* * *

Когда пропавший практически на целый месяц Салли снова пришел получить квалифицированную терапевтическую помощь, Скотт Левадовски был почти счастлив.

— Ну… что у нас новенького? — потирая ладони, заходил он вокруг кушетки.

— Я вот чего не понимаю, док, — тихо произнес пациент, — откуда все-таки вырастает грех?

— Грех?

— Ага… ну, что газеты всякой гадостью битком набиты, это понятно…

— Так-так, — явно соглашаясь, закивал Левадовски, — продолжайте.

— Но ведь они только рас-про-стра-няют грех… — почти по слогам произнес Салли, — а вот кто его плодит?

Скотт Левадовски застыл в немом изумлении и восторге. Еще вчера довольно простоватый парень после его сеансов стал задумываться над такими вопросами, на которые и ответ-то не сразу найдешь!

— Помните, как я вас учил, Салли? — счастливо улыбнулся он. — Смотрите в корень! А главное, идите по цепочке, и однажды вы отыщете ответ на каждый свой вопрос! Вот взять хотя бы меня…

Салли лежал на кушетке с закрытыми глазами, жадно ловил вспыхивающие перед ним цветные подвижные картинки и понимал, что только что получил от своего дока, может быть, самый важный совет в жизни! Нет, о том, чтобы смотреть в корень, мистер Левадовски говорил ему и ранее, но вот чтобы идти по цепочке, шаг за шагом… такого Салли не знал. А ведь это и есть самое главное!

Он хотел всего и сразу от своей первой и получил два десятка ударов горлышком от пивной бутылки. Его это ничему не научило, и уже вторая девка заехала ему ногтем в глаз… И лишь потом… Салли счастливо разулыбался: как только он перестал торопиться и начал двигаться строго по цепочке, даже не понимая всей важности этого принципа, шлюхи сами начинали делать шаг за шагом и однажды подходили к тому порогу, за которым уже не могли изменить ничего!

«Так я поступлю и с ней! — понял он. — Только так: шаг за шагом и строго по цепочке!»

* * *

В понедельник утром в битком набитом конференц-зале городской школы новоиспеченный вице-мэр города выступил со своим первым политическим заявлением.

— Горожане… земляки… друзья! Многие, наверное, задаются вопросом, а что этот Висенте Маньяни — полное воплощение делового успеха — забыл в мэрии.

Зал напряженно замер.

— И я отвечу: я пришел навести порядок!

Замерший было зал непонимающе загудел.

— Разве правильно то, что всякий сброд, еще даже не понявший, что американская мечта — это не только его личные права, но и обязанности перед обществом, торгует наркотиками на улицах?!

Кто-то громко закашлялся. Здесь не было никого, кто бы не знал, что семейство Маньяни начинало именно с торговли наркотиками.

— Разве это хорошо, когда на каждом перекрестке стоит по колумбийской девке и наши с вами дети рискуют подцепить от нее черт знает что?!

Люди начали переглядываться. Ненависть Висенте Маньяни к колумбийцам тоже была общеизвестна, хотя в данном конкретном случае большинство женщин было на его стороне.

— Разве это правильно, — возвысил голос до отчетливых патетических нот Висенте, — что наши дети забыли, что такое порядок и послушание старшим? Что они, подражая ложным героям, огрызаются на родителей? Что они плохо учатся и бесцельно шляются по улицам?

Зал замер. Здесь все знали Висенте Маньяни, но таким его видели впервые.

— Людей убивают прямо на улицах, и полиция бессильна! — продолжал клеймить неведомых врагов общества направо и налево Висенте. — Причем в самой полиции процветают взятки! В суде правит бал коррупция! А в мэрии… да-да, именно так — в мэрии царит равнодушие к самым насущным нуждам горожан!

Висенте прокашлялся и быстро оглядел зал. Кое-кто в толпе уже тянул руку, но Висенте знал, о чем его пытаются спросить.

— Тут некоторые, наслушавшись откровений побывавшей в руках у колумбийского хулиганья несчастной и, наверное, гм, не вполне здоровой домохозяйки, наверняка хотят спросить, а правда ли то, о чем она сказала?

Зал замер, и Висенте, выдерживая паузу, обвел его внимательным взглядом.

— Что ж… я отвечу. К сожалению, неправда. Потому что только твердая рука и пламенное сердце истинного патриота способны разрушить эту порочную систему. Но, увы, у меня нет ни столько власти, ни столько возможностей, сколько мне приписали…

Висенте снова обвел зал взглядом и вдруг тепло улыбнулся.

— Но и власть, и возможности могут появиться. Если мне поможете вы.

* * *

Салли не был в этом зале, но программное выступление нового вице-мэра столько раз транслировали по телевидению и цитировали в газетах, что однажды и он узнал о нем. Шевеля губами, он по слогам проговорил его целиком и в целом одобрил.

И только одно неприятно задело Салли — те места, что касались призывов найти и страшно покарать убийцу. Они словно не видели ни оставляемой им священной книги, открытой на самых простых и понятных главах, ни того, что он карает лишь тех, кто согрешил перед господом.

Салли прочитал подпись под выступлением и, следуя новому способу доискаться до правды, начал думать по цепочке — звено за звеном. И спустя почти сутки все понял: газеты лишь передали то, что сказал вице-мэр.

Источник процветающего в этом городе сопротивления воле господней был найден.

* * *

Бергман сопротивлялся инициативам Висенте изо всех сил, но итальянец знал, что делает. Уже на второй день после своего выступления он выложил на стол Бергману длиннющий список полуподпольных, а то и вовсе криминальных точек Карлоса Эгуэрро.

— Смотри, Тедди, какой подарочек я тебе принес, — усмехнулся он и приятельски потрепал начальника полиции за плечо. — Только не говори, что это не годится. У меня информация проверена; проколов не бывает — не то, что в полиции.

Бергман взял список и поднес к глазам. Кое-что отсюда ему было известно: с десяток притонов он зачищал самолично, но притоны снова вырастали, словно трава после сезона дождей.

— Вы считаете, на это стоит сейчас тратить силы? — поинтересовался он.

— А на что же еще и должен тратить свои силы начальник полиции?! — картинно изумился Висенте.

— Колумбийцы в последнее время притихли, а у меня маньяк еще не пойман, — вздохнул Бергман.

— Ах, Тедди, Тедди… — усмехнулся вице-мэр. — Когда вы научитесь думать? Неужели вам до сих пор не ясно, что весь криминал в этом городе завязан на колумбийскую мафию? Смотрите в корень, Тедди, а если не получается, обратитесь ко мне: я и разъясню, и помогу.

* * *

Спустя несколько дней Висенте Маньяни добился своего, и Бергман объявил о начале операции «Сеть-2». День и ночь копы трясли притоны и бордели; день и ночь склад вещдоков пополнялся все новыми и новыми доказательствами роковой роли колумбийской диаспоры в жизни города, а камеры заполнялись проститутками, сутенерами и наркодилерами, а Висенте Маньяни все подкидывал и подкидывал «дровишек в огонь».