– Если бы… Просто я не уверен, что зрелище тебе понравится.

– Веди уже, – отмахнулась она.

Вести особо некуда было. Броню на вечер убирали в подсобку. Небольшая комната со стеклянной дверью. Специально поставили, чтобы было видно доспех.

Вся комната также являлась артефактом. Укрепленные стены, пол и потолок, окна и дверь. Блокировка перемещений. Причем хитрого образца. Внутрь переместиться можно, а обратно – нет.

– Олег? – воскликнула Катя удивленно.

Я тоже удивился. Не ожидал здесь увидеть Горностаева. Олежку намбе ван. Бывшего ухажера моей невесты, который имел все шансы заполучить её в жёны, если бы я не вмешался. Ну как имел… С политической точки зрения он хорошая партия.

Мужчина… А парнем его уже сложно назвать, скривился, когда увидел нас.

Было от чего кривиться. Позорище то какое. Попался, как мелкий воришка. На что-то подобное я и рассчитывал, когда проектировал комнату. Ходоки слишком наглые ребята и обязательно попробуют залезть туда, куда нельзя.

Горностаев оделся, как доморощенный шпион. Во всё черное, шлем тоже имелся. Сейчас он его снял уже.

Я не удержался и рассмеялся. От этого настроение Олежки окончательно пробило дно.

– Эдгард, – повернулась ко мне Катя, – Что ты с ним будешь делать?

– Матвей, притащи камеру. Нужно запечатлеть этот момент.

– Он тебе не простит, – заметила невеста.

– Ну и пусть. Сам дурак, раз сюда залез.

Матвей сделал, что просили. Притащил камеру, щёлкнул и получил замечательный снимок. Осталось проявить и можно в любой момент любоваться на злого и красного Олежку.

– Откроешь дверь? – спросила Катя.

– Можно, но аккуратнее. Вдруг бросится.

– Не насколько же он глупый…

– Ну, он же попался.

– Логично, – не стала спорить девушка.

– Отойдите, – попросил я. – Матвей, а ты пока подготовь счёт.

– Что за счёт? – спросила Катя.

– Сейчас узнаешь.

Я открыл дверь, давая возможность выйти нашему гостю.

– Эдгард, – кивнул он мне, – Катя.

– Ты что здесь делаешь?! – сразу наехала на него девушка.

– Видимо, позорюсь, – с виноватой улыбкой ответил он.

Что не отнимешь у некоторых аристократов, так это умение держать лицо, когда они безбожно продули. Если тонуть, то с улыбкой, не так ли?

– Не то слово. Чем ты вообще думал, когда лез сюда?! – потребовала она ответа.

– Мне было бы тоже интересно узнать, чем ты руководствовался. – добавил я.

– Любопытством.

Ну да, конечно. Я так и не смог породниться с политикой. Возможность имелась, но не лежала у меня к этому душа. Меня больше волновали новые исследования и открытия. Я не был в курсе актуальных трендов, поветрий в обществе и прочей лабуды, которая на меня скуку навевала. Также я не был в курсе, какие события разворачиваются вокруг Екатерины.

Знал, что позиции Медведевых высоки и пока одна из их дочерей остаётся свободной, то будут желающие, кто не прочь на ней жениться. Чувства здесь не играли никакой роли. Это как раз та самая политика, которая мне не нравилась. Жениться на Екатерине выгодно для укрепления позиций своего рода, а значит нужно что-то делать. В данном случае как-то избавиться от меня и как-то увлечь саму девушку.

Что осложнялось нашим несколько затворническим образом жизни. Мы либо учились, либо пропадали на работе, либо сидели у меня дома. Иногда выбирались на званые ужины, дни рождения, свадьбы… Куда же без этого. Но на фоне других аристократов мы и правда выглядели затворниками.

Думается мне, Олег не просто так сюда полез. Не от одного любопытства. Искал информацию и точку воздействия. Ну да ладно, чем бы дитя не тешилось, лишь бы ковер не пачкало.

– Могу я рассчитывать на то, что этот прискорбный инцидент останется между нами? – спросил мужчина.

Было видно, что ему эти слова как против шерсти. Он то рассчитывал найти способ «победить» меня, а в итоге лишь проиграл. Хуже того, он сейчас на моих родовых землях, в моём офисе, пришёл явно с недобрыми намерениями. Подставиться ещё глупее сложно.

– Конечно, – улыбнулся я во всю ширь.

Как раз Матвей пришёл и протянул распечатку.

– Это счёт на оплату, – пояснил я, – За конфиденциальность.

Олег с подозрением взял бумагу и вчитался.

– Миллион?! – вырвалось из него, – Ты хочешь миллион?!

– Эдгард, – возмутилась и Катя, – Почему так мало?!

На это Олежек скривился ещё сильнее, хотя куда ещё-то.

– Я согласен. Как доберусь домой, решу вопрос.

– Не сомневаюсь, – продолжал я… нет, не улыбаться. Лыбиться и ржать внутри себя.

Пока разговор не зашёл куда-то не туда, парень быстро прошёл мимо нас и, не попрощавшись, выскочил в коридор.

– Нет, серьезно, почему именно миллион? – спросила Катя.

– А чем тебе не нравится эта сумма?

– Она не такая уж маленькая. Точно не останется незамеченной.

Катя имела ввиду то, что быть наследником богатого клана часто не означало собственное богатство. Если взять саму девушку, то о мелочевке, типа обеда в институте, она не беспокоилась. Как и о шмотках, развлечениях и мелких тратах. В месяц ей выделялась фиксированная сумма. Где-то в районе двухсот тысяч. Это в два раза больше средней зарплаты хорошего специалиста. И цена одной кофточки в некоторых магазинах. В общем, деньги вроде есть, но шиковать не получится. Захочешь купить машину или что-то другое, придётся идти к тому, кто распоряжается семейными финансами и договариваться.

Может быть такое, что молодой аристократ имеет какое-то своё дело. Особенно это касалось тех, кто учился на факультете управления. Многие из них за время учёбы не раз что-то начинали, с минимальной поддержкой семьи, чтобы опыта набраться.

Но тут какое дело. Свой бизнес не означал, что ты легко можешь выдернуть оттуда крупную сумму. Расходы, налоги, зарплаты… Понятно, что зависит от конкретного человека. Как бы там не было, в любом случае, миллион для аристократа – это не приговор, но и не самая легкая сумма. Кто-то легко её достанет, кому-то побегать придётся. Надеюсь, Олежку это сильно напряжет. Мелочно, но могу же я себе позволить мелкие слабости?

– Наверное, – пожал я плечами, – Но это уже не мои проблемы. Матвей, как деньги придут, купи на них что-нибудь в офис прикольное.

– Сделаем, – довольно сказал парень. – А если не придёт?

– Тогда у меня останется отличный повод подкалывать Горностаева до конца дней его.

– Так ты друзей не наживешь, – покачала головой Катя.