– Не уверена, что это я их привлекла.

Она сосредоточилась. Сначала им нужен был кобольд или зачарованная фея. Брисеида должна была проверить, работает ли рама, прежде чем рисковать и вызывать горгулью. Она снова обмакнула кисть в чернила и опустила ее на лист блокнота.

Крики – или это были насмешки? – доносились с крыш возле Энея. Кисть скользила по бумаге.

– Что это было? – сказал Оанко, поднимая сачок для ловли бабочек.

– Думаю, крики горгулий, – ответил Леонель.

– Мы так не планировали, Брисеида, – сказал Менг. – Сначала кобольды.

– Это не я, они приходят сами, я еще ничего не нарисовала… – Подняв меч, Энндал медленно подошел к фонтану, смочив пальцы и увлажнив веки, как это делала Брисеида. Менг повторил за ним.

– Давайте перегруппируемся в центре, – вполголоса приказал он. – Брисеида, рядом Оанко, Леонель, встань впереди с рамой. Но держись позади Энндала. Эней! Что ты там делаешь? Назад!

Эней послушался. Он присоединился к ним, его тело слегка согнулось, сачок для ловли бабочек был выставлен, как копье, в атакующей позиции, идентичной той, которую Брисеида видела у спартанцев, когда они преследовали их на греческих холмах.

– Что мы должны использовать для горгулий? С кобольдами я бы взяла бусину из камертона Энея, или мои духи, или сферу с парфюмерными парами, если они любят блестящие вещи, возможно, именно из-за блеска они хотели забрать кулон Брисеиды, но с горгульями… Может, мне стоит сосредоточиться на зеркале, отражающем химеру, если только это не сделает их…

– Помолчи, Лиз!

– Извини, Энндал, я нервничаю и всегда много болтаю, когда нервничаю, это хорошо известный защитный рефлекс…

– Замолчи!

Несколько горгулий сгруппировались рядом. К крикам добавились рычание и звук тяжелых лап по черепице, которая иногда срывалась с крыш и с грохотом падала на землю.

Брисеида оставила попытки нарисовать кобольда: ее рука слишком сильно дрожала. Она искала глазами в темноте любую зацепку, наивно полагая, что ей станет легче, когда она увидит химер.

Желтые глаза выплыли из ночи, клыки сверкнули в лунном свете, потом снова ничего. Кисть выскользнула из ее вспотевших пальцев.

– Я что-то видел! – воскликнул Леонель. – А вы? Я уверен, что что-то видел!

– Оставайтесь на месте, не паникуйте! – приказал Менг. Вдруг все горгульи словно растянулись вправо.

– Изменить строй! – выкрикнул генерал.

Они повернулись вместе с химерами так, что Менг остался впереди, а Энндал и Эней – по обе стороны. Горгульи двигались с невероятной скоростью.

– Приготовьтесь, они собираются напасть, – сказал Энндал сквозь стиснутые зубы.

– ОСТОРОЖНО!

На мгновение силуэт одной из горгулий был отчетливо виден на фоне звездного неба. Брисеида успела разглядеть форму ее лица, плоского, как у человека, но с огромной челюстью и клыками, выделявшимися на фоне ночи. Ее огромные, тяжелые, заросшие щетиной плечи контрастировали с тонкими задними конечностями, которые завершались мощным хвостом, хлещущим воздух. Фигура была такой внушительной. Но в мгновение ока она исчезла. Брисеида вздохнула. Леонель озвучил ее мысли:

– Я не уверен, насколько вместительны наши красивые сачки для бабочек, друзья.

– Вы видели его? – воскликнула Лиз. – Вы видели его? Я видела его, он был… Это было… огромное…

Рыцарь кивнул, рассматривая крыши:

– Я видел.

– Я тоже, – добавил Оанко.

– Да, я тоже, – сказал Менг, а Эней молча кивнул. – Хорошо. Наши многочасовые занятия по рисованию наконец-то принесли свои плоды.

– Что произойдет, если вы проткнете их своими мечами, вместо того чтобы пытаться провести их через раму? – спросила Лиз. – Разве они не исчезнут, если вы проткнете их своими мечами?

– Нельзя убить демонов, Лиз.

– Но вы можете попробовать, Энндал, вы не…

– Лиз!

Вдруг все горгульи дружно взревели, раздался грохот разбитой черепицы.

– Они атакуют! – закричал Менг. – Назад! К фонтану, назад! На землю!

Леонель схватил Брисеиду за плечи, чтобы заставить ее пригнуться. Он слишком быстро отступил назад, столкнулся с Оанко и наступил ему на ногу. Индеец упал спиной в фонтан. Его стрела вылетела, пролетев мимо волос Лиз. Энндал успел притянуть ее к себе, и удалось избежать худшего.

– Он чуть не убил меня! – закричала она, когда Эней погрузил руки в воду, чтобы достать Оанко, который ударился головой о край фонтана. Не успел он вытащить его и привести в чувство хорошей пощечиной, как горгульи снова расположились на крышах.

– Назад! Поворот! – кричал Менг.

Энндалу показалось, что он увидел горгулью, приближающуюся к нему. Он сделал резкий шаг назад и, размахивая мечом, наткнулся на единственный камень на площади. Кончик лезвия задел щеку Менга.

– Энндал! Ты чего творишь! – воскликнул генерал, вытирая струйку крови.

– Я не нарочно…

– От этого мне стало легче!

– Как будто они точно знают, когда появиться, чтобы заставить нас совершать ошибки, – пробормотала Брисеида.

Горгульи уже приближались к Энею. Они напали, не показывая себя, но достаточно, чтобы Менг бросился вперед с мечом, который вонзился в треснувшую и плохо залатанную балку навеса магазина. Железный указатель сильно качнулся, едва не задев Энея, который помогал Оанко подняться на ноги. Чтобы избежать удара, он бросился в сторону, но тут на спину ему упали три черепицы. Лиз бросила все свои вещи и побежала к нему на помощь. Ее хрустальный шар подкатился к ноге Брисеиды, которая потеряла равновесие, и в нее попала бы еще одна стрела Оанко, если бы Леонель не успел ее подхватить.

– ХВАТИТ БЕЗДУМНО СТРЕЛЯТЬ! – завопила Лиз, покраснев.

Горгульи снова готовились к атаке.

– Что, черт возьми, они делают? – спросил Менг.

Брисеида схватила Леонеля за руку. Ее горло сдавило, она не могла кричать.

– Так же они играли и с другими своими жертвами в предыдущие ночи! Все эти мужчины и женщины погибли случайно!

– Они заставляют нас убивать друг друга, – понял Леонель.

Затем он рассмотрел структуру площади:

– Вы видели, как они всегда поворачивают направо? Кажется, они точат зуб на Энея!

Эней только что занял свое место на правом фланге. Брисеиде показалось, что спартанец бесстрастно наблюдал за приближением химер, когда все они нервно теснились друг к другу. Его самообладание она объясняла неустанной военной подготовкой. Теперь она поняла, что Эней был слишком ошеломлен, чтобы отреагировать. Удар, который он только что получил, не мог быть единственной причиной чрезвычайной бледности его лица, темных кругов, красных глаз и ужаса в его взгляде. Не покидая своей позиции на переднем крае, Менг взглянул на спартанца: