– Ненавижу этих патлатых недоумков, – говорит он.

Впрочем, у нас тоже начинается что-то вроде Лета Любви. Деньги, которые мы получаем от торговли наркотиками и от нашего бизнеса в аэропорту, обеспечивают нам спокойную, легкую жизнь, к тому же вот-вот начнет действовать создаваемая Гарри система контроля за торговлей порнографией. Она довольно сложна, но вполне работоспособна. Между тем я просто не знаю, что мне делать с теми шальными деньгами, которые я начал получать в последнее время. Мне, впрочем, удается потратить их на скачки или на собачьи бега в Хэкни или Уайт-Сити. Остатки я благополучно спускаю в казино. Как-то ночью в Балхеме я угодил в заварушку и едва не порезал крупье. Глупо, конечно. Фред Горбушка обязательно настучит. Он работает на Близнецов, так что эта история непременно дойдет до Большой Двойки. Впредь мне нужно держать себя в руках.

Правда, шум идет пока только по Уэст-Энду, так что насчет ист-эндовских дел можно не беспокоиться. Гарри тоже должен быть доволен, хотя я знаю, что он все еще думает о том убитом пареньке. Как-то я заехал к нему и увидел у Тревора под глазом здоровенный фингал. На Гарри «нашло». И свое плохое настроение он, разумеется, выместил на бедняге Треви. Главное, никакого облегчения ему это не принесло – Гарри сделался еще мрачнее, к тому же теперь он чувствует себя виноватым перед парнем. У Треви тоже настроение не ахти какое. На его побитой морде просто-таки написано «А катитесь вы все к черту!». Точно такое же выражение появлялось на лице Мэдж, когда мне случалось задать ей трепку.

Потом Бердсли принес новости. Дерек – бригадир аэропортовских грузчиков – сообщил, что через пару дней в Хитроу ожидается большой груз промышленных алмазов. Это было именно то, чего мы давно ждали. И если нам удастся груз захватить, каждый из нас сможет не работать до конца своих дней.

Гарри немедленно организовал встречу. Дерек сильно нервничал, очевидно, у него сохранились не самые приятные воспоминания о «телефоне». Как бы там ни было, он подробно рассказал о всех мерах безопасности, которые принимаются в аэропорту в связи с прибытием ценного груза, после чего мы начали планировать собственную операцию. А операция обещала быть весьма и весьма крупной. Это вам не мелкое воровство из чужих чемоданов. Мы готовились сорвать крупный куш.

И вот мы с Бердсли уже в форменной одежде аэропортовских грузчиков, и Дерек ведет нас на летное поле. Он же получил для нас два пропуска в полицейском отряде охраны аэропорта. На поле мы садимся в небольшой кар с прицепом и едем к грузовому реактивному самолету, который больше всего похож на гигантский автобус, к которому кто-то приделал короткие толстые крылышки. Ума не приложу, как такая штука может летать, но это, в конце концов, не мое дело.

Двигатель у кара электрический, как у молоковоза; он негромко поет под полом кабины, и я тоже начинаю напевать себе под нос какую-то мелодию. Конечно, я немного волнуюсь, хотя никаких оснований для беспокойства нет. Вся операция хорошо, тщательно спланирована. Мы несколько раз обговаривали различные варианты. Гарри сам продумал все до последней детали. Правда, у него нет никакого опыта в планировании масштабных ограблений. Как я уже упоминал, до сих пор он главным образом брал проценты с тех, кто промышлял воровством. Это, да еще предоставление «защиты» мелким предпринимателям, было его коньком. Но и упустить такой жирный кусок было бы непростительной глупостью, и Гарри пришлось выступить в непривычной для него роли криминального стратега. Совещания, подробные инструктажи, карты, игрушечные автомобильчики – все было пущено в ход, чтобы заставить каждого из нас запомнить, что и как он должен делать.

И вот наступил решающий день, но Г., разумеется, с нами нет. В операции участвуем только я, Бердсли, Дерек и еще двое грузчиков, которым можно доверять. Они ожидают нас в грузовом отсеке самолета. Продолжая подпевать электромотору, я смотрю на Бердсли. У него на лице играет идиотская улыбка, а зубы крепко сжаты от напряжения и, возможно, – от «бомбовозов», которые мы проглотили рано утром. Перед такой работенкой просто необходимо немного закинуться хотя бы для того, чтобы быстрее соображать.

Все спланировано. Мы должны подняться в отсек, парни подкатят транспортер и начнут подавать контейнеры с алмазами. Здесь мы перехватим груз и через второй люк сбросим в прицеп, потом свяжем Дерека и его ребят. На прощание нужно будет их немного побить, чтобы казалось, будто они оказали нам сопротивление. Потом мы снова сядем в электрокар и отвезем алмазы на стоянку обслуживающих машин, где нас будет ждать водитель с грузовым фургоном. Прежде чем поднимется тревога, мы успеем преодолеть большую половину Большого Западного шоссе.

Внезапно я думаю о том, что грузчикам следует навешать как следует, чтобы все выглядело как можно убедительнее. Несколько лишних синяков и шишек – пустяк по сравнению с жирным куском, который каждый из них получит после операции. За партию промышленных алмазов, если реализовать ее с умом, можно получить несколько сот тысяч фунтов. Может быть, даже миллион. Но пожалуй, лучше сейчас об этом не думать. Парни, ограбившие почтовый поезд,[39] тоже утратили осторожность, когда поняли, что им досталось намного больше, чем они рассчитывали. Богатство ударило им в головы, и они стали совершать ошибку за ошибкой. Нет, сейчас о деньгах лучше совсем не думать. Нужно довести дело до конца и затаиться. Подождать немного, когда шум немного уляжется, и уж тогда…

Итак, мы входим в грузовой отсек, где ждут нас люди Дерека. Тотчас подкатывается транспортер. Оживает широкая резиновая лента, на ней появляется первый контейнер. Встав цепочкой, мы передаем контейнеры через весь грузовой трюм и через открытый люк сбрасываем в кузов нашего электрокара. Контейнеры оказываются немного легче, чем я предполагал, и понемногу я начинаю сознавать, что что-то здесь не так. Такое впечатление, что в контейнерах вообще ничего нет. Но я отгоняю от себя тревожные мысли. В конце концов, откуда мне знать, сколько весят эти самые алмазы? Сейчас мы заняты только одним: поскорее переправить добычу в кузов электрокара. Все сосредоточены, никто не смотрит по сторонам. Но когда я на мгновение бросаю взгляд в сторону погрузочного люка, я вдруг замечаю на ленте чью-то голову. И тело. Кто-то, скрючившись в три погибели, въезжает на транспортере в грузовой отсек. Я собираюсь поднять тревогу, но меня опережают.

– Полиция! – кричит незнакомец.

С этим воплем он прыгает на ближайшего грузчика. В руке у него дубинка. Полицейский пытается ударить ею человека, которого он повалил, но дубинка за что-то цепляется. Тем временем с ленты спрыгивает второй легавый, он бросается на помощь напарнику, и под лентой транспортера образуется куча-мала. Некоторое время ничего нельзя понять; грузовой трюм оглашается криками, по настилу перекатываются сцепившиеся в борьбе тела. Наконец я вижу, что один из фараонов поднимается, пока второй прижимает к полу захваченного грузчика. Оба они одеты в штатское. И я готов спорить на что угодно – эти парни не из отряда по охране объектов воздушного транспорта. Скорее – из «Летучего отряда» или какого-то другого специального подразделения.