Но задача уже выполнена, первые диверсанты попались в ловушку. Какой теперь смысл скрытность соблюдать? Да и командир поста, надо думать, нынче совсем другим озабочен – как бы побыстрее своих солдат отсюда увести. Стало быть, пойдут немцы по дороге – так быстрее и проще.

На первый взгляд, выходило вполне себе правильно и логично. Но кто его знает… немец-то и хитрее может оказаться.

И поэтому, увидев входивших из кустов солдат, Алексей чуть было не крякнул от радости. Но удержался…

Двенадцать человек, однако!

И пулемет – вон на левом фланге расчет стоит.

Да уж… нахрапом здесь не прошли бы…

Так что же, уходят немцы?

Уходят. Колонна солдат вытянулась по обочине дороги, удаляясь в сторону от моста.

И никого сюда не поставят больше?

Вот уж, навряд ли… совсем лопухами противника капитан не считал.

Поставят, всенепременным образом!

Вот только посадят их уже не в кусты, нечего там обыкновенному посту делать, это же не засада всё-таки. Пост должен проверять тех, кто по мосту идет или едет. Да и сам мост караулить от всяких там злодеев. А как прикажете это делать, сидя в кустах? Если оттуда то, что под мостом происходит, вообще не видно?

Именно поэтому, кстати говоря, и заподозрил Алексей наличие засады. Мост без присмотра оставлять нельзя – а часовых не видать. В том смысле, что они открыто не стоят. А так – не бывает. Особенно, у немцев – тут самодеятельности не любят. Раз положено мост охранять – так и поступят. И если нет явных часовых, то где-то точно будут сидеть скрытые.

А вот задваивать посты противник не станет – расточительно и неоправданно это. Не та ситуация. Профессиональный диверсант, с точки зрения немцев, тут вообще один – он сам. И задействовать на его поимку столь большие силы… вряд ли! Вполне и скрытой засады достаточно.

И далее.

Засады ставит и снимает один офицер – он сейчас поимкой капитана озабочен.

А вот охраной тыла – совсем другой человек заведует. И согласовывать с ним свои действия, офицер, командующий операцией, скорее всего, не очень-то и станет. Хотя, надо думать, и должен.

Нет, в известность-то он его, конечно же, поставит. Сообщит о завершении операции и снятии засад. Дабы недоразумений избежать. Это уж без всяких вариантов.

Но ведь и тому, кто охраной тыла заведует, тоже надо будет где-то найти солдат для охраны моста. Приказ отдать, определить порядок смены… да и много ещё чего. Это тоже не в пять минут произойдёт. Да не один пост своими солдатами заменять придётся, это тоже надо учесть.

Чисто теоретически, смена так и должна была произойти. Одни пришли, пост новый заняли, а другие свернулись и восвояси потопали. Так это всё в теории, а практика, она совсем другая бывает…

Нет, прийти-то сюда немцы придут – нечего сомневаться. И охрану поставят.

Всё сделают, как и положено. Здесь у них всё строго и по порядку произойдёт.

Вот только разрыв во времени будет иметь место.

И поэтому, на всю эту катавасию можно будет полюбоваться уже с совсем другой стороны. После того, как перейдут реку бойцы Ракутина. И пусть себе караулят мост фашисты.

Нет уже на той стороне ничего, что представляло бы для них интерес.

– Копытов!

– Я!

– К берегу – прикроешь пулеметом разведку. Как перейдём – следом за