Сэм подошел к жене вплотную и, перекрикивая гул воды, сказал:

— Отойди в сторонку. Я проверю, нет ли с нами компании. Держи наготове фальшфейер.

Реми отошла к противоположной стене, а Сэм вытянул из груды мусора ветку подлиннее и начал методично обшаривать импровизированным щупом все щели и дыры. Никого. Ни единого шороха. Еще пару минут он долбил ботинком бревна, ожидая какой-нибудь реакции. Ничего.

— Кажется, мы одни, — объявил он.

Фарго начали разбирать завалы. Постепенно перед ними открылся путь к задней стенке грота. Они опустились на колени у горизонтальной расщелины, высота которой составляла четыре фута. По дну грота струился тоненький ручеек, вливавшийся на выходе в каскад водопада.

Сунув палку в расщелину, Сэм постучал по каменному полу. Снова пусто. Он достал «уэбли», подался вперед и, прижавшись лицом к скале, скользнул лучом фонаря справа налево. Наконец Фарго поднялся и сложил пальцы колечком: все в порядке.

— Что ж, снова ринемся, друзья, в пролом![5]— крикнула Реми.

— Мы пара, парочка счастливцев![6]— отозвался муж.

— Ничто так не задает настроение, как слегка подпорченный Шекспир.

Мадагаскар, Индийский океан

К счастью, брести, согнувшись в три погибели, пришлось недолго; через пять футов потолок резко пошел вверх, и Фарго очутились в продолговатой овальной пещере в сотню футов шириной. Над головами, на тридцатифутовой высоте, темнели бесчисленные сталактиты. Осветить пространство дальше тридцати футов у фонарей недоставало мощности. Насколько хватало глаз (точнее, длины лучей), повсюду высились минеральные колонны, переливающиеся на свету жемчужно-серым и масляно-желтым блеском. Разбросанные в произвольном порядке, они делили пещеру на своеобразные «залы». В стенах мерцали и переливались вкрапления кварца. Под ногами хрустели перемешанные с илом скальные обломки, а посередине, рассекая пещеру пополам, змеилась узкая речушка.

— Пока все привычно, все знакомо, — заметил Сэм.

Жена кивнула.

В глубь пещеры двинулись параллельно руслу ручья.

— Несколько… разочаровывающе, — проговорила Реми спустя несколько минут.

— Знаю. Но ведь день только начался.

Во время последней спелеологической вылазки они не только разгадали загадку потерянного винного погреба Наполеона, но и сделали открытие, благодаря которому удалось переписать некоторые страницы греческой истории.

Фарго прошли сотню футов, двести… Вдруг в луче фонаря перед ними выросла клинообразная стена — из-под скалы, бурля, вырывался ручей. По обе стороны «клина» в темноту уходили два туннеля.

— Выбирай, — сказал Сэм. — Правый? Левый?

— Правый!

Перепрыгнув на другую сторону ручья, они устремились в правый туннель. Футов через двадцать пол начал уходить вниз. Неожиданно Фарго оказались почти по колено в воде. Скользнув лучом по поверхности водоема, Сэм заметил слабое течение, напоминающее водоворот. Супруги двинулись дальше.

Реми резко остановилась, прижала палец к губам и выключила фонарь. Следом выключил фонарь Сэм.

Тишина. Секунд через десять послышался тихий шелест — кто-то приближался. По камням прошуршало что-то тяжелое. Снова тишина. Шлепок! Точно большим мокрым полотенцем по стене.

Сэм и Реми, переглянувшись, беззвучно, одними губами, проговорили: «Крокодил!»

Шуршала чешуйчатая шкура! И хлопало не полотенце, а мускулистый хвост!

Всплеск. По воде тяжело зашлепали лапы. Сэм быстро направил в темноту «уэбли». Оба одновременно включили фонарики.

В двадцати футах перед ними чернела крокодилья морда; животное проворно двигалось вперед, глядя из-под набрякших век прямо на потенциальных жертв. Сзади, у самых кромок фонарных лучей, извивались еще полдюжины чешуйчатых тел: глаза сверкали, клацали зубы, неистово били хвосты.

— Фальшфейер! — коротко скомандовал Сэм.

Реми не заставила просить себя дважды. Раздалось шипение, туннель озарился мерцающим красным светом. Опустив фальшфейер пониже к земле, она замахала им перед крокодилом — зверь остановился и с утробным урчанием разинул пасть.

— Кид был прав, — пробормотала она. — Им это до лампочки.

— До поры до времени. Теперь отступаем назад. Медленно. Спиной не поворачиваться.

Нога в ногу, не сводя глаз с подбирающегося крокодила, они начали пятиться. Сэм быстро глянул через плечо.

— Еще десять шагов — и мы на суше, затем пойдет узкий коридор.

— Поняла.

— Там вставишь фальшфейер в песок. Посмотрим, как им это понравится.

Когда они добрались до нужного места, Фарго тронул жену за руку. Опустившись на колени, она воткнула фальшфейер в ил и снова двинулась назад. Муж придерживал ее за плечо. На середине склона, в шести футах от шипящего «фейерверка», крокодил замер. Пополз влево, вправо, вновь остановился. С недовольным урчанием зверь попятился обратно в воду, а спустя несколько мгновений окончательно скрылся из виду.

— Долго еще гореть будет? — спросила Реми.

— Минут десять — пятнадцать. Надеюсь, за этот срок успеем проверить второй туннель.

— А если нет?

— Тогда узнаем, ловко ли я управляюсь с «уэбли».

По левому туннелю шли не спеша, то и дело останавливались, прислушивались. Через сорок футов проход неожиданно расширился, превратившись в округлую залу. Луч фонаря Реми, скользнув по полу, высветил темный продолговатый предмет. Фарго вздрогнули — и, поскальзываясь на песке, торопливо отступили назад шагов на десять.

— Это был… — зашептала Реми.

— Вряд ли, — Сэм вдохнул поглубже. Выдохнул. — Правда, сердце поначалу ушло в пятки. Идем!

Они снова приблизились к загадочному предмету.

— Похоже на гнилой телефонный столб, — хмыкнула жена.

В сравнении она не ошиблась. Однако Сэм почти сразу заметил на «столбе» три деревяшки — подобие распорок, — а на них нечто вроде креплений, ветхих, но сохранивших узнаваемую форму.

— Кронштейн для уключин… — озарило Реми.

Муж молча кивнул, продолжая вести луч вдоль распорок до того места, где они сходились с продолговатой массой полусгнившего дерева, которая в действительности была на несколько футов длиннее телефонного столба и в четыре-пять раз толще него в диаметре.

— Сэм, это же каноэ!