Скорее всего, он остался в Системе и сейчас просто выполняет очередное задание руководства. Возможно, наши пути еще пересекутся!»

Тем временем слева по курсу уже показался угол серого сооружения с колоннами, в котором размещалось краевое управление ФСБ.

Иван вошел, предъявил служебное удостоверение.

— Вы к кому? — автоматически справился прапорщик — неприметный молодой человек, совсем недавно сменивший колхозную фуфайку на форменный китель.

Такой, на первый взгляд, невинный вопрос всегда раздражал Байкова. Сотрудник центрального аппарата прибыл в командировку (да еще и с оперативными целями!), а его расспрашивают, как зеленого салагу! Сразу захотелось нагрубить дежурному, типа: «Не твое собачье дело!», но в этот раз контрразведчик совладал с нервами и спокойно молвил:

— Я к Степанову. О моем прибытии никому не докладывать!

— Есть! — козырнул сверхсрочник.

Но Иван знал, чувствовал: как только он скроется из вида, дежурный поспешит предупредить начальство о прибытии столичного визитера.

Чтобы убедиться в своей правоте, поднялся на полтора пролета и, наклонившись через перила, посмотрел вниз. Прапорщик и вправду что-то тарахтел в трубку внутреннего телефона.

«Все равно сначала проведаю Сергея, а потом отмечусь в канцелярии», — решил майор.

С капитаном Степановым его связывали не только служебные, но и просто человеческие отношения. Они часто общались по телефону, поддерживали друг друга и следили за передвижениями по службе.

— Чаю сделать? — спросил хозяин кабинета после недолгих церемониальных объятий.

— Лучше кофе…

— С коньяком?

— Разве что каплю.

— Ты рассказывай, как дела, а я тем временем все приготовлю.

Сергей включил кипятильник и принялся резать на бутерброды сначала длинную мягкую булку, затем колбасу, масло.

— На личном фронте — все нормально, — начал Байков. — С дня на день ждем пополнение… Врачи утверждают: будет мальчик!

— А на службе?

— По-прежнему…

— Слыхал, тебе предлагали возглавить отдел по борьбе с коррупцией?

— Да. Но я отказался.

— Почему?

— Собачья работа… Этого не трогай, того не задевай… Знаешь, какие у них «тяги»?

— Подозреваю… Такую страну просрали, гады.

— А ты не боишься? В служебном помещении…

— Нет… Мой кабинет чистый. Я с технарем одним дружу… Только вчера со сканером все уголки облазили.

— Понял…

— Бери… Угощайся, — Степанов наконец залил кипятком растворимый кофе и придвинул чашку поближе к приятелю. Не забыл и про бутерброды.

— Спасибо, — улыбнулся Байков.

— А теперь говори, зачем пожаловал…

— «Беспредел» в вашем городе. Менты «крышуют» и «мокрушничают», чиновники породнились с бандитами…

— Эка невидаль! По всей стране так. Или в Белокаменной иначе?

— Коррупция — еще полбеды. Мы ее не скоро одолеем… А вот с откровенно уголовными преступлениями следует бороться более решительно!

— Что ты имеешь в виду?

— Слишком много людей пропадает без вести.

— Ну и что? Ежегодно тридцать тысяч россиян…

— Ты на всю Рассею не кивай! Отвечай только за свой участок! По нашим данным за всем этим стоит высокопоставленный чиновник. Бюрократ. Он прикрывает бандитов, распределяет освободившиеся квартиры…

— А… Семашко… Его давно уволили.

— На сей раз полумерами не обойтись… Начальство требует крови!

— То есть?

— Придется возбудить уголовное дело, наказать виновных…

— Сделаем…

— Э, дружище! Не так все просто… У Бюрократа самые серьезные подвязки в Кремле… Эти люди опасаются, что на процессе могут всплыть их имена!

— Тогда может лучше его…

— Не стоит. Ты просто контролируй ход следствия. Чтобы он не болтал лишнего…

— Договорились.

— Скажи Семашко, пусть все берет на себя… Пообещай «золотые горы»: свидания, передачи, условный срок…

— А на самом деле?

— На самом… Запакуй его на полную катушку!

В этот миг в кабинет вкрадчиво постучали.

— Зайдите! — крикнул капитан.

Дверь заскрипела и отворилась. В проеме показалась лисья мордашка офицера связи Петренко, холуя Павлова.

— Так вот вы где! — поочередно измерив друзей пытливым взглядом, злорадно констатировал он.

— Что-то стряслось? — холодно поинтересовался Степанов.

— Нет… Просто начальник управления хочет видеть господина майора… А он нас почему-то игнорирует…

— Ладно… Иду… Мы еще встретимся, дружище!

Байков поспешно оставил помещение и пошел по длинному коридору следом за Петренко, но вдруг остановился и, врезав себе по лбу, со словами: «А, черт! “Дипломат” забыл!», бросился назад в кабинет Степанова. Схватил кейс и прошептал Сергею на ухо:

— На вокзале среди попрошаек крутится какой-то рецидивист. Срочно пробей, что это за фрукт!

Капитан кивнул головой и, не теряя времени, потянулся к телефону.

В субботу и воскресенье бригада Тихона гудела напропалую. Сауны — рестораны — бордели; спиртное — женщины — карты; все «прелести» земной жизни смешались в голове ошалевшего от вседозволенности Волка.

Только тот, кто таился под его личиной, ни на мгновение не терял здравого смысла.

Бригадир внимательно следил за новобранцем, не забывая периодически проверять его на «вшивость»: то «косячок» через кого-то подсунет, то с каким-то стриптизером-гомосексуалистом познакомит. Но Гольцов всегда достойно выходил из щекотливых ситуаций. И от «травки» предусмотрительно отказывался, и педиков без раздумий гнал от себя подальше.

Тихону порадоваться бы за подчиненного, ан нет! Подозрения стали закрадываться в его душу, подтачивать мозг…

Будучи человеком прямым и, по большому слову, бесхитростным, Андрей в конце концов не выдержал и вызвал «Пашку» на откровенный разговор, который состоялся в салоне все того же «лексуса», только ни Бочи, ни Шумахера в этот раз рядом с ними не оказалось.

Он притормозил сразу за городом и предложил сигарету. Престижное «Марльборо». Но Волк снова не повелся.

— Ты что, совсем не куришь?

— Нет.

— Еще один плюс… Не много ли?

— Тот, кто при деле, должен быть трезв и не уколот.