В 1976 году, в ходе планового рассмотрения прошения Глика о выделении дополнительных денежных средств на выплаты держателям облигаций, фондовой бирже США стало известно о том, что Глик одолжил десять миллионов долларов из средств «Арджент» на ряд собственных дочерних компаний – заем оказался бессрочным. Затем, в 1977 году, Комиссия по ценным бумагам и биржам установила, что в течение недели после получения кредита от профсоюзов в 1974 году Глик потратил триста семнадцать тысяч пятьсот долларов из этих денег на ремонт своего дома и оплату личных долгов. Комиссия обвинила Глика в использовании денег «Арджент» в качестве личного источника средств с явным пренебрежением к держателям облигаций «Арджент». «Уолл Стрит Джорнал» писал, что Глик постановил выплатить себе более миллиона долларов в качестве гонорара за административные услуги и записал эту сумму в счет своего долга перед корпорацией, тем самым в одностороннем порядке сократив сумму долга. Также комиссия обвинила Глика в расточительстве средств корпорации путем спонсирования нескольких убыточных предприятий, в том числе проекта постройки административного здания в Остине, штат Техас.

«Аллен Глик, владелец казино в Лас-Вегасе, гений» превратился в «Аллена Глика, владельца казино, почти банкрота». С Гликом собиралась судиться Комиссия по ценным бумагам и биржам; продолжалось расследование по делу о выводе средств, полученных из игровых автоматов; нераскрытым оставалось убийство Тамары Рэнд. Одному рекламному агентству было выплачено триста тысяч долларов за размещение рекламы в местной газете «Вэлли Таймс» – но рекламы почти не было. Местным политическим кандидатам делались пожертвования – они публично от них отказывались.

Проблемы Глика усугублялись еще и тем фактом, что империя профсоюзов рушилась; в этой катастрофе он хотя был и маленькой шестеренкой, но крайне занимательной. Своим нескончаемым гонором он так и просил заслуженной кары. «Истина в том, что Аллен Р. Глик никогда не переходил и никогда не перейдет черту закона», – заявил Аллен Р. Глик в интервью «Уолл Стрит Джорнал».

Одним из людей, прочитавших статью в «Уолл Стрит Джорнал» о займах, которые Глик выдавал сам себе, был Ник Чивелла, мафиозный босс Канзас-Сити, с которым Глик встречался четырьмя годами ранее в темной комнате с одинокой лампочкой. Чивелла был в ярости оттого, что Глик так откровенно запустил руку в казну. Нужно было умудриться обворовать казино, обойдя в этом даже теневого владельца заведения. Чивелла хотел бы высказать все Глику в телефонном разговоре, но в этом ему мешала одна трудность: он был в тюрьме, отбывал небольшой срок за нелегальные ставки по телефону между штатами (его телефон прослушивали). Вместо этого, во время тюремного свидания с братом Карлом «Весельчаком» Чивеллой, он передал остальным рекомендацию «позаботиться» о Глике. Так Карл Чивелла и его верный адъютант Карл «Крепыш» ДеЛуна начали наведываться в Чикаго и встречаться с другими членами синдиката, которые были партнерами ребят из Канзас-Сити в «Арджент». По плану они должны были выгнать Глика или заставить его выкупить коррумпированную компанию за несколько миллионов долларов наличными.

Ответственным за проект стал Крепыш ДеЛуна. Он был спецом в сфере разбойных нападений и убийств, но в душе был букмекером: он кропотливо записывал данные о своих поездках и вел учет расходов в блокнотах и на карточках размером три на пять. Он шифровал имена, но их было легко разгадать. Аллен Глик в его записях фигурировал как Гений. Левшу Розенталя он называл Безумцем, упорно повторяя ошибку – «Бизумец». Джо Агосто, гангстера из «Тропиканы», он записывал как Цезарь – точнее «Цэзарь».

В конце 1977 года ДеЛуна и Карл Чивелла полетели в Чикаго на встречу с боссом Джо Аюппой и его заместителем Турком Торелло. «Говорили о том, как поставить Гения на свое место», – писал ДеЛуна на своих карточках, тем самым документируя первую попытку синдиката избавиться от Аллена Глика, заставив его выкупить их доли. Годами позже Глик под присягой рассказал, что предложение ему озвучил Левша Розенталь.