– Dеpеchonc-nous, Гастингс, – сказал он. – Мы должнывернуться в Лондон, и как можно скорее.

– Я готов. – Я ускорил шаг, стараясь не отставать от него. Иеще раз посмотрел на его мрачное лицо. – Что у вас в мыслях, Пуаро? – спросиля. – Прошу вас, расскажите. Вы верите, что на лестнице была Тереза Аранделл илинет?

Пуаро не ответил. Вместо этого он сам спросил меня:

– Вам не кажется – подумайте прежде, чем ответить, – что врассказе мисс Лоусон было что-то странное?

– Что значит «странное»?

– Если бы я знал, я бы вас не спрашивал.

– Да, но в каком смысле «странное»?

– То-то и оно, что – я не могу уточнить. Но когда онаговорила, я явственно чувствовал: что-то не так… словно в ее словах былакакая-то неточность – да, именно такое чувство я испытывал, – что-то было нетак…

– Она, по-видимому, не сомневалась, что видела Терезу?

– Да-да.

– Но ведь свет был очень тусклым. Я не могу понять, откуда унее такая уверенность.

– Нет-нет, Гастингс, вы меня только сбиваете. Меня смутилакакая-то мелочь, какая-то деталь, связанная со… да, да – со спальней.

– Со спальней? – удивился я, стараясь припомнить всенаходящиеся в комнате предметы. – Нет, – сказал я, – здесь я вам не помощник.

Пуаро с досадой покачал головой.

– Зачем вы снова заговорили об этом спиритизме? – спросил я.

– Потому что это очень важно.

– Что именно? «Превращения» светящейся ленты, о которых вамтолковала мисс Лоусон?

– Вы помните, как сестры Трипп описывали сеанс?

– Им привиделся ореол вокруг головы мисс Аранделл. – И тут яне смог удержаться от смеха. – Причислить ее к лику святых я бы все-таки нерискнул! Мисс Лоусон, по всей видимости, боялась ее до ужаса. Мне было так жальбедняжку, когда она рассказывала, как лежала без сна, беспокоясь, что ейпопадет из-за того, что заказала слишком маленький кусок телятины.

– Да, это был интересный момент.

– Что мы будем делать по приезде в Лондон? – спросил я,когда мы зашли в «Джордж» и Пуаро попросил подать ему счет.

– Мы должны немедленно повидаться с Терезой Аранделл.

– И установить таким образом истину? А что, если она отвсего откажется?

– Mon cher, ничего преступного в том, что человек преклоняетколени на лестнице, нет. Может, она нашла шпильку, которая должна была принестией счастье, – или что-то другое в этом духе.

– А запах лака?

Больше мы ничего друг другу не успели сказать, потому чтонам принесли счет.

По дороге в Лондон мы больше молчали. Я не люблюразговаривать, сидя за рулем, а Пуаро так старательно прикрывал шарфом свои усыот ветра и пыли, что его речь все равно была неразборчива.

Мы прибыли на квартиру без двадцати два.

Джордж, английский камердинер Пуаро, как всегда безупречный,открыл нам дверь.

– Вас ждет доктор Таниос, сэр. Он здесь уже с полчаса.

– Доктор Таниос? Где он?

– В гостиной, сэр. Заходила также какая-то дама, сэр, хотелас вами повидаться. Она, мне показалось, была очень расстроена, узнав, что васнет дома. Это было еще до вашего звонка, сэр, поэтому я не мог сказать ей,когда вы вернетесь в Лондон.

– Опишите ее.

– Пять футов семь дюймов[67] ростом, сэр, темноволосая, сосветло-голубыми глазами. В сером костюме и шляпе, сдвинутой на затылок, хотяобычно женщины носят их чуть набок.

– Миссис Таниос, – еле слышно произнес я.

– Она, по-моему, была очень взволнована, сэр. Сказала, чтоей совершенно необходимо разыскать вас.

– Во сколько это было?

– Около половины одиннадцатого, сэр.

Направляясь к гостиной, Пуаро огорченно покачал головой:

– Вот уже второй раз я не могу услышать, что хочет сообщитьмне миссис Таниос. Что скажете, Гастингс? Судьба?

– Повезет на третий раз, – утешил его я.

Пуаро с сомнением покачал головой.

– Будет ли этот третий раз? Что ж, послушаем хотя бы, чтоскажет нам ее муж.

Доктор Таниос сидел в кресле и читал одну из книг попсихологии из библиотеки Пуаро. Увидев нас, он вскочил.

– Прошу извинить, что явился без приглашения. Надеюсь, вы нерассердитесь на меня за то, что я решился войти.

– De tout, de tout. Прошу садиться. Позвольте предложить вамстаканчик хереса.

– Спасибо. По правде говоря, у меня есть важная на топричина, мосье Пуаро, я обеспокоен, крайне обеспокоен состоянием моей жены.

– Вашей жены? Очень жаль. А в чем дело?

– Вы ее давно видели? – спросил Таниос.

Вопрос казался вполне естественным, но взгляд исподтишка,которым он сопровождался, показался мне странным.

– В последний раз я видел ее вместе с вами в отеле вчера, –самым обычным тоном ответил Пуаро.

– А! А я-то думал, что она зайдет к вам.

Пуаро сосредоточенно разливал по стаканчикам херес.

– Нет, – слегка рассеянно отозвался он. – А что, у нее былапричина навестить меня?

– Нет-нет. – Доктор Таниос взял свой стакан. – Спасибо.Большое спасибо. Нет, особой причины не было, но, откровенно говоря, я оченьозабочен состоянием здоровья моей жены.

– Она плохо себя чувствует?

– Физически она совершенно здорова, – медленно отозвалсяТаниос. – Но, к сожалению, я не могу сказать того же о ее рассудке.

– Вот как?

– Боюсь, мосье Пуаро, что она на грани нервного срыва.

– Дорогой доктор Таниос, мне очень жаль слышать это.

– Это ее состояние постепенно усугубляется. В последние двамесяца ее отношение ко мне совершенно изменилось. Она возбуждена, легкопугается, ее одолевают странные фантазии, даже более чем фантазии – я бы назвалэто бредом.

– Вот как?