сильно припёрло, в общем.

И начал пузан, гневно булькая, лапами размахивая и