– Бекки! – Люк крепко стискивает мою руку. – Ты в порядке?

– Да. Нет. – Я сглатываю. – Что мне оставалось делать?

– Положение безвыходное. – Челюсти Люка сжаты до желваков. – Тебя не должны были в него ставить.

– Идут. – Аран бросает на меня сочувственный взгляд при виде устремившихся к нам фотографов. – Держись теперь. Твоя жизнь уже не будет прежней.

– Бекки! – Репортер сует мне под нос диктофон. – Бекки! Вы поймали Лоис на краже?

– С поличным? – вторит другой.

– Бекки, повернитесь сюда!

– Сюда, Бекки!

– Оставьте ее в покое! – в гневе командует Люк, но толпа журналистов и фотографов напирает сильнее.

– Бекки, направо!

Всегда хотела знать, каково это, когда тебя осаждают папарацци. Теперь узнала. Это как в грозу попасть. Сплошные вспышки, шум и кутерьма. Не пойму, куда смотреть и что делать, разбираю только свое имя сквозь гомон.

– Бекки!

– Бекки!

– Бекки-и-и!

Наверное, в прежние времена мы бы дождались утренних газет. И даже, наверное, смогли бы выспаться. Но мы живем в эпоху круглосуточного Интернета. Новости разлетаются мгновенно.

Сейчас шесть утра, а никто из нас так и не ложился. Я прочитала статей двести онлайн. Не могу остановиться. Заголовки меняются с каждым часом – по мере появления подробностей.

«Лоис ворует в магазинах!!!»

«Сорвана церемония вручения НАО».

«Сейдж сорвала церемонию награждения, обвинив Лоис в краже».

«Сейдж: «Меня предала бывшая подруга».

И отдельный поток уже про меня.

«Свидетельница Бекки видела все».

«Бекки может выступить на суде».

«Конфликт из-за сумки от стилиста Бекки».

И так до бесконечности. Но всех переплюнул вот этот, с сайта светских сплетен: «Перед ссорой двух актрис Бекки, по свидетельству бармена, пила коктейли».

Нет, ну правда. Коктейли-то здесь при чем? Пишите уж тогда: «В день ссоры Лоис и Сейдж посещали туалет». Хотя с этих журналистов станется, чего доброго, и вправду напишут. Мы уже перестали удивляться абсурду происходящего. Сьюз и Тарки, устроившись вместе с детьми на диване, поедают кукурузные хлопья и смотрят трансляцию на «Е!» (точнее, бесконечный микс из устроенной Сейдж скандальной сцены и кадров моего застывшего в ступоре лица). Я ее видела уже раз пятьдесят. Больше не в силах.

Люк с Араном мрачно совещаются на кухне. Каким-то чудом они уговорили Сейдж отказаться от дальнейших интервью и отправили домой, взяв обещание лечь спать. Аран лично передал ее с рук на руки домработнице с наказом: «Ей нужно хорошенько выспаться», сдобренным внушительными чаевыми. Но я готова спорить на что угодно: Сейдж тоже просидела до утра. Смакуя каждую минуту.

Что с Лоис, даже не представляю. Ее почти тут же окружили и увели из зала ассистенты. И она опять выглядела загнанным зверем. Каждый раз, как вспомню, внутри все переворачивается от стыда.

– Хочу Барни! – теребит меня Минни. – Хочу Барни, мамулю не хочу. Не хочу мамулю, – повторяет она сердито.

Да, наверное, скучно, когда вместо большого фиолетового динозавра тебе крутят на экране одну сплошную маму.

– Иди сюда. – Я беру ее на руки, такую домашнюю, уютную в тапках и халате с зайчиками. – Пойдем, поищем твоего Барни.

Я включаю ей мультики в нашей с Люком спальне, устроив на кровати с миской спельтовых шариков без сахара. (Совершенно безвкусные, но Минни почему-то нравятся. Вот уж в самом деле урожденная калифорнийка.) Потом я задергиваю шторы – и, не веря своим глазам, смотрю в окно. У ворот дожидается съемочная группа. Настоящая съемочная группа! В следующую секунду раздается трель дверного звонка. Кто-то давит на кнопку снова и снова. Я кидаюсь к лестнице и сбегаю по ступенькам, но внизу меня останавливает Люк.

– Не открывай! Аран разберется.

Он уводит меня в кухню.

– На некоторое время тебе придется залечь на дно. Скучновато, но по-другому никак. А мы набросаем заявление и к полудню опубликуем.

– Бекки! – доносится снаружи приглушенный мужской голос. – Бекки, мы хотим взять у вас эксклюзивное интервью!

– Может быть, выступить? Прояснить все?

– Нет! – на корню отметает саму мысль Люк. – Заявления будет достаточно. Незачем подливать масла в огонь. Им палец дай, они руку откусят. Кофе принести?

– Спасибо! Сейчас, только… блеск для губ захвачу.

Я выскакиваю в гостиную и взлетаю на среднюю площадку лестницы. Там окно, из которого видно ворота и вход в дом. Аран разговаривает со съемочной группой. Смеется, ничуть вроде бы не тревожится, даже ударяет по рукам с кем-то из репортеров. Не представляю, чтобы Люк так держался.

– Простите, ребята, – доносится до меня, и он разворачивается к дому. – Как только, так сразу. Я вам свистну.

– Аран! – Я спускаюсь по лестнице, едва открывается входная дверь. – Что там?

– Да ничего, – улыбается он небрежно. – Нашествие мировой прессы, все как обычно.

– У меня хотят взять интервью?

– Еще как.

– Что ты им сказал?

– Сказал: «А ну отлипли от ворот, пиявки ненасытные!»

Я смеюсь. Аран такой беспечный. В дверь снова звонят, и он выглядывает в боковое окно.

– Надо же. Из Эй-би-си приехали. Сенсация набирает обороты.

– Люк говорит, я должна залечь на дно и не высовываться. А потом опубликуем заявление.

– Если хочешь, чтобы шумиха схлынула, именно так и нужно действовать, – отвечает Аран ровным тоном. – Не высовываться, тогда им надоест.

Почувствовав невысказанное «но», я смотрю на Арана вопросительно. Он равнодушно пожимает плечами.

Мне самой из него все клещами вытаскивать? Я отхожу подальше от кухни и дожидаюсь Арана.

– Но? – уточняю я.

Аран вздыхает.

– Бекки, у тебя есть Люк. Я не вправе раздавать советы.

– Но?

– Все зависит от того, чего хочешь ты. И чего хочет Люк.

– Я не знаю, чего хочу. Я даже не понимаю, о чем ты.

– Ясно. Сейчас объясню. – Он собирается с мыслями. – Я смотрю, ты пытаешься пробиться в стилисты. Без особого успеха, правильно?

– Правильно, – признаю я с неохотой.

– Знаешь, что нужно, чтобы пробиться в Голливуде? Поймать волну. Волна у тебя в наличии. Сенсация, ажиотаж… – Он машет рукой в сторону ворот. – Считай меня оголтелым гринписовцем, но мне было бы обидно расходовать энергию волны впустую.

– Да, – киваю я неуверенно. – Мне тоже.