– Не знаю, дорогой, – Саманта улыбнулась и снова вздохнула. – Подчас я в этом сомневаюсь.

– Нечего сомневаться, – Чарли посмотрел на Саманту с затаенной гордостью. – Я лично не представляю себе, с чем ты бы не смогла справиться. Помни об этом, детка, если вдруг твои дела будут совсем плохи.

– А ты мне тогда сам напомни.

– Хорошо. – Они обменялись теплыми улыбками, и Сэм порадовалась тому, что Чарли поехал с ней.

Он был ее лучшим другом, скрашивал своими шутками и болтовней дорогу, а главное, был добрым и умным человеком, хотя и строил из себя шута. Саманте было приятно, что Чарли и Харви ее ценят. Вернувшись после долгого отсутствия, она почувствовала, что ей придется снова завоевывать их уважение, на деле доказывать не только свою профессиональную пригодность, но и качества, которые ценны в дружбе. И теперь, спустя короткое время, Саманта знала, что вернула себе их уважение и любовь. А это для нее ой как много значило!.. Она поднялась с кровати и, подойдя к Чарли, поцеловала его в щеку.

– Ты мне в последнее время что-то не рассказываешь о моей тезке.

– О, малышка великолепна. Уже сама чистит зубы, отбивает чечетку, стирает.

– Ой, да замолчи, дурачок! Я серьезно спрашиваю. Как она?

– Просто прелесть. Девочки совсем не похожи на мальчиков.

– Ты удивительно наблюдателен, дорогой. Кстати, ты еще не проголодался? Я, например, умираю с голоду. Наверное, надо собрать наших милых овечек в волчьей шкуре и погнать в соседнюю забегаловку, где продают тако[5]. А то они поднимут вой и начнут скалить зубы.

– Ты серьезно собираешься кормить их этим? Тако? – Чарли был шокирован. – Я не уверен, что наш маленький мистер Вуиттон придет в восторг. Не говоря уж о пуделе.

– Не издевайся надо мной. Между прочим, в этом городишке вообще, наверное, ничего не готовят, кроме тако.

– Великолепно.

Но в результате они прекрасно провели время: ели тако, пили пиво и шутили, причем шутки эти постепенно, по мере того, как всех охватывали усталость и истома, становились более и более скабрезными. Наконец компания вернулась в отель и отправилась на боковую. На прощание Чарли помахал рукой Саманте, пожелал ей спокойной ночи и скрылся в своей комнате, а она еще полчаса посидела над бумагами, составляя план на следующий день, а затем зевнула и выключила свет.

Наутро они собрались все вместе за завтраком в шесть часов. Но лишь в половине восьмого выехали на ранчо. Восход солнца сегодня снимать не собирались, однако собирались целый день посвятить съемкам натуры и попробовать снять закат. Тем не менее намеченные планы сорвались, потому что оборудование было готово только в полудню, и группа принялась снимать Генри Джонса-Адамса верхом на красивой вороной кобыле, при виде которой Саманта затосковала по прекрасному коню Кэролайн. Конечно, этой лошади было далеко до Черного Красавчика, но все равно в фильме она должна была смотреться великолепно. Она грациозно скакала по холмам взад и вперед, а операторы снимали дубль за дублем, однако лошадь оказалась еще спокойнее своего седока, и к концу дня группа хоть и устала, но никаких дрязг не возникло. Работать с такой группой было приятно, и Саманта осталась довольна. Она подошла к управляющему и поблагодарила его за то, что он разрешил провести съемки ранчо. До этого Саманта уже успела послать жене хозяина ранчо цветы, а сам хозяин в добавление к плате, оговоренной за каждый съемочный день, получил от нее в подарок ящик бурбона. А теперь Саманта подарила несколько бутылок и управляющему, который сразу пришел в хорошее расположение духа и принялся с ней любезничать. Еще большее впечатление на него произвело то, что Саманта почти год проработала на ранчо в Калифорнии. Они немного поговорили о том, как на ранчо идут дела, о лошадях и коровах, и Сэм почувствовала себя почти дома. Вскоре она невзначай упомянула в беседе про Тейта Джордана, поинтересовалась, не встречал ли управляющий такого, и, объяснив, что хотела бы предложить ему сняться в рекламном фильме, попросила сообщить ей, если управляющий что-нибудь услышит о Тейте. Сэм сказала, что Тейт – прекрасный человек, которого она очень уважает. Щадя чувства Тейта, не желавшего, чтобы работники ранчо знали о ее отношениях с ним, Сэм не стала посвящать управляющего в курс дела. Управляющий взял ее визитную карточку и заверил, что счастлив будет сообщить, если вдруг повстречается с Тейтом. Заручившись таким обещанием, Сэм вернулась к остальным, села за руль битком набитого фургона и повела его в гостиницу.

Останавливаясь для съемок, Сэм использовала любую возможность, чтобы навести справки о Тейте. Съемки шли великолепно. Коллеги Сэм понимали, что более красивой натуры не найти, и съемки проходили без сучка без задоринки. Все воспряли духом, сдружились, повеселели, были готовы работать до изнеможения под палящим солнцем и жаловались очень редко. Группе даже удалось снять два великолепных восхода и несколько красочных закатов солнца. Только Сэм к последнему дню съемок еле волочила ноги. Они проводились в штате Колорадо, на ранчо в Стимбоут-Спрингс, и Сэм уже успела побеседовать с управляющим и с несколькими ковбоями, которые пришли поглазеть на съемки. Сэм уже понимала, что если ей и суждено разыскать Тейта, то это случится когда-нибудь в другой раз, ибо на следующий день они отправлялись домой. Итак, ее надежды вновь рухнули! Придется вернуться в Нью-Йорк и ждать, пока опять представится возможность поехать на ранчо. И может быть… может быть, в один прекрасный день она все-таки найдет Тейта! Может быть… Если, конечно…

Сэм на мгновение задержалась, чтобы полюбоваться на горы, и вдруг услышала, как какой-то ковбой говорит другому, что она работала в Калифорнии на ранчо Кэролайн Лорд. Они знали это место, и второй ковбой смерил Саманту оценивающим взглядом.

– Правда?

Она кивнула.

– Я понял, что вы разбираетесь в лошадях, но не подозревал, что настолько. Сегодня утром я видел, как вы ездили верхом. У вас хорошая посадка, хорошая хватка.

– Спасибо, – Сэм улыбнулась, однако в глаза ее прокралась печаль.

Она ощутила страшную усталость, была сейчас как выжатый лимон, и мужчина недоумевал, почему она вдруг сникла.

– Вы видели нашего нового коня? – спросил он, жуя табак. – Его купили на прошлой неделе. Он там, в дальней конюшне.

– На него можно взглянуть? – Сэм спросила скорее из вежливости, на самом деле у нее не было особого желания любоваться конем.

Ей хотелось поскорее вернуться в маленький мотель, где они остановились, уложить вещи и приготовиться к отъезду домой, который был запланирован на следующий день. Больше здесь задерживаться было незачем. Съемки закончились, Тейта она не нашла… Однако все же поперлась за старым ковбоем, стараясь придать своему лицу заинтересованное выражение. И не пожалела о том, что согласилась пойти! Никогда еще она не видела такого большого коня; он был серый, с черной гривой, черным хвостом и белым продолговатым пятном на лбу, которое придавало его глазам диковатое выражение, особенно это впечатление усиливалось, когда он бил копытом о землю.