– Говорил же, лучше не смотреть.

– П-прости.

– Ничего. Можешь поворачиваться.

Что я и сделала, и увидела минимально одетую копию Алекса. Именно копию, причем слабую. Черты те же, глаза – чернее ночи. Но взгляд другой, выражение лица чужое. Может, дело в том, что я все знала, может, в чем-то еще… но я не могла назвать стоящего передо мной парня Алексом, слишком очевидна разница.

– Помоги с рубашкой, что ли, – фыркнул Вик и пояснил: – Теперь я куда меньше Ароктийского и в его тряпье буду смотреться нелепо.

Стянув рубашку с Алекса, я протянул ее Близнецу.

– Какой у тебя план? И почему Алекс?

– Ароктийский слишком приметен, Псих в этом плане лучший вариант, пока не подвернется что-то более подходящее. А план несложный: мы выходим и убираемся подальше от дворца. Потом прощаемся, надеюсь, что навсегда.

– Ты оставишь Нику?

Напоминание о сестре его огорчило. По крайней мере, внешне он огорчился, изменилось выражение лица. А вот внутри… после превращения в Алекса я перестала ощущать эмоции Близнеца, совсем. Не было ощущения той черной бездны, но и читать нечего. Звенящая пустота. Странно, неужели безэмоциональность может передаться через кровь? Магия – да, дар – возможно, но тут немного другое. Способности Вика настолько безграничны?

– Когда я шел сюда, ничего такого не планировал. Хотел уйти с сестрой, мы уже столько лет вместе, друг за друга горой. Она же моя Ника, моя победительница. Когда я увидел сегодня вас в ресторане, сразу понял: это не совпадение. Так не бывает. Пришлось подсуетиться и узнать, что вам известно и как вы вышли на нас.

– А в результате выяснил, что тебя сдала сестра.

Не сдала даже, а показала правду, оставив остальное на моей совести. Откровенно говоря, план Ники нельзя назвать продуманным и рабочим, скорее влиянием момента. Она нервничала, она показала мне платье, надеясь, что я все пойму. Или отчаянно желая, что я проигнорирую ее намеки. Но платье она все же надела.

– Ей здесь нравится, Таната, по-настоящему нравится. Ника хорошая девочка. Уверен, советник Стрейт простит ее. Если нет, можешь ему рассказать, что сестру я запугивал и заставлял молчать. Тебе он поверит, захочет поверить. Ника знала, но молчала, я вынуждал ее молчать, так Стрейту и передай. Запомнишь? Конечно.

Я промолчала.

– Идем, нам пора. Поняла, что от тебя требуется?

– Выйти с тобой из дворца, широко улыбаясь. Если что, выступить живым щитом, а так – обычной заложницей.

– Помни, от тебя многое зависит. Даже жизнь Воина, так что поспешим.

– Как скажешь, Вик.

Почему-то страшно мне не было. Скорее грустно. Не до такой степени, чтобы начать сопереживать убийце, но тоскливо осознавать, что все так обернулось. Все это время я не хотела верить, что преступник – один из нас, но теперь уже поздно.

– Знаешь, а ты действительно ее любишь. Нику.

Мои слова заставили его застыть.

– Да. Да, так и есть.

– Так любишь, что убил ради нее маленькую девочку. Настоящую дочь Аллейнов. Ты же сделал это, Вик? Демоны, ты же был еще ребенком!

– Не осуждай то, чего не понимаешь, Таната, – мрачно ответил Вик.

Он убил маленькую девочку, и сейчас я помогу ему сбежать.

Никогда себе такого не прощу.

В теле Мартина Вик уже нашел выход. Магии Алекса хватило, чтобы выбраться, но оказались мы не у Эли в библиотеке, а в кабинете советника Стрейта. Кабинет пустовал, последняя надежда на чудесное спасение и задержание Вика испарилась, словно дым. Беспрепятственно покинув помещение, мы рука об руку двинулись по бесконечным коридорам, приветствуя стражников. Иногда мне хотелось сорваться на бег, лишь бы все быстрее закончилось, мысль о Воине, истекающем кровью, гнала вперед. Пару раз Вику приходилось останавливать меня и напоминать, что беготня выглядит странно.

