Одним резким движением сметаю все на пол и усаживаю Солу на столешницу, вплотную прижимаясь между ее ног. Снова беру в плен копну непослушных волос. Никуда больше не денется. Моя. Наполняю легкие сладким запахом дикарки, но не останавливаюсь. Тараню напролом, трахаю языком, попеременно кусая мягкие губы. Жаркое дыхание обжигает воздух между нами и нагревает последние атомы кислорода. Мы тонем друг в друге. Тонкие пальцы цепляются за мои волосы, и девчонка активно вступает в борьбу языками. Жадно. Неистово. Грязно. Как же я скучал! Чертовски сильно. До хруста сдавливаю ее в объятиях, не в силах насытиться. В паху пульсирует от тупого желания войти в ее влажное лоно.

— Ты хочешь этого? — медленно произношу каждое слово ей в рот.

И пусть я одурманен страстью, но хочу услышать, что она сама желает меня. Сола едва справляется со своим дыханием, а эти глазища… твою мать, как же ярко они пылают неуемной похотью!

— Да, — облизывает искусанные губы, — да! — Сглатывает и отчаянно кивает, выгибаясь мне навстречу, пока я скольжу языком по хрупкой ключице. — Пожалуйста, Рафаэль, не останавливайся, — шепчет дрожащим голосом и сильнее ластится ко мне. — Я хочу тебя. — Крепче сжимает пальцами мои волосы и оттягивает мою голову, умоляя посмотреть себе в глаза. — И всегда хотела. — Приникает к моим губам, прикрывая свои огненные изумруды. — С той самой встречи хотела… — жарко выдыхает мне в рот и требовательным поцелуем погружает нас обоих в дикий омут вожделения.

[1] имеется в виду Jim Beam (произносится: джи́м би́м) — марка бурбона, выпускаемая в штате Кентукки, США. Является одним из наиболее продаваемых бурбонов в мире, под этой маркой продаются несколько сортов бурбона и виски, а также некоторые другие алкогольные напитки.

РАФАЭЛЬ

Меня накрывает необузданной волной похоти и жаждой завладеть ею целиком, без остатка, выжать хрупкое тело до последней капли. Чувствую девчонку всю, до мельчайшей дрожи, прикосновениями заставляя забывать, как дышать. Обхватываю хрупкую шею, впиваясь ненасытными пальцами в затылок, и сильнее прижимаю Солу к себе. Разливаю вокруг доминирующее рычание и выпиваю ее глубокие стоны губами.

Срываю девичью сорочку, жадно сминая ладонями налившуюся от возбуждения грудь, и буквально поедаю ее глазами. Ощущаю струящийся по венам чистейший ток. Вот только мне мало. Катастрофически мало. Я голоден. Вновь приникаю к трепещущему телу, грубо сжимая сочную плоть, выкручивая затвердевшие соски, но внезапно останавливаюсь.

— Почему ты сняла пирсинг? — Медленно перевожу дыхание и слегка отстраняюсь, заглядывая ей в глаза.

— Хочешь поговорить об этом? Сейчас? — выдавливает из себя Сола, также пытаясь отдышаться.

— Я не тороплюсь, — сжимаю тонкую талию так, что девчонка выгибается мне навстречу, — говори.

— Видишь это? — демонстрирует мне средний палец, растягивая на губах стервозную ухмылку, но она исчезает в то же мгновение, когда я жестко хватаю ее руку и приближаю к своим губам.

Сола замирает, и я знаю, что ее захватывает очередная волна возбуждения. Знаю, что сейчас ее сердце беспомощно трепыхается в груди. Улавливаю это по тому, как неуемно колотится пульс девчонки под моими пальцами. Я на секунду прикрываю глаза, наслаждаясь этим безумным волнением. Снова взяв ее под прицел твердого взгляда, касаюсь губами нежной кожи и обдаю напряженную ладонь горячим дыханием. Свистящий вздох Солы сокрушает тишину, а я неотрывно наблюдаю, как она сводит брови к переносице, мучительно прикусывая нижнюю губу. Немного наивный взгляд заставляет все внутри пылать от желания поставить ее на колени, но подобные мысли тут же выветриваются из головы, когда я вбираю тот самый палец в рот.

