встала, слегка накренившись и зарывшись в землю маленькими катками. Двигатель отчаянно взревел, танк дёрнулся но не смог сдвинуться с места. Видимо, поняв что случилось и не рискнув вылезти под сильный пулемётный огонь, чтобы починиться, экипаж повернул башню и стал стрелять с места.

Уцелевшие после артиллерийской подготовки пулемётные доты строчили без остановки но попасть в их узкие прорези бойниц можно было только случайно. К тому же, если такое и удавалось, то погибших или раненых голландских пулемётчиков тут же заменяли. Ситуация явно менялась к худшему и надо было что-то делать по этому поводу…

Шольке видел только один выход — обеим группам пробиваться к дотам по траншее, зачищая их от сопротивляющихся защитников. Именно это он и собирался делать!

— Всё, за дело! — закричал он, закончив наблюдение. Перепрыгнув через труп только что испустившего дух рядового Шольке устремился вперёд по траншее потому что «МP-38» был только у него. Семеро эсэсовцев из штурмовой группы снова бежали за ним. Самым последним пыхтел огнемётчик который, судя по звукам, то и дело задевал стенки траншеи из-за своей комплекции.

Пробежав метров двадцать, за очередным поворотом траншеи, Гюнтер едва выглянув за угол, был вынужден тут же отпрянуть обратно, потому что на другом конце укрепления увидел целую толпу врагов, бегущую к ним. Видимо, командование голландцев заметило что на участке прорыва Шольке не осталось защитников и отправило группу чтобы ликвидировать прорыв. На беглый взгляд их было больше десятка.

К несчастью, его заметили. Раздались крики и сразу несколько пуль впились в стену траншеи, показав что дальнейший проход закрыт. Надо было что-то придумать и срочно! Самый оптимальный выход — гранаты!

— Все, у кого есть гранаты, кидайте туда! — закричал он, вытаскивая из-за ремня свою последнюю «М-24». И с усмешкой добавил: — Пусть попробуют немецкую закуску!

К голландцам полетели сразу штук пять гостинцев. Но прежде чем раздались взрывы какой-то маленький камень пролетел над головой Гюнтера и свалился рядом с ним. Похолодев, Шольке увидел что ответный подарок от противника!

— Граната, ложись!! — заорал кто-то из его подчинённых и попытался рухнуть вниз. Тут же возникла толчея… На автомате, не успев подумать, Гюнтер мгновенно схватил гранату и выкинул наружу, одновременно падая вниз.

Наверху раздался взрыв и на его голову сыпанул песок с бруствера, камешек или мелкий осколок звякнул по шлему, отчего у него слегка закружилась голова. Не веря что всё обошлось, он ошалело приподнял голову и огляделся… Вроде, все были в порядке. Бойцы начали вставать, испуг на их лицах ясно показал что на секунду они ощутили на себе дыхание смерти в лицо.

— Все живы? Не ранены? — спросил Шольке, глядя на них.

— Порядок, командир…

— Вот это вы здорово её выкинули… — произнёс один из его подчинённых, с расширенными глазами. — Я уж думал, всё… отвоевался…

— Хорошо, тогда пошли дальше, у нас куча работы… — довольно улыбнулся Гюнтер, осторожно выглядывая за угол.

Их гранаты, упавшие рядом с группой голландцев, превратили тех в настоящую кучу-малу. Руки, ноги, изломанные тела в окровавленной форме… Двое из них глухо стонали, пытаясь двигаться. Одному осколок гранаты буквально снёс нижнюю челюсть и бедняга мог только страдальчески мычать, глядя на появившихся из-за поворота траншеи немцев. Мысленно содрогнувшись, Гюнтер выпустил в него короткую очередь, добивая. Да уж, не хотел бы он сам получить такую рану. Даже если выживешь, мучения на всю жизнь обеспечены, с таким-то уровнем медицины…

Вдруг впереди раздалось отчётливое клацанье затвора. Тело тут же среагировало. Уже падая прямо на вражеские трупы он отчаянно крикнул:

— Ложись!!!

Все солдаты дисциплинированно повалились на землю но, увы… на долю секунды позже чем нужно. Грохот пулемёта ворвался в уши Гюнтера а над самой головой засвистели пули. Характерный звук оружия подсказал ему что на этот раз его противником стал недобитый пулемётчик вооружённый английским «Bren». Видимо, тот бежал последним и взрывы немецких гранат его не задели.

Ругаясь на смеси русского и немецкого языков Шольке торопливо спрятался за телом одного из голландцев и тут же почувствовал как оно несколько раз вздрогнуло под ударами пуль. Похоже, враг дал первую очередь чуть выше, только это и спасло Гюнтера. Но раздавшиеся позади болезненные крики показали что его солдатам повезло куда меньше…

Расстояние между ним и пулемётчиком было небольшим, метров 15–20, но самое плохое то что Гюнтер его толком не видел, мешала груда трупов голландских пехотинцев. Чтобы получше рассмотреть нужно было высунуть голову а это отличный шанс словить ею один из свинцовых подарков. И гранат больше нет!.. Вот проклятье!

Сплюнув с досады Шольке посмотрел назад.

Минимум два тела в немецкой форме неподвижно лежали метрах в трёх позади него. У одного через расколотый пулей шлем текла кровь. Этот точно мёртв… Остальные, судя по по всему, спрятались за трупами как и он сам, либо отползли назад, за угол. Узость траншеи, в некотором роде, помогла эсэсовцам. Первую, самую опасную очередь, приняли на себя те кто бежал впереди. Другие успели рухнуть на землю и выжили, по крайней мере, на время.

— Кто-нибудь, киньте гранату! — крикнул Гюнтер назад.

Ему что-то ответили но он не расслышал, потому что пулемётчик, услышав его, перенёс всё своё внимание на Шольке, вылившееся в целую очередь попавшую в многострадальный труп. Не слишком надёжное укрытие, признал Гюнтер. Хоть тело и лежало вдоль траншеи а не поперёк но с таким количеством попаданий было лишь вопросом времени когда до него, всё-таки, доберётся настырный пулемётчик. Извернувшись, он с трудом смог вытащить перед собой ещё один труп голландского солдата. Вот теперь уже лучше! Если даже патроны «Bren» пробьют первую преграду то застрянут во второй… Да, не слишком-то по-человечески Гюнтер придумал но жить-то хочется!

Дождавшись когда голландец на пару секунд замолкнет Гюнтер выставил пистолет-пулемёт над трупами и дал длинную очередь, патронов на семь-восемь, надеясь зацепить противника. Увы, не помогло… Едва он снова устроился за телом, «Bren» опять загрохотал, показав что все усилия Шольке пошли прахом.

— Да чтоб тебя!.. — снова выругался Гюнтер, сжавшись за мертвецами.

Внезапно, прямо над тем местом где он находился, по брустверу кто-то быстро прополз. А через десяток секунд раздалось шипение и Шольке оцепенел от дикого, выворачивающего всю душу, крика боли! Пулемёт прекратил стрелять и Гюнтер осторожно приподнял голову чтобы понять что случилось…

Наверху, метрах в двадцати от него, лежал на бруствере Раух и поливал огнём участок траншеи. Видимо, там и находился