А делать-то было нечего: на кону стоит жизнь жены и детей. И Гленн биту протянул и отдал.

– Спасибо, – поблагодарил бугай. – А теперь, Эми, не уведешь ли ты куда-нибудь детей? Свет не включай.

Он кивнул своему сообщнику: мол, отпусти женщину.

Глаза Эми были мутными от шока. Лишь когда нож от ее шеи был убран и сунут в ножны, она кивком показала, что поняла. Тогда бугаище вернулся вниманием обратно к Гленну.

– Мне понадобятся все ваши мобильные телефоны. А затем надо, чтобы ты оделся в рабочее. У нас для тебя работа. Очень, кстати, важная. Сделаешь ее как надо, и все будет замечательно.

В любом другом районе города их встретил бы сонный антураж безлюдных ночных улиц – но не в Тендерлойне. Этот район существовал в эдакой противофазе остальному Сан-Франциско, как негатив по отношению к позитиву в фотографии прежних лет. В три часа ночи все тротуары здесь были запружены: все равно что кочевать по съемочной площадке второразрядного ужастика, где роль живых мертвецов отводится пьяни и нарикам.

По пути сюда Райан с Таем проехали мимо изъязвленного взрывом здания федерального суда – напоминание не только о месте, где началась вся эта безумная кутерьма, но и о том, что Рипер со своей дочуркой в осуществлении своих целей готовы идти очень даже далеко. Таксист по просьбе Лока высадил их на городском пустыре в двух кварталах от указанного Коберном адреса. Откуда ни возьмись к ним, поцокивая прозрачными плексигласовыми «шпильками», прикуклилась порыпанная жрица любви в косовато сидящем белом парике и с кадыком размером с кулак.

– Как ночка, неужто в одиночку? – деловито осведомилась она у Тая.

– Иди, чапай, – угрюмо буркнул тот, а Лок едва не прыснул со смеху.

Путана как ни в чем не бывало обвила Тая одной рукой за бедро, а другой шаловливо погрозила пальцем.

– Десять баксов, и у нас любовь-морковь.

– Спасибо, мэм, – деликатно сказал Райан, – но лучше мы как-нибудь после дождичка. И желательно в четверг.

– Смотрите, детки. Многое теряете, – пожала плечами путана, нетвердо отчаливая к стайке таких же, как она, созданий в мини-юбках, блузках с вырезом до пупа и с ручищами, как у грузчиков.

На выходе с пустыря Лок с ехидцей поглядел на Тая.

– Странно: чего-то ты номерок у нее не взял?

– Чувак, да это ж баба с хером. Знаешь, какие они?

– Откуда мне… По мне, так похожа на двоюродную жену моего папашки.

– Как он там, кстати? – поинтересовался, пытаясь сменить тему, Тай. – Все еще у бога в загашнике?

– На Флорида-Киз, по-прежнему косит под Хамфри Богарта[33].

Тай мотнул головой в ту сторону улицы, где располагался указанный Коберном адрес. Лок глянул туда же. Никакой обещанной опергруппы маршалов, отряженной на захват, там не было и в помине.

– Сейчас бы его сюда не мешало, – рассудил Тай.

А что, верно. Отец у Лока, даром что на седьмом десятке и считай что всю свою взрослую жизнь прожил в Штатах, своей шотландской твердости нисколько не утратил. И в помощники гож как мало кто, особенно когда помощников, как сейчас, раз-два и обчелся.

Райан огляделся еще раз – может, опергруппу они просто проглядели, – но нет, действительно никого не было. По мобильному он связался с Коберном.

– Где вы, черт возьми?

– Вышла задержка с ордером на обыск, – пояснил тот.

В глухой досаде Лок пнул тротуарный бордюр.

– А вы-то сами там, на месте? – спросил Коберн.

– Ну а где еще, – недовольно ответил Райан.

– Ладно, тогда сидите тихо. И ни в коем случае не заходите в здание до нашего прибытия, понятно?

Лок не ответил.

– Ты меня слышишь? – с нажимом повторил Коберн.

– Да слышу. – Райан, снявшись со связи, поглядел на Тая. – Мы ж всего одним глазком, разве нет?

– И закона против этого никакого, – согласился Тай. – Просто два частных лица проверяют еще одну рожу.

– Верно, – кивнул Лок, вставляя в «зауэр» свежую обойму.

Многоэтажка, где был замечен Рипер, располагалась в двух шагах от приюта для бездомных и прямо напротив расписного вьетнамского ресторана. На тротуаре, припав спинами к стене здания, стояли трое. Самый младший поглядел на Лока с Таем желтоватыми глазами, холодными и безмятежными до пустоты. С угла рта на воротник курточки у него сочилась слюнка.

– Братан, не выручишь? – вытянув руку, окликнул он.

Лок поглядел ему глаза в глаза. Убрать бороденку и до срока увядшую от крэка кожу, и будет пареньку лет двадцать с небольшим – совсем еще пацан. Что же такое с ним стряслось, что он оказался здесь? Сунув руку в карман, Райан вынул десятку и склонился, чтобы находиться с пареньком вровень.

– Я тут кое-кого ищу, – сказал он, кивая вполоборота на многоэтажку, – вроде как здесь чалится.

Взгляд паренька перекочевал с десятки на Лока и обратно.

– Белый, – описал Райан. – Здоровый такой бычара. Голова бритая, весь в партаках: всякая там нацистская херь.

В глазах визави мелькнуло что-то похожее на узнавание, а вместе с тем страх.

– Ты не дрейфь, – подмигнул Лок юноше. – Если мы его найдем, отсюда он не выйдет.

– Четвертая квартира, – произнес паренек, суя ладошку за десяткой.

Лок удерживал купюру между большим и указательным пальцами.

– Точно?

Визави кивнул.

– Смотри, чтоб не спутал, – сказал Райан, выпуская десятку. – Иначе, если водишь меня за нос, я выйду и откручу тебе твой.

Лок возвратился, и они вместе с Таем подошли к подъездной двери. Там был домофон. Тай наобум нажал кнопку одного из верхних этажей. После минутной паузы ответил заспанный, умаянный женский голос:

– Кто там?

– У меня тут кое-что для вас, – прогнусавил в ответ Тай.

Казалось бы, удивительно, но сработало: после паузы подъездный замок щелкнул, и под прерывистый зуммер Лок с Таем вошли в обшарпанный, тускло освещенный подъезд. Пованивало мочой, отбросами и потом – запах, воскрешающий в памяти «Пеликан Бэй». Лок втянул эту амброзию ноздрями, понимая как никогда, что Рипер здесь находится не просто так. Зачем ему за здорово живешь менять одну зловонную дыру на другую, когда вокруг вся страна с ее свежим воздухом и необъятными просторами?

Здесь они с Таем разделились: тот вызвал лифт, в то время как Лок воспользовался лестницей. Всходя ее темным колодцем, свой «ствол» он наготове держал у бедра: а ну как сверху будет спускаться Рипер – нельзя же попадаться ему врасплох. Если он здесь, то непременно вооружен, тут и к гадалке не ходи.