свистел в деревянных ставнях. Днем мы акклиматизировались, гуляя по извилистым тропам российской глубинки, бродили по холмам и посещали обсерватории, лазали по скалам и двигались в кошках по льду. Вечерами мы возвращались в гостиницу, пили там водку и смотрели Тур де Франс. Один день мы провели на горнолыжном курорте Чегет, который дал название и ядерному чемоданчику страны. Забавный факт.

Перед началом восхождения на Эльбрус, канатная дорога подняла нас на такую высоту, что мы увидели Баксанскую долину и зубцы вершин Кавказских гор. Сойдя с канатки, мы уселись на сиденья однокресельного подъемника, больше похожего на аттракцион в парке развлечений. Дэниел собрал около дюжины альпинистов, поэтому мы встроились друг за другом в очередь и по одиночке заходили на платформу, когда к ней подъезжали кресла. Я ждала, наблюдала и обдумывала стратегию. Когда подошла моя очередь, я ступила на платформу и повернулась спиной к подъезжающему креслу. Почувствовав, что оно коснулось моих ног сзади, я откинулась назад и подняла ноги, усаживаясь на сиденье.

– Лови! – заорал Игорь и швырнул мне мой рюкзак.

– Есть!

Я поехала вперед, взмывая в небо. Никаких пряжек, никаких ремней безопасности, разумеется. Это все для глупых американцев, а не для серьезных альпинистов, неужто вы не знаете? Всякий раз, когда из-за технической постройки показывалось кресло, трос дергался, и сидушки вздрагивали. На верхней станции подъемника пассажиру надо за две секунды спрыгнуть и отойти в сторону, если только его голова не хочет расстаться с плечами. Если альпинист теряет самообладание, ему приходится снова объезжать весь круг.

Мы надели кошки и прошли мимо старого Приюта, построенного учеными в золотую эпоху советского альпинизма. Во время Второй мировой войны его заняли немцы, а в 1998 году приют сгорел дотла, видимо, по вине кого-то, кто не умел пользоваться кухонной плитой. Или огнетушителем. До сих пор можно услышать рассказы о том, как альпинисты выпрыгивали из окон третьего этажа в сугробы внизу. По сообщениям, об этом месте стало известно в 1993 году, когда журнал Outside назвал его «худшим сараем в мире».

Игорь договорился с хозяином частного приюта чуть выше на склоне. Это была небольшая хижина без особых претензий, она идеально подошла для наших нужд. Мы спали на двухъярусных кроватях и питались за столиком для пикника в маленькой кухне. В промежутках между акклиматизационными походами каждый мог развесить свое снаряжение на краю кровати. Снег так глубок, что невозможно было эффективно передвигаться по нему в кошках. Пригодились бы снегоступы, но у нас их не было. Поэтому в таких походах мы не надевали кошки, и без них на скользком подъеме я чувствовала себя неуверенно. В день восхождения я точно надену кошки, решила я.

Мы дошли до Скал Пастухова41, поднявшись до отметки 4663 м, и оттуда отправились к вершине. День выдался длинный и холодный, 12 часов на подъем и спуск, и Дэниел отругал меня за то, что я «оскорбила проводника», обогнав его в кошках, но я шла, как шла, в своем темпе, что всегда предпочитаю делать, когда крутизна склона увеличивается. По мере нашего приближения к истинной Западной вершине, ветер стал закидывать сыпучим гравием и колючим снегом. Это оказалось самое ветреное восхождение в моей жизни, и таким оно остается до сих пор. Нам пришлось взяться за руки и держаться, с трудом продвигаясь вперед.

15 июля 2012 года, 10:50. Я поднялась на Эльбрус, 5642 м (маршрут из Баксанской долины).

Непросто был позировать для обязательной фотографии на вершине у узловатой рейки-маркера, и на каждом снимке у меня лицо красное, как помидор. У нас даже не возникло искушения задержаться там. Спуск обычно дается мне проще, но на этот раз я была в проигрышном положении. Почти все в нашей команде имели опыт спуска на лыжах, а мне скольжение с Монблана предстояло лишь через год, поэтому я решила использовать в качестве ледянки черный пластиковый пакет, что чуть не обернулось катастрофой. Я вернулась в нашу «бочку» последней, но зато это была моя третья вершина за три месяца.

Я написала Джонатану по электронной почте: «Три вершины из семи, осталось четыре, а ведь на Килиманджаро я уже была».

Пиппа с мальчиками всегда следили за моими успехами, выкладывая на большой карте наклейки-смайлики, поэтому им я тоже написала. «Поздравляю, – тут же ответила она, – ты заслужила целую неделю на спа-курорте». «Отличная мысль. Но, к сожалению, ничего не получится. Все средства направляются на альпинизм. Мне еще повезет, если по возвращении домой я побалую себя массажем стоп в Китайском квартале».

В Москве наша команда отпраздновала день рождения Дэниела в Hard Rock Cafe. И водка там лилась рекой. Когда мы уходили, Дэниел сказал:

– Если кому-то интересно, компания только что обнародовала даты экспедиции на массив Винсон.

– Мне интересно, – подтвердила я.

Тем временем Остин, с которым мы были в одной команде на Эвересте, уговаривал меня назначить даты восхождений на Аконкагуа и Костюшко. Исключением была Джая, там требовались серьезные навыки скалолазания; я как-то упустила из виду такую мелочь, что не слишком много знаю о чистом скалолазании. Летя домой из России, я вспоминала своего велоинструктора, чрезвычайно жизнерадостную женщину, которая, бывало, подначивала нас, пока мы накручивали педали в такт музыке. «Быст-рее! Быстрее! Вперед к тому, чего вам по-настоящему хочется достичь!» Затем она меняла тактику, наблюдая за теми, кто, по ее мнению, крутил педали недостаточно быстро. «Ну что, готовы? А теперь быстрее спасайтесь от того, чего вы боитесь. Быстрее!»

Не могу говорить за других альпинистов, будь то оптимисты или пессимисты, но я-то знаю, кто из них заставил меня двигаться быстрее.

Глава 15

Нет чужих земель; чужаками бывают лишь путешественники, приезжающие туда.

Роберт Луис Стивенсон «Сквоттеры Сильверадо»

Логистика далась мне крайне непросто, но я все-таки сумела запланировать восхождения на все вершины в моем списке. На Джаю в Индонезии и гору Костюшко в Австралии в сентябре и октябре, потому что они недалеко одна от другой. На массив Винсон в декабре, потому что в Антарктиде это лучшее время. На Аконкагуа в Аргентине в январе, потому что так было удобнее Дэниелу. Надо было, конечно, во многом полагаться на интуицию, однако в целом мои решения были основаны на бюджете, погодных условиях и необходимости обучения.

Товарищи по восхождению на Эверест помогли мне связаться с компанией под названием Adventure Indonesia, и вместе с парнем по имени Фаррелл