Уходить Вик решил через парк, не рискнув болтаться по городу в чужом обличье. Слишком много людей, слишком много тех, кто мог бы на него потом указать. Вик сообщил, что от озера есть тропа к городу, надо только до нее добраться. Я не ощущала эмоций парня, но понимала, что он врет. Хочет запутать, или убьет потом? Иначе зачем рассказывать о своих планах. Может, он хочет затеряться в трущобах? Украсть там очередную личность и уйти дальше. И никакой советник Стрейт его не отыщет.

Мы брели по парку, когда я решилась на еще один вопрос:

– Что такого увидела Селена?

– Та горничная? Она застукала Нику. Мы приехали на прием во дворец, «отец» настоял. Он все говорил, что видит нас редко, в свет мы вообще не выходим. Считал нас затворниками, – Вик усмехнулся губами Алекса. – А Ника… иногда она не может контролировать переворот, когда она сильно нервничает, все идет не так. Чужая кожа вдруг начинает сползать и трескаться. Нам повезло, на самом приеме этого никто не заметил, мы успели выбежать в коридор. Пока Ника приходила в себя, я услышал, что мы не одни, но, когда пошел проверять, за поворотом уже никого не было. А потом ушлая девица заявилась ко мне, сообщив, что знает мой секрет. Знаешь, что потребовала эта горничная?

– Неземных благ?

– Если бы. Хотела стать леди Аллейн. Грозила рассказать всем, если я ее обману. Редкий приступ идиотизма.

– И ты убил ее?

– Назначил свидание. И да… но мне пришлось, Таната. Какой выбор у меня был? Нас с сестрой не просто бы закинули в камеру, мы ведь даже не люди. А Ника? Она вообще ни в чем не виновата! Почему она должна была страдать вместо этой наглой девицы?

– А потом ты хотел подставить Арастана?

– О нем я узнал случайно. Ника проболталась, что он ходит куда-то по ночам, ну я и проследил, надев чужую шкуру. А потом… появилась другая девчонка-горничная. Подошла ко мне и начала выспрашивать о нашем с сестрой даре, о перевертышах в целом. Оказалось, та Селена успела накатать письмо, мол, встретила парня, да не обычного, а самого настоящего перевертыша.

Похоже, Харита даже не догадывалась, что разговаривает с убийцей сестры. Все сплетничали о воспитанниках советника Стрейта и об их талантах. Она услышала про перевертышей и захотела подробностей, надеялась найти ответы. А нашла смерть.

Вик потянул меня направо.

– Нам сюда. Сама понимаешь, Харита была опасна. Следовало тоже заманить ее к озеру и утопить по-тихому ночью, но я не удержался, захотел подставить Арастана. Уж больно нагло он вертелся возле моей сестры, да и он заслуживал, наказания, разве нет? «Сиреневая пыль» отравила немало жизней.

– А ты, Вик? Ты заслуживаешь наказания?

– Вся моя жизнь – сплошное наказание, Таната. Можешь не верить, но это так.

– Хорошо. Допустим, Арастан заслуживал. А я? А Мартин? Мы выжили чудом в твоей ловушке! А Бард? А тот стражник, которого ты убил, возвращаясь с озера? – говоря это, я поняла, что отпустить Вика не могу. Просто не могу. Я обязана что-то придумать, задержать, отвлечь… Если отпущу этого монстра, сама буду не лучше. Я согласилась работать на советника, чтобы такие как Вик не разгуливали среди людей. Он ведь так и будет оставлять за собой след из убийств, всегда найдется кто-то, кто узнает, увидит, подслушает, всегда будет угроза, от которой надо избавиться.