— Вашей заслуги в этом не меньше, господа. Вы помогли разместить часть несчастных в своих замках, предоставив им не только кров, но и еду. А ваша идея, эн Рэйлор, нанять людей для восстановления пригородов просто великолепна. Не говоря уже о том, что вы с эном Эданом оплачиваете их работу из собственных средств.

— Об этом я и говорю, — кивнул Линсар, — каждый из нас делает, что может. Это единственный способ противостоять Изгою и отсрочить Закат Мира.

— Пожалуй, вы правы. Если смысл в том, чтобы выполнять свой долг, то не так уж важно, верю я в Изгоя и Закат Мира или нет. Как бы я хотел увидеть Тэссу и поговорить с ней обо всем этом! — к величайшей досаде Нейри понял, что произнес последнюю фразу вслух.

— Это возвращает нас к теме переговоров с Дайрией, — Таскилл указал на распечатанный свиток с печатью Малтэйра, все еще лежащий посередине стола. — Хотя о Тэссе в нем не говорится ни слова, — мрачно добавил он.

— Да уж, отец будет в ярости, — хмыкнул Линсар.

— А вы, эн Эдан, — Нейри пристально всмотрелся в лицо брата Лотэссы, — Вас не тревожит отсутствие вестей о вашей сестре?

— Не очень, — Эдан улыбнулся каким-то своим мыслям. — Уверен, что при дворе Малтэйра сестренка не пропадет. Дайриец о ней позаботится.

— Если дайрийский король взял энью Лотэссу под свою опеку, то почему ничего не пишет о ней, не отвечает на прямые вопросы, не говоря уже о требовании вернуть ее в Элар?

— Возможно, у него на это есть личные причины? — Линсар по-прежнему казался слишком легкомысленным, учитывая, что речь шла о его любимой сестре.

— Что за личные причины? — короля охватили смутные, но нехорошие предчувствия.

— На то они и личные, чтобы не обсуждаться посторонними, — отрезал Эдан, вмиг посерьезнев.

И кто из них, интересно, посторонний? Брат, бывший жених и лучший друг вряд ли могут считаться чужими людьми. Сам-то Эдан уверен, что знает причину, по которой Малтэйр молчит о Тэссе. А вот известно ли ему то, что король недавно узнал от одного из осведомителей? Тот писал, что Лотэссу Линсар не видели на официальных мероприятиях дайрийского двора с начала зимы. Это, конечно, может значить все, что угодно, но по меньшей мере повод для беспокойства есть. Только стоит ли рассказывать об этом брату Лотэссы? С одной стороны, жестоко рушить уверенность человека, что с его сестрой все хорошо, с другой — такое известие может стряхнуть с Эдана Линсара снисходительное безразличие и даже побудить рассказать то, о чем он умалчивает.

Ладно, это может подождать. И как так получается, что все разговоры неизменно сводятся к Тэссе? А ведь сейчас речь шла ни много ни мало о переговорах между двумя враждующими державами.

— Я очень рассчитываю увидеть энью Лотэссу на переговорах, — Нейри вздохнул. — Если же ее не будет — выяснить, где она и что с ней.

— Значит, вы примете предложение Малтэйра о встрече? — спросил Таскилл.

— А что мне остается? В кои-то веки появился призрачный шанс наладить отношения между нашими странами. Ни нам, ни Дайрии война не нужна. А уж если верить этой жуткой истории про Изгоя, то любая война, помимо очевидного зла, еще подталкивает мир к пропасти. Ибо что может породить больше страха и ненависти?

— Согласен, — горячо поддержал Линсар.

— А вот ваш батюшка грезит войной, — заметил Нейри.

— Я так понимаю, именно поэтому его сейчас здесь нет, — усмехнулся Эдан.

— В общем-то да. Я в любом случае поступлю, как считаю нужным, но у меня нет ни сил, ни желания лишний раз оправдывать свои решения в глазах собственных советников.

— Не удивлюсь, если отец вызовется сопровождать вас на переговорах. Он, наверняка, будет настаивать, оправдывая свое рвение беспокойством о Тэсс.

— Вот поэтому я и хочу взять вас, эн Эдан, как представителя семьи Линсаров и одного из ближайших своих сподвижников.

— Отец будет не рад, — Линсар нервно хохотнул. — Порой мне кажется, что он и без того ревнует к тому доверию, какое мне оказывает ваше величество.

Ничего удивительного. Нейри не сомневался, что так и будет. С другой стороны герцог Линсар не мог высказать открытые претензии по поводу приближения королем собственного сына. Внимание монарха к Эдану льстило любящему отцу, но в то же время вызывало довольно предсказуемую зависть. Оро Линсар неоднократно намекал, что не слишком разумно молодому королю руководствоваться лишь советами ровесников, порой стоит прислушаться к мудрости и опыту зрелых людей.

— И все-таки сопровождать меня на переговорах будете вы, эн Эдан. Вас же, эн Рейлор, я оставлю исполнять свои обязанности в столице на время моего отсутствия. Подозреваю, что это вызовет вспышки негодования у многих убеленных сединами аристократов, но придется им пережить. В конце концов, отстоял же дайрийский король право сделать вторым человеком в государстве Элвира Торна.

В соседней комнате послышались шаги, и дверь распахнулась пропуская Шафиру Ильд. Невестка Нейри могла себе позволить являться к королю без доклада и лишних церемоний. В прежние времена она нечасто этим пользовалась, зато после смерти Йеланда они с Нейри очень сблизились. Их и раньше связывали теплые отношения, но теперь они постепенно переросли в настоящую дружбу.

— О, прости, я не знала, что у тебя совет, — Шафира слегка смутилась. — Уже довольно поздно.

Они обращались друг к другу на “ты” еще со времен, когда она была королевой, а он — принцем. Это никого не смущало, ведь формально они были родственниками. Впрочем, Нейри всегда видел в Шафире Тарнийской скорее друга, чем сестру.

— Я, пожалуй, оставлю вас, — женщина развернулась, чтобы уйти. — Ах да, я велела, чтобы тебе принесли чая. Сам ты о себе не позаботишься. Пойду распоряжусь также насчет твоих гостей. Господа, — она присела в реверансе.

— Не уходи, — попросил Нейри. — Я хотел бы знать и твое мнение.

Щеки Шафиры порозовели, а лицо озарила улыбка. Король с удивлением отметил, как похорошела за последнее время его невестка. Бывшая королева, овдовев, словно помолодела. Сейчас это было особенно заметно. Может, виной тому мягкий свет пламени свечей, но вечно бледная кожа Шафиры казалась нежно-розовой, а серые глаза, которые он привык видеть усталыми и грустными, загадочно сверкали, отражая свечи. Сейчас она напоминала не печальную королеву, а молодую тарнийскую принцессу, прибывшую к эларскому двору шесть лет назад.

Что ж, ни для кого не секрет, что его покойный брат изрядно отравлял жизнь собственной жене. Счастье еще, что он так и не успел унизить королеву требованием о разводе. Хоть этого позора и без того несчастной женщине пережить не пришлось. Зато теперь, сбросив оковы постылого брака, Шафира словно расцветала с каждым днем, не только душой, но и лицом. Нейри радовали перемены в невестке. Он совсем не хотел, чтобы она возвращалась в Тарнику и радовался, что Шафира не заговаривает об этом. Бывшую королеву при его дворе окружали почет и уважение, пожалуй, превосходившие те, что доставались ей при жизни мужа.