— Не всегда коту масленица, — бесцеремонно прерывая приятные воспоминания Красного Барона, подвел черту бригадир. — Не будем рисковать, времени в обрез… Сначала — «матчасть»… Девки и цветочки пойдут довеском!

Тем временем автомобиль уже притормаживал у грандиозного сооружения с мраморными колоннами, в котором с недавних пор разместился суперсовременный салон радиоэлектроники. Хотя здание так и просилось под музей…

— Давайте разделимся, — неожиданно предложил Шумахер, через открытое окошко обращаясь к Тихону, успевшему покинуть салон автомобиля. — Вы с Бочей выбирайте подарок, а мы с Пашкой по быстрячку организуем для шефа свежую соску…

— Только по борделям не шныряйте. — улыбаясь, посоветовал Андрей. — Телка должна быть незатасканной. В этом весь цимус!

— Да где ж такую взять? — огрызнулся Макс.

— На прошлой неделе в университете состоялся конкурс красоты. Можете подцепить кого-нибудь из номинанток, — нашел выход Боча.

— Это ж как? Ходить вокруг университета и кричать: «Эй, красотки, кто хочет переспать с Бубеном?»

— Зачем? Подкатите к общаге. Там любая даст за шоколадку! Только выбирайте самую красивую. Облажаетесь — Бубен вас обоих по очереди трахнет!

* * *

В тот день Шумахер превзошел сам себя, «долетев» до общежития за пять с половиною минут. Когда осатаневший «лексус» наконец остановился, Макс случайно бросил взгляд налево и заметил знакомый особнячок. Именно в нем находилась инспекция исправработ и трудоустройства. Грех было не воспользоваться моментом и не «перебазарить» с участливой лейтенантшей!

— Шуми, ты не обидишься, если я с тобой не пойду?

— Нет. Но четыре глаза лучше, чем два. Не дай бог, выберу крокодила… Слыхал, что нас ожидает?

— Я полностью доверяю твоему вкусу!

— Тогда я пошел?

— Иди.

— А ты посидишь в машине?

— Нет. Проведаю одну кралю… Может, она захочет поехать с нами?

— Симпатичная?

— Спрашиваешь… Памелла Андерсон с ее силиконовыми имплантантами по сравнению с нею — первоклассница!

— Когда вернешься?

— Раньше тебя.

— Хочешь пари? На ящик водки?

— Я столько не выпью.

— Тогда на твою Памеллу.

— Я сам ее еще не пробовал…

— Хорошо… Спорим на студентку. Победивший трахнет ее раньше соперника. Сразу после шефа… Договорились?

— О’кей!

Они ударили по рукам.

После чего Шумахер нажал кнопку на дистанционном пульте и, когда сработал центральный замок, понесся по ступенькам общежития со скоростью, достойной своего роскошного автомобиля.

Гольцов, напротив, — не спешил. Он и не собирался претендовать на столь «ценный» приз.

* * *

Максим без стука приоткрыл дубовую дверь и через образовавшуюся щель осторожно заглянул вовнутрь кабинета. Людмила Владимировна скучала возле открытого окна. На ней была только короткая форменная юбка и белая блузка, плотно облегающая соблазнительные бугорки. Серый милицейский китель висел на спинке стула. Жара!

— Здравствуйте!

— А… Это вы, — и без того хорошенькое лично озарила ослепительная улыбка. — Входите!

(«Черт возьми, она на самом деле рада меня видеть!»)

— Прекрасно выглядите, госпожа милиционерша…

— Именно поэтому вы избегаете встреч?

— Я считал, что все обязанности по отношению ко мне инспекция выполнила сполна.

— И у нас больше нет поводов для свиданий?

— Да…

(«Не понимаю: флиртует она или прикалывается?»)

— Жалоба поступила на ваше поведение… Мы обязаны отреагировать!

(«Вот почему она меня искала… Раскатал губу, идиот!»)

— Виноват… Исправлюсь!

— Скажите, почему вы до сих пор не прописаны?

— Не успел… Но сегодня-завтра все улажу.

— Сообщите-ка мне свой новый адрес…

— Зачем? Я ведь теперь под наблюденьем участкового. Ему и передам все координаты.

— Нам надо заполнить до конца ваше личное дело. Поставить в нем прописку и место работы… Кстати, — продолжила она, поменяв тон с любезного на сухой, официальный, — на алюминиевом, куда мы вас направили, вы так и не появились. Почему?

— Нашел другое, более денежное занятие…

— Тогда заберите трудовую и поставьте в ней штамп этого прибыльного предприятия!

— Непременно…

— Даю вам три дня… У меня все. До свидания!

— Будьте здоровы!

(«Не много ли внимания уделяет эта ментовская штучка моей скромной персоне? Мужик — как мужик, не самый высокий, не самый стройный… Две руки — две ноги, еще этот… В общем, как у всех. Чего она от меня хочет?»)

* * *

Когда Макс вернулся к месту стоянки автомобиля, Шумахер уже сидел за его баранкой и весело насвистывал какую-то попсовую мелодию, по-видимому предвкушая сладкий миг близости со своей избранницей, которой в салоне почему-то не оказалось.

Гольцову так и подмывало сбить с него спесь.

— И где твоя супершлюха?

— Сейчас выйдет.

— Значит, ты специально оставил ее в общаге, чтобы опередить меня?

— Яволь, майн фюрер…

— Мы так не договаривались. Ты должен быть с «подарком»!

— Ты не признаешь моей победы?

— Нет.

— Знаешь, что я с тобой сделаю?

— Знаю. Наберешь в рот говна и плюнешь мне в морду!

Водила покраснел и сжал кулаки.

Чтобы не усугублять ситуацию, Пашка громко рассмеялся и миролюбиво потрепал его по плечу:

— Не кипишуй, Шуми! Мне твоя лахудра на фиг не всралась…

За конфликтом оба прозевали момент выхода студентки из общаги. И «врубились» только тогда, когда услышали легкий стук по кузову «лексуса».

Волк повернул голову направо и сразу пожалел о своих последних словах, хотя из салона покамест было видно одни лишь стройные девичьи ножки — настолько высокой оказалась претендентка на бандитскую ласку. А когда, спустя мгновение, она уверенно плюхнулась на свободное заднее сиденье и открыто улыбнулась, жизнерадостно поблескивая изменчивыми коричнево-зелеными глазами, у него вообще отвисла челюсть.

— Меня звать Наташей.

— Я… Я… Я — Павел… А это — Шуми…

— Мы с ним уже познакомились…

— Тогда взлетаем?

— Можно. Но бабки — вперед, — нахально процедила красотка сквозь белые зубки.