– Кто этот, в длинных одеждах? – резко спросил майор.

– Местный священник, – ответил Олег. – Хотя я не знаю, какому именно богу он служит. В Селе этот тип выступал от имени всех жителей.

– Значит, он там главный. Интересно, что сейчас будет происходить?

Жулин перевел бинокль туда, где заканчивался бой.

Преследование было закончено. Жители Села плотным кольцом окружили последних противников. Пленных было примерно полтора десятка. Они держали руки над головой и в своей пятнистой зеленой форме выглядели как деревца-бонсай, растущие во дворе японского сегуна.

Вероятно, прозвучала какая-то команда, потому что жители вскинули оружие быстро и одновременно. Автоматический огонь длился долго. Кто-то из селян даже перезарядил оружие и опустошил второй магазин. Жулин слышал выстрелы с небольшим опозданием. Они звучали тихо, как клекот швейной машинки у соседки, живущей этажом выше…

«Грузины» были разбиты. Оглядывая в бинокль поле боя, прапорщик видел, как люди из деревни ходили и добивали всех, кто подавал хоть какие-то признаки жизни.

– Интересно, что они собираются делать с Ибрагимовым? – услышал Жулин голос майора и повернулся вправо.

А там происходили странные события. Подполковник Ибрагимов стоял перед священником на коленях и бросал ему в лицо какие-то резкие выражения. Слов не было слышно, но по тому, как искажалось лицо человека Аль-Каиды, прапорщик понял, что тот не молил о пощаде и не каялся в грехах.

Невдалеке в это время шли странные приготовления. Около двух десятков мужчин приносили с равнины валежник и складывали его под яблоней. Вскоре к ее стволу был привязан подполковник Ибрагимов.

– Теперь, думаю, понятно, что они собираются с ним делать, – пробормотал прапорщик.

– Дай посмотреть! – Ключников отнял у него бинокль.

Священник говорил с подполковником еще минуту или немногим более того. Потом Стольников увидел, как Ибрагимов дернул головой. Пленник будто бы бросил плевок в сторону собеседника. Сразу после этого священник решительно махнул рукой и отошел в сторону. Какой-то мужчина подсел к куче хвороста. Через мгновение показался дымок, а после и языки пламени.

Разведчики, находящиеся на стене и в долине, затаив дыхание смотрели, как пылает гигантским факелом яблоня и извивается подполковник Ибрагимов, объятый пламенем.

Когда все кончилось, священник снова махнул рукой, и жители села исчезли с равнины так же неожиданно, как появились.

– Они не тронули наших, – прошептал Ключников. – Значит, и раньше не имели намерений убить нас.

– Имели! – процедил Стольников, пряча бинокль и ложась на спину, чтобы отдохнуть. – Они прикончили бы сейчас наших, но не хотят входить в Мертвый Город. Можете не сомневаться, эти самые селяне предпримут все, чтобы убить нас всех до единого. Если мы сможем уйти отсюда, то они приготовят нам самую горячую встречу.

– Почему?

– Потому что они скорее умрут, чем позволят унести с собой информацию, которой теперь владею и я. Эти люди не выдали ее в наше первое появление, одиннадцать лет назад. Молчали после, когда часть из них была переселена в Южный Стан. Ничего не скажут и сейчас, освоившись в Селе. Это те, кто бежал от федеральной власти, развернувшей здесь строительство поселка Южный Стан. Теперь понятно, зачем Ждану понадобилось превращать обитателей Стана в потерянных. Так уничтожаются носители ценнейшей информации. Вы говорите, что Крикунова тот селянин подрезал год или два назад, верно?

– Пожалуй, так, – согласился прапорщик.

– Приблизительно в это же время были сделаны инъекции всему населению Южного Стана. Получается, что Ждан уже отправил Пловцова и Крика в Другую Чечню и стал убирать свидетелей.

– Так что же искали здесь Крик и штурман?

Стольников поднялся и посмотрел на городскую стену. Ничто не выдавало присутствия там его людей.

– То, благодаря чему двухсотлетние люди выглядят сорокалетними. Заодно и последних из них. Тех, кто после разгрома Крепости отказался поселиться в Южном Стане.

– Двухсотлетние люди?.. – прошептал Ключников, сморщившись от сарказма.

– Жулин! – Стольников улыбнулся. – Я повторю вопрос. Как ты думаешь, постарел ли за одиннадцать лет тот мужик, которого ты видел. Отец… как ее ты назвал?

– Айшат. Нет, он ничем не изменился.

– Как странно, правда? Все мы изменились, а тот мужик – нет. Как и его односельчане. А все потому, дорогой, что это и есть солдаты роты Черданского полка армии генерала Ермолова, бесследно исчезнувшие в мае тысяча восемьсот двадцать пятого года.

– Но я же своими глазами видел кладбище у Крепости одиннадцать лет назад!

– А ты и эксгумацией занимался, чтобы удостовериться в наличии там покойников?

– Но старики седобородые! – вскричал Жулин. – Их я видел своими глазами! Они откуда там появились? Или у генерала Ермолова служили столетние старцы?!

– Это те, кто приходил в Другую Чечню старцами! Вспомни, сколько людей вошли сюда помимо нас! Тот геолог, радист – вспомни! Но кто в каком возрасте здесь появился, тот в таком и остался.

– Рассказывай! – заорал в ярости Жулин. – Говори прямо сейчас все, что знаешь!..

– Думаю, ты слышал мое решение на этот счет.

– Значит, ты думаешь, что пока мы здесь торчим, небесная канцелярия теряет нас из виду? – Ключников снисходительно рассмеялся.

– Думаю, Господь вообще не догадывается о существовании Другой Чечни. – Майор поднялся и закинул винтовку за спину. – Сначала мы соединимся со своими и выведем их из Мертвого Города. Теперь я уверен в том, что селяне уже покинули равнину.

Акимов, Баскаков, Мамаев, Ермолович и Айдаров были выведены из Мертвого Города в беспомощном состоянии. Они не могли передвигаться самостоятельно, бредили, вразнобой твердили лишь о том, что осталось всего по два магазина на брата, и обращались к Стольникову так, словно и не разлучались. Было очевидно, что рассудок этих бедняг поврежден. Их поднимали, но они тут же садились на землю и просили не трогать. Мол, ужасно болит голова. Все пятеро давили виски руками и рассказывали истории о своих знакомых, погибших в Чечне. Эти повествования носили детальный характер и напоминали радиоспектакль с одним чтецом во всех ролях. Слушая их, Стольников вспоминал свой сон, главным героем которого был Гришка Артемов.

Пострадавших разведчиков пришлось выводить партиями. Чтобы они не разбрелись, Стольников и Жулин поднимали одного и вели к центральным воротам, расположенным между двумя сторожевыми башнями. Там бедолаг передавали Ключникову, который только тем и занимался, что усаживал друзей, то и дело поднимавшихся и стремящихся уйти в глубь города.

Через час этой странной и нелегкой работы майор почувствовал давящую боль в висках. В какой-то момент Саше показалось, что на него пикирует сова. Он пригнулся, закрываясь рукой, и в этот момент почувствовал хлопок крыльев и движение воздуха, шевельнувшее его волосы. Стольников выпрямился, поднял голову, но не увидел никакой совы.