если верить оставшимся в густой пыли следам. Одна была женщина, её лёгкие шаги едва заметны, девица явно выбирала, куда ступить, а второй был мужчина. Он шёл, держась за стену, вон, в паре мест даже лишай ободран, и судя по тому, как заплетаются его следы, едва на ногах стоял. Эх, Эрик, Эрик, а ведь я тебя предупреждал, что твоё женолюбие однажды тебя погубит. Продолжая держать щит (кто знает, какие твари могли облюбовать этот забытый склеп, да и на магическую ловушку нарваться не хотелось), я осторожно спускался вниз, придерживаясь рукой за стену. Внизу ощутимо похолодало, пар от дыхания смешивался с мглистым туманом и лениво поднимался вверх, зато мне удалось найти во вмурованном в стену ржавом кольце обгоревший факел. Отлично, как любят пафосно кричать маги огня: «Да будет свет»! Я не умел щелчком пальца высекать огонь, но в сумке у меня лежало зачарованное Робертом огниво. Факел с недовольным треском вспыхнул, мстительно плюнув мне в лицо клубом чёрного, вонючего дыма. Так, что тут у нас? Низкие своды угрожающе нависали над головой, грозя раздавить, впаять в камень, навечно замуровать в этом сыром холоде. Бр-р-р, что за мрачное местечко! Я передёрнул плечами, жалея, что не догадался прихватить с собой тёплый плащ, и увидел в глубокой нише ещё одну покрытую ржавчиной дверь. Кажется, мне сюда. Я рванул ревматически заскрипевшую дверь, замок которой опять оказался сломанным, и попал в самый настоящий каменный мешок. На полу лежал связанный Эрик, глаза его были плотно закрыты и сколько я ни прислушивался, мне не удалось услышать его дыхания. Очень хочется верить, что я всё-таки не опоздал. Держись, друг, сейчас я тебя вытащу!

Продолжая бормотать успокаивающую чепуху (больше для собственного успокоения, вряд ли молодой дракон мог меня слышать), я взвалил Эрика себе на спину и потащил наверх, к высокому и чистому голубому небу, тёплому солнцу, жизни. Коварные ступеньки крошились под ногами, едкий пот заливал глаза, с каждым шагом меня шатало всё сильнее, но я упорно полз вперёд, чувствуя себя муравьём, несущим в дом длинную соломинку. Шаг, ещё шаг… Плечи налились болью, шею свело, колени подгибаются. Держись, Эрик, мы справимся, скоро будем дома. Ещё шаг, щит пришлось развеять, не осталось сил держать его. Ещё три шага, да когда же уже кончится эта проклятая лестница?! Голова у меня резко закружилась, я пошатнулся, с трудом удержав равновесие. Так, спокойно, ещё не хватало рухнуть вниз и начать снова восхождение по этим ступеням! Тем более что на второй подъём у меня банально не хватит сил. Ещё шаг, ещё… Есть! Тёплый ветерок остудил моё покрытое потом лицо, я покинул склеп, бережно положил Эрика на землю. Страшно хотелось рухнуть рядом с другом и хоть пару минут не шевелиться, но я, стиснув зубы, принялся разрезать опутывающие молодого дракона верёвки. Наконец путы спали, оставив после себя безобразные багрово-синие полосы. Я принялся энергично растирать Эрику руки и ноги, хлопать его по щекам, чтобы привести в чувство. Ну же, ну же, давай, оживай! Мои усилия не прошли даром, молодой дракон судорожно вздохнул, открыл затуманенные не то сном, не то болью глаза и даже попытался сесть. Всё, Эрик спасён, теперь можно немного расслабиться. Я закрыл глаза и рухнул на землю, провалившись в бесконечное непроглядное небытие.

День десятый. Вероника

Исчезновение молодого и самонадеянного дракона меня, признаться, мало обеспокоило. Мало ли, загулял с какой-нибудь красавицей и потерял счёт времени, наверняка такое с ним уже случалось. Только вот Тобиас волновался всё сильнее, я каждой своей шерстинкой ощущала исходящую от него тревогу. А это значит что? Правильно, ситуация не так проста и безобидна, как показалось мне, и, следовательно, нужно собрать моего любимого в поход на поиск его довольно безалаберного приятеля. Появление Береники несколько усложнило ситуацию, излишне сообразительное животное, собирающее провиант инквизитору в поход, привлекает ненужное внимание, которого, понятное дело, я старалась избежать. Впрочем внучку травницы больше заботила практическая часть курсовой, нежели пушистая кошечка, поэтому мне поставили мисочку нежнейших сливок, погладили по спинке, сказали, что я умница, и оставили в покое. Береника занялась приготовлением завтрака, а я, ловко улучая подходящий момент, готовила провиант для своего любимого, вознамерившегося пуститься на поиски друга не только не позавтракав, но ещё и припасов с собой не взяв.

Чтобы хоть пару минут побыть с Тоби наедине, я ждала его на крыльце. Страшно хотелось обнять, поцеловать, сказать, как сильно я его люблю и за него переживаю, но толпящиеся во дворе в ожидании целителя люди к романтике совершенно не располагали. Хорошо хоть, никто не заметил, как я продукты из дома таскала и на крыльце раскладывала! Тобиас мои старания оценил, на руки подхватил, в носик поцеловал и спросил:

— Спасибо, любимая. Пойдёшь со мной или Беренике поможешь?

Честно говоря, мне очень хотелось пойти с Тобиасом. Нет страшнее пытки, чем сидеть в четырёх стенах в ожидании хоть каких-нибудь новостей, в этом я за время своего заточения в тюрьме успела убедиться. Только помимо моих собственных желаний были ещё и соображения безопасности. Да, мне будет спокойнее, если я буду рядом со своим любимым, но пойдёт ли ему это на пользу? Чем я смогу ему помочь в трудную минуту? Магии у меня нет, из оружия только зубы и когти, да и размерами я далеко не чёрная пантера, гроза гномьих гор. Да и Тобиас в критический момент будет думать не о своей, а о моей безопасности, а значит, вполне может попасть под удар. И вообще, как любили говорить боевые маги на совместных занятиях: «Лучшее, что может сделать любой, не наделённый боевой магией, — это отползти в сторону и не мешать». Я вздохнула и подняла левую лапку. Пусть будет так, я останусь с Береникой, помогу ей по мере своих теперешних сил, заодно присмотрюсь к внучке травницы получше. Мы с Тобиасом ещё раз обменялись взаимными нежностями (не хочу говорить прощальными, не хочу, да, я суеверная!), я спрыгнула с рук своего любимого и ушла в дом, едва ли не за хвост себя удерживая, чтобы не броситься следом за Тоби. Береги себя, мой милый, мысленно я подле тебя всегда и везде.

От волнами накатывающей грусти меня спасла Береника. Сначала она решительно опустилась на пол рядом со мной, чтобы я не чувствовала себя одинокой, потом