Обердорф задумчиво постучал карандашом по панели автомобиля. Что-то не складывалось в голове. Какая-то деталь не вставала на свое место. Спутники капитана были отнюдь не профессиональными диверсантами. Они совершенно не умели скрывать и путать свои следы, не имели ни малейшего представления о незаметном передвижении. Не составило большого труда отследить направление их движения. И этот след, если предположить, что капитан руководствуется выбором кратчайшего маршрута, вел совсем в непонятном направлении. Не туда должна была уходить группа, на плечах которой повисли опытные следопыты лейтенанта! Совсем не туда! Тем не менее, отряд русских упорно двигался не в ту сторону. Зачем? Что там находилось такого, ради чего стоило рискнуть собственной безопасностью? Офицер еще раз задумчиво поглядел на карту. «Стоп-стоп-стоп… А это что? Мост!!! Вот где его цель!!! Он же профессиональный диверсант, я же видел сведения, которые у нас на него есть. Точно, как же это мы сразу не поняли?! Он не просто так прятался в Киеве, там капитан получил новое задание, и именно для этого ему потребовались бойцы: они несут взрывчатку! Точно: в одиночку много не унесешь. А мост десятком килограммов тротила не взорвать. Тут не меньше сотни нужно заложить. Для этого-то ему и нужны еще солдаты. Кто-то должен снять охрану. Ладно, допустим, минирование он будет производить сам. Но взрывчатку-то он без посторонней помощи до места никак не донесет? С этой точки зрения складывается все».

Развернув на колене блокнот, Обердорф быстро набросал на листе короткое донесение.

– Клаус! Немедленно передать в штаб!

К чести немцев, надо отметить то, что в необходимых случаях даже пресловутая немецкая бюрократия может очень быстро принимать необходимые решения. Не прошло и получаса, как грузовики с солдатами спецгруппы свернули в сторону. Впереди была новая цель: мост. Надо сказать, что аналогичные указания получили не только они. Ушла телефонограмма и к командиру подразделения, осуществлявшему охрану этого объекта. Начальник охраны тоже оказался человеком думающим. Поднявшись на мост, он внимательно осмотрелся по сторонам, прикинул возможные пути подхода группы диверсантов. И в указанных им точках скрытно расположились дополнительные посты охраны. Народа для полноценной смены постов сразу стало недостаточно, и он обратился к вышестоящему командованию с просьбой о присылке подкреплений, пусть даже и на время.

Немцы приготовились. И пусть неведомые диверсанты еще крадутся где-то в лесной тиши, таща за плечами мешки с динамитом, им уже уготован достойный прием.

А тем временем у броневагона кипела работа. Его уже ухитрились приподнять и слегка передвинуть в сторону. Надо отдать должное ремонтной бригаде, специалисты там подобрались грамотные и хорошо знающие свое дело. Прикажи Ракутину кто-нибудь снова взгромоздить на рельсы чуть было не ушедшую под откос бронегромаду, он бы проковырялся с этим делом, даже имея вчетверо больший личный состав, непредсказуемое количество времени. А немцы нисколько не заморачивались кажущейся сложностью поставленной задачи.

Раз – и вагон поднят на домкратах.

Два – заменен выбитый кусок рельса. Для этой цели бригада ремонтников располагала некоторым запасом шпал и рельсов. Надо думать, подобный поворот дела предусматривался ими заранее. И именно поэтому привезший ремонтников поезд сгрузил на насыпь требуемые материалы.

А дальше осталось не так уж и много. Вагон чуть сдвинули в сторону и опустили. Колеса встали на рельсы. Теперь подгоняй паровоз, цепляй бронеплощадку – и все. Можно формировать новый бронепоезд.

Немцы работали быстро, но без какой-либо суеты. Никто никого не подгонял и особенно не торопил. Тем не менее, все, что требуется, выполнялось аккуратно и в должное время.

Лежавший на опушке леса Ракутин только головой качал, наблюдая за слаженными действиями солдат противника. По его прикидкам, немцы сейчас должны были отправить связного с докладом о выполнении поставленной задачи, собрать свои манатки и ожидать прибытия паровоза. Вот будут ли они ждать на улице или полезут под прикрытие брони – еще вопрос. С одной стороны, капитан не отказался бы и от паровоза. Неподвижная бронеплощадка представляла собою очень неплохую мишень. А с другой стороны, солдаты могли спокойно залезть под прикрытие брони, и тогда никакими силами их оттуда было уже не выманить. Другой вопрос, что ожидать транспорта все же намного приятнее сидя на улице, нежели внутри железной коробки.

Но рисковать Алексей совершенно не собирался. Фиг его знает, чего там захотят или не захотят ремонтники, но класть бойцов в бессмысленной атаке на прикрытого броней противника капитан совершенно не собирался. И поэтому, поразмыслив, он пришел к следующему решению.

– Огузов! На тебе немец, которого фашисты на станцию пошлют. Постарайся его по возможности тихонько задавить. Как только он из поля зрения товарищей своих скроется, так и приступай. А мы уж тут его дружками займемся.

Кинув, боец скрылся в кустах. А остальной отряд, рассредоточившись по лесу, тихонько стал подбираться к ничего не подозревающим немцам.

А те уже почти закончили свою работу и складывали инструменты. Двое солдат возились во временном лагере. Вытащили на насыпь обеденный котел, подняли туда еще какие-то запасы. По всему было видно, что еще одной ночевки на этом месте они не планировали. Вот, закинув за спину винтовку, потопал по шпалам одинокий немец – связной на станцию пошел. Ну, и счастливого тебе пути, родной, – до первого поворота. Там-то твой путь и закончится. А уж как немец из виду скроется, минут с десяток обождем и всех прочих к ногтю.

Связной скрылся за поворотом – время пошло. Взмах руки капитана – занял свою позицию пулеметчик. Кивок налево – и выдвинулись вперед еще двое бойцов. За спиной зашуршали ветки – это занимал свою позицию последний боец. Вот и все наличные силы. А на насыпи копошились одиннадцать человек фашистов. И пусть это не полноценные пехотинцы, а всего лишь одетые в военную форму путевые рабочие, но и они имеют при себе винтовки, которыми могут неплохо пользоваться. Так что никаких случайностей исключать нельзя и надо быть готовым ко всему.

– Копытов! Как выстрелю – начинай!

Боец кивнул.

А Алексей, приготовив автомат, быстро перемахнул через рельсы и зашел с той стороны бронеплощадки, где, кроме часового, никаких других немцев не было.

А вот и сам часовой! Прохаживается вдоль железной громадины, на небо смотрит и насвистывает себе под нос какой-то мотивчик. Алексей еще раз осмотрелся по сторонам. Подойти к немцу вплотную не выйдет: самые ближние кусты расположены от него минимум в десятке метрах. Что бы этой хреновине не сойти с рельсов чуток дальше! Там и заросли подходят к дороге почти вплотную. Прихлопнули бы там этого типуса, он бы и не мяукнул даже. А так придется стрелять. Не любил капитан шума, но никакого другого варианта в данном случае не усматривалось.

Вскинув автомат, Ракутин дал короткую очередь. Отбросило часового к железному борту, и, оставляя на нем кровавые разводы, сползло безжизненное тело на землю. Эхом отозвались выстрелы с другой стороны вагона. Сердито рыкнул пулемет. Заорали подстреленные немцы, а тут еще и капитан, углядев под вагоном мелькавшие на той стороне ноги солдат противника, дал по ним парочку очередей. Удачно: кубарем полетел на землю подстреленный фашист. А вот и второй, тоже не уберегся, словил ногой пулю. И закономерно брякнулся на насыпь. Так, троих уже уговорили. Плюхнувшись на землю, дабы не попасть под случайную пулю от своих, капитан подобрался поближе к вагону. И вовремя: заполошно палящий из винтовки солдат вылетел на него из-за угла бронеплощадки. Там и остался, получив в брюхо парочку пуль.