– Отрубите сотовую связь в зоне прохода поезда.

– Товарищ майор, – остолбенел помощник. – Это же коммерческая связь. Они нас с дерьмом съедят.

– Подавятся. Выполнять!

– Слушай внимательно, Коля! Ты должен сейчас срочно добраться до ФСБ, и сообщить им то, что я тебе сказал. Я в поезде. Информации у меня пока почти никакой, но я постараюсь ее добыть. Ты все понял?

– Да, понял, – без особого энтузиазма ответил Николай. – Леха, слушай…

В трубке раздались короткие гудки. Коростелев отнял ее от уха, и положил на стол. Происходящее казалось нелепым розыгрышем. Леха всегда любил разные приколы. Но это было слишком даже для него. Николай плюнул в сердцах, и начал быстро одеваться. Если то, что сказал Леха, правда, то времени терять нельзя. Ну, а если неправда… Мало тогда никому не покажется.

Никифоров с удивлением посмотрел на замолчавшую трубку мобильного телефона. «Нет сети» – оповещал экран. Что за ерунда? Только что была полная «лестница» силы сигнала, за окном еще мельтешили дома станционного поселка. И вдруг – нет сети? Связь что ли заблокировали? Ох, как не вовремя!

В «детском» вагоне сгущались тучи. Молоденький террорист с тонкими усиками неотрывно следил за Ольгой. Он привалился к поручню в коридоре напротив открытой двери купе, и беззастенчиво разглядывал ее с циничной ухмылкой. Ольга не знала, куда себя девать. В ней нарастало раздражение этим наглым юнцом, но она не решалась ответить на его вызов.

– Чего уставился? Женщин никогда не видел?

Светлана гневно посмотрела на мальчишку, притрагиваясь к разбитой губе. Только таким образом бандиты смогли ее убедить, что все происходящее – всерьез.

Тагир презрительно посмотрел на выскочку, и ничего не ответил, снова вернувшись к разглядыванию белокурой красавицы.

– Точно не видел, – ехидно констатировала Кобра. – У вас же только с женой можно. А до свадьбы как? Отец рассказывает, куда что вставлять? Или на баранах тренируетесь? Хотя, я слышала, у вас и мужики друг с другом потренироваться не прочь.

– Света, перестань, – умоляюще прошептала Ольга. – Не нарывайся.

Уши Тагира налились кровью, а кожа на скулах побелела. Он сквозь зубы процедил:

– Меня просили никого не убивать. Но ради тебя, сука, я нарушу приказ. Ты поняла, тварь?

– А еще говорят, джигиты не могут грубить женщине, потому что она чья-то мать! – презрительно хмыкнула Светлана.

– Так то женщине, – засмеялся проходивший мимо второй боевик – мышцатый верзила в безрукавке, которого звали Рамзаном. – К тебе, вобла, это не относится.

Раунд остался за Рамзаном, потому что Кобра не нашлась, что ответить. Но Тагиру от этого легче не стало – он-то словесную перепалку проиграл вчистую, сорвавшись на унижающую мужчину ругань с бабой.

Рамзан дефилировал по коридору, поглядывая в открытые двери купе, где сидели дети постарше, нахохлившиеся, как птицы под дождем.

– Дай сюда, – потребовал он у мальчишки в некрасивых очках с толстой оправой, показывая на складной швейцарский нож на столе.

– Это отец подарил, – казалось, на холке пацана шерсть встала дыбом.

– Новый подарит, – отмахнулся Рамзан. – Сейчас вам оружие не нужно. Дай сюда!

Сосед по купе не стал дожидаться грозы, и передал бандиту нож. Мальчишка в очках гневно посмотрел на ренегата, но ничего не сказал.

Террорист потерял интерес к мальчишкам и подошел к соседнему купе. Там было интереснее. Четыре девчонки жались к стене, натянув на себя одеяло до самого носа. Но этим Рамзана было не обмануть. Под одеялами пятнадцатилетние девчонки прятали вполне уже созревшие тела. Рамзан плотоядно оскалился.

– А ну, уберите одеяла! Кто знает, что вы там прячете!

Три девочки послушно опустили покрывала, оставшись перед взглядом Рамзана в одних футболках. Четвертая, девочка с толстой русой косой, зажмурилась, и помотала головой.

– Подойди ко мне, – потребовал Тагир, поманив пальцем Ольгу.

Злость требовала выхода. А в этой пышноволосой блондинке было что-то не то. Она уверенно говорила с этим тупым Ахматом, чуть ли не ставила ему условия. И сейчас она прятала глаза, но он чувствовал – она НЕ БОИТСЯ!

– Не нужно этого, – ответила Ольга, быстро посмотрев на Тагира.

– Почему? – засмеялся юнец.

Взгляд красивой блондинки стал твердым.

– У меня есть муж и сын.

– Ну и что?

– Мой муж воевал в Чечне, – отчеканила Ольга, пристально глядя в глаза мальчишки. Она страшно рисковала, но уже не могла себя сдерживать. – Он воевал с мужчинами. И никогда не позволял себе даже смотреть на их женщин. Тронуть женщину врага – говорил он – значит не уважать его. А если ты не уважаешь своего врага, значит и сам не достоин уважения. И еще он привез оттуда один обычай – никогда не прощать оскорбления. Как это у вас говорят – если обидчик умер, за обиду ответит его род? Кровная месть. Только так.

Светлана с удивлением смотрела на подругу, но Ольга не замечала этого. Да, эти слова говорил Сашка, ее добрый и веселый Сашка, возвратившись из первой командировки на войну. Из второй он не вернулся. Но сейчас она говорила об Алексее. Два этих мужчины, которые подружились там, на войне, слились в ее сознании в одного. И она не сомневалась – то, что когда-то говорил Сашка, сделает и Алеша.

Тагира передернуло, как кота, на которого вылили ведро холодной воды.

– Не трогайте меня! – донесся из коридора отчаянный девичий крик и звонкий шлепок.

Ольга подскочила на месте, но Кобра оказалась быстрее. Она буквально вышибла Тагира из дверного проема, и, как была в ночной сорочке, ринулась по коридору на крик.

Из девчачьего купе вывалился Рамзан, держась за щеку. Светлана бросилась на него, как разъяренная кошка, но добежать не успела. Тагир вскинул пистолет, и выстрелил ей в спину.

Светловолосый парень в камуфлированной спецовке и кирзовых сапогах лежал возле самого ручья, уткнувшись лицом в траву. Толстяк в десантной «горке» устало присел рядом с телом, и горько вздохнул. Миша был его лучшим оперативником, работавшим, как это сейчас модно говорить, под прикрытием. Для осуществления его последнего внедрения пришлось потратить больше года. Задание и в самом деле оказалось последним. Миша его выполнил. И сейчас отдыхал рядом с результатом своей работы.

Опер в натовском камуфляже протянул руку, чтобы перевернуть тело.

– Ничего не трогать! – рявкнул оперативник в армейском «комке», Гарифуллин.

– Но надо же… – начал, было, «натовец».

– Не надо, – отрезал «армеец». – Вы знаете, что такое «градусник»?

– Нет.

– Это когда под труп, обычно под мышку, кладут гранату со снятой чекой. А нам тут сейчас взрывы совсем не нужны.