Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Самоуверенная сучка, — процедил Альварес сквозь зубы.
— Мне нечего сказать, — добавила Кристен, и это было сущей правдой. До того, как попасть в заложники, она понятия не имела, кто такой Санти. Она не знала, какая у него фамилия, где он живет, где работает, чем занимается. А если и знала — не сказала бы.
— Для полной коллекции нам не хватает только малышки Лэсси, — прошипел Ривера прямо на ухо Лысому, и тот в ответ плюнул ему в лицо. — Вонючий урод! Ты сдохнешь, как собака!
— Это ты — вонючий урод, — парировал Лысый, не теряя самообладания. — А я — вице-президент мотоклуба «Ночные демоны»!
— Ненадолго, — прохрипел Ривера и противно ухмыльнулся. — Скоро «Демоны» станут частью «Гиен».
— Никогда, — рыкнул Лысый.
— Ты этого все равно уже не увидишь.
— Ребята этого не допустят.
— Вот и посмотрим, сколько из них предадут память о вас и перейдут в новый клуб, а кто совершит непростительную ошибку и за это будет уничтожен…
— Неужели вам настолько нужна наша территория? — усмехнулся Лысый. — Настолько, что вы готовы всех убить? Вы ведь понимаете, что другие клубы вам этого не простят? Что вся байкерская тусовка восстанет против вас?
Ривера хрипло расхохотался:
— Ты правда думаешь, что до этого есть кому-то дело? Да всем насрать!
Ох, и как же он ошибался…
Байкерской тусовке и мотоклубам Калифорнии было совсем не насрать на происходящее.
В среде байкеров был, конечно, принцип невмешательства, когда один клуб воевал с другим, а все остальные молча на это смотрели, стараясь не занимать ничью сторону. Священный нейтралитет. Но сейчас происходило другое. Сейчас вся правящая верхушка «Ночных демонов» была взята в заложники, причем во время мероприятия, на котором традиционно должно царить перемирие. Сейчас против одного клуба воевали сразу два. Сейчас против одного президента стояли сразу два других, плюс Римми Тарри, которого в байкерских кругах откровенно ненавидели. Сейчас было совершено два убийства. И это было сделано не во время дуэли или клубной перестрелки. Это было сделано просто так. В упор. Сейчас происходило то, что в клубной тусовке называлось не иначе как «зарвались» и «охренели».
Но в «Ночных демонах» обо всем это, конечно, никто не думал. Подумал бы Карри — но его не было. Подумал бы Лысый — но и его не было.
Когда Лэсси вернулась домой, в зале собраний шло бурное обсуждение. Главным вопросом на повестке дня было: уничтожать ли компромат на «Гиен» и «Банду», и если да, то как доказать Ривере и Альваресу, что бумаги действительно сожжены?
— Никак, — сказала Лэсси, останавливаясь на пороге и моментально понимая, о чем речь. Она уже умылась, переоделась, немного привела себя в порядок и была готова если не к бою, то хотя бы к попыткам выстоять во всем этом дерьме. — К тому же, — добавила она. — В этом нет никакого толку. Думаете, вы сожжете папки — и эти уроды тут же отпустят Карри, Кристен и Лайнела? Я так не думаю. Они взяли их не для этого. Компромат — это всего лишь мелочь, от которой они бы не отказались. Но это не основная цель.
— А что — основная? — спросил Шеннон.
— Месть, — Лэсси пожала плечами. — Просто месть. Тупая, беспощадная, кровавая месть. Финал, итог многолетней войны. А все выставленные условия — это так, игра.
— Но должно же быть что-то, что мы можем предложить им взамен на наших ребят! — с отчаянием воскликнул Ларри.
— Ну, как насчет поймать и пытать их матерей, детей и жен? — хмыкнула Лэсси. — Тогда они, может быть, и задумаются.
— Ты же больше всех рвалась к «Гиенам» и Альваресу! — удивился Шеннон.
— Я тогда не думала… А теперь понимаю, что все бессмысленно.
— И что делать?
Лэсси в ответ пожала плечами. Ее мозг отчаянно генерировал идеи, просчитывал ходы, продумывал варианты… Но пока она действительно не знала, что им делать. И никто не знал. Они зашли в тупик.
Когда у Черепа зазвонил телефон, вздрогнули сразу несколько человек. Было уже поздно, и если разговор, вилявший бесполезно по кругу, замолкал хоть на минуту, все невольно начинали выпадать из реальности.
— Слушаю, — Череп приложил трубку к уху. Лэсси, сидевшая в углу с кружкой кофе, сначала решила, что это кто-то из его семьи или друзей, но потом, заметив блеск в его глазах, насторожилась:
— Кто это? — прошептала она одними губами, заметив, что Череп смотрит на нее, но тот лишь внимательно слушал, что ему говорят. Неужели это были Ривера, Альварес и Тарри? А может, сам Карри, и им удалось как-нибудь сбежать?
Но все оказалось иначе.
Это был Калео Скотти, президент клуба «Сыновья крови». Он звонил, чтобы выразить свое сочувствие и спросить, не нужна ли какая-то помощь.
— Я не знаю… я не знаю… чем тут можно помочь? — рассеянно проговорил в трубку Череп, и вдруг Лэсси вырвала у него телефон:
— Я знаю!
— Лэсси, ты ли это? — раздалось на том конце провода. Калео сразу узнал девушку.
— Да, это я! Слушай, Калео… Это отлично, что ты позвонил! Это же… это офигенная идея! То, что делают Ривера, Альварес и Тарри, противоречит всем законам байкерского мира, верно? Мы ведь можем сказать им об этом? Даже громко заявить? В смысле, мы — это много человек? К этому можно подключить ваших людей?
— Восемнадцать действующих членов, и это только в чаптере Сакраменто, — отозвался Калео. — Плюс еще три чаптера. Плюс тусовка. Мои сто пятьдесят человек — твои сто пятьдесят человек.
— Отлично! — воскликнула Лэсси, и все, кто находился рядом, зашевелились, вываливаясь из полузабыться обратно в реальность и торопливо соображая, что происходит. — Спасибо! Передай всем! Просто… Сделайте что-нибудь! Пошлите этим уродам письма! Закройте все сделки! Сообщите остальным чаптерам, пускай рвут все связи! Пускай требуют освобождения наших людей!
— Ты вся