Втягиваю его, ненасытно облизывая языком, отчего Сола порывается стиснуть бедра, но я не позволяю ей этого сделать. Обнаженная грудь начинает вздыматься еще чаще. Я выпускаю ее средний палец и с жадностью вбираю большой, слегка стискивая его зубами, причмокиваю, как голодное животное, сам себя извожу и вкусом, и видом, что предстает передо мной. Моя девочка едва сдерживает стоны, лишь при каждой новой фрикции закатывает глаза. Ее шумные вдохи заполняют все мое сознание, и приходится сжать член рукой, чтобы немного приглушить болезненную пульсацию. В воздухе витает жаркий аромат ее тела, в тусклом свете бедра блестят от испарины, по груди скатываются остатки бурбона. Сладкая малышка уже полностью готова. Отрываюсь от ее ладони и приближаюсь к раскрасневшимся губам.

— Тише, девочка, — ловлю ртом ее частое дыхание, — мне тоже нужен воздух.

Не выдержав, Сола сама приникает ко мне, страстно сминает мои волосы в кулачках, ластится, словно изголодавшаяся кошка. Кусает, царапает зубами, наполняя воздух тихими всхлипами. В стремлении чувствовать ее желание, позволяю ей исследовать себя. Я очень голоден, но потерплю. Пусть малышка поиграет в плохую девочку. И она вливается в роль быстрее, чем я думал, сжимая мой стояк сквозь брюки.

— В чем секрет такого крепкого члена в пятьдесят? — Она игриво скользит языком по моему уху, тонкой ручкой ритмично стискивая напряженный ствол.

Мое дыхание вырывается тяжелыми хрипами, и я едва сдерживаюсь, чтобы не насадить стерву на свой изнемогающий стояк. Если и дальше позволю истязать себя, боюсь, меня накроет лавиной страсти. Не останавливаясь, шаловливая ладошка скользит вверх, умело расстегивая мою рубашку, быстро, нетерпеливо. Когда же Сола распахивает ее, то слегка отстраняется, чтобы насладиться открывшимся видом. Она задумчиво покусывает пухлые губы, и мое сердце начинает биться о ребра, когда нежные кончики пальцев прослеживают невидимые линии на моем торсе.

— Я очень давно хотела почувствовать тебя. По-настоящему. — Сола на секунду ослепляет меня зеленью блестящих глаз и смущенно прячет их под густотой черных ресниц. — Медленно обвести каждую татуировку на твоем теле, — шепчет осипшим голосом, вновь поднимая лукавый взгляд колдовских омутов.

И тут же приникает к моей груди, накрывая напряженные мышцы горячими губами, сменяя их влажным языком. Хищница больше не сдерживается, берет верх, своей неуемной страстью заставляя кровь закипать в венах. Она будоражит все мои рецепторы, окуная тело в кипящий котел исступления. Мышцы сковывает жестким спазмом, когда Сола царапает кожу ногтями, одновременно углубляя ненасытные поцелуи. Член напрягается до предела, пульсируя в такт бешеному сердцебиению, сейчас больше похожему на удары кувалды. Чувственное предвкушение плавит мозг в желейную массу, а ствол, каменный от жажды получить ее полностью, готов порвать штаны. Сола обволакивает мой сосок жарким дыханием и невесомо обводит его языком, вырывая из меня сдавленное рычание. Мою пылающую похоть не погасить ничем, ведь эта девчонка подобна дикому ветру, что неукротимо распаляет во мне всепоглощающий пожар. Внезапно она замирает, и под аккомпанемент нашего тяжелого дыхания проводит пальцем в области сердца, словно прошибая меня высоковольтным ударом.

— Джиа, — едва слышно произносит Сола, заглядывая мне в глаза, — кто это?