— Ангелин, мы надеялись, что хоть сейчас ты нам все объяснишь. Но раз ты молчишь… — Фиона не договорила, но всем понятно, что это означало: «Раз ты молчишь, то мы больше не друзья».

Я продолжала упрямо молчать.

НАФА пыталась говорить твёрдо и серьёзно. Внешне это выглядело угрожающе, точно подруги реально хотели меня бросить. Но мое шестое чувство говорило другое: «Они пытались разговорить тебя методом кнута и пряника. Пряник не сработал — остался только кнут».

— Ладно, держи, — Ника бросила передо мной толстый журнал мод. — Пока нам все не расскажешь, можешь считать, что НАФА больше не существует.

Девушки развернулись и ушли.

Я застыла на месте. НАФА развалилась. И всему виной только я со своим упрямством. Ради чего я пошла на такое? Чтобы сохранить какой-то секрет Дая? Стоило ли это моей многолетней дружбы?

Дрожащими руками я взяла журнал со стола и раскрыла его. Несколько страниц подряд занимали фотографии, которые мы снимали в марте на природе, представляя торговую марку «Dandelion». Великолепная Ника в жёлтом воздушном платье прекрасно смотрелась на золотистом поле из одуванчиков. Её волосы свободно развевались на ветру и девушка ещё шаловливо прищурила глаза, что делало вид таким естественным и невообразимо милым. Братья Смэши же не шли в сравнении ни с кем. Их улыбки, взгляды, черты лица, прически, одежда… Все, что относилось к ним, выглядело мужественным и сильным. Они невольно притягивали взгляды и, несмотря на то, были похожи, явно различались… Они были как противоположные стороны одной медали, поэтому достигли гармонии. А вот и я сама месяц назад… Тогда я ещё умела смеяться искренне, от души…

Я думала, что застану только снимки Ники и Виня, однако, здесь оказались и мы с Дайя. Внезапно из журнала выпала фотография, которая была специально распечатана отдельно и не входила в серию модной одежды. Снимок сжал мое сердце и сосущая пустота, которая столько времени молчала, наталкиваясь лишь на лёд, внезапно ожила. То, что мне уже давно получилось укромно спрятать от всех, вдруг вырвалось наружу. Эмоции, переживания, боль… ледяная глыба начала таять под натиском чувств.

На фотографии были я и Дайя. Этот снимок сделали во время перерыва, и я вовсе не знала, что нас фотографируют. В памяти ярко вспыхнула та минута. Мы пошли к реке к небольшому причалу, который представлял собой всего-то несколько бревен, едва-едва державшиеся над водой за счёт небольших столбов. И на снимке мы с Дая сидим на тоненькой балке. Смэш смешно завернул джинсы, чтобы их не промочить. Прохладный ветер с реки развевал наши волосы. В руках я держала созревший одуванчик. Вместе с Дайя мы сдували его и парашютики разлетались во все стороны.

Всего лишь один миг, а принес столько счастья и переживаний. Не зря же говорят, что самое прекрасное случается лишь в мимолетный миг и надо успеть запечатлеть его. Фотограф и успел, за что я была ему до глубины души благодарна.

Дома я вставила фотографию в серебряную рамку, подаренную бабушкой, и поставила на пианино. К музыкальному инструменту я не прикасалась с отъезда Дая. А подруги правы, я потеряла себя.

Я открыла крышку пианино и провела рукой по клавиатуре. Столько пыли. Мне стало стыдно. Я совершенно забыла, кто я есть на самом деле. Совершенно автоматически пальцы быстро заскользили по белоснежным клавишам, наигрывая грустную мелодию. Не задумываясь, я стала исполнять песню «Someone’s watching over me». Я могла играть эту композицию даже с закрытыми глазами, потому что одно время эту песню постоянно крутили по телевизору и радио. НАФА просто сходила с ума по творчеству певицы, поэтому немедленно потребовали, чтобы и я научилась исполнять ее. И их желание исполнилось.

В душе стало зарождаться что-то новое, как будто я пробудилась ото сна. Сделав глубокий вдох, я запела. Это была история моего разбитого сердца, моих истерзанных надежд. Я пела как будто назло всему, что когда-то причиняло боль. Я пела, чтобы заглушить крик раненой души. Пусть же все чувства воскреснут и наконец наполнят то пустое пространство, которое оставил за собой Смэш. Я никогда не думала, что он займет столько места в моём сердце. Что без него мой мир станет другим, что все рухнет как карточный домик. Как я могла жить без него на этом свете? Как?

Почему я тогда не остановила его? Почему не хватило духу признаться во всём? Почему только сейчас я смогла осознать это? Зачем столько времени старалась скрывать свои чувства к нему? Чего я этим добивалась? Чтобы теперь он бросил меня?

Я закрыла на миг глаза и тёплая слеза скатилась по щеке. Она упала на клавиатуру и стала первым сигналом того, что ледяная глыба внутри начала таять. Но смогу ли я окончательно растопить весь лед?

В окне мелькнула тень. Я резко перестала играть и обернулась. Прямо передо мной стоял Винь, с которым мы не общались уже практически месяц. После нашего последнего разговора я категорически отказалась от того, чтобы парень возил меня в школу. Я не хотела видеть его и в лишний раз подвергать себя желанием сорваться с цепи. Хотя и это вскоре стало бы невозможно, так как все свои эмоции я закрыла на замок.

Винь упрямо отказывался, но потом всё же сдался. С тех пор я редко встречалась с ним. В доме Смэшей он уже больше не жил, но занятия посещать не перестал.

— Ты прекрасно пела. — Сказал Винь и сел рядом со мной. — Я рад вновь слышать твой голос.

— Спасибо. Зачем ты пришел?

К сожаленью, я так и не научилась полностью скрывать свой холод к младшему Смэшу. Винь горько улыбнулся. Он смотрел на меня с жалостью и разочарованием.

«А когда-то мы были друзьями».

— Ты так говоришь, словно прогоняешь меня. — Упрекнул он с грустной улыбкой. — А я, может быть, пришёл помочь.

— Мне не нужна помощь… — я опять взялась возражать, но Винь не дал мне шанса.

— А вот твои подруги говорят совсем другое, — парень с ехидством покачал головой и взял мою фотографию с Дайя. — Да и я не слепой. Ты превратилась в кусок льда. Бесчувственный обломок, ты слышишь?

— Отстань от меня, Винь, — я встала и хотела уйти, но парень крепко схватил меня за руку и насильно засадил обратно.

— Посмотри мне в глаза, Ангелина. Что ты видишь? Дайя, так? — Винь начал повышать на меня голос. — Ты меня ненавидишь, потому что я на него похож? Потому что я тут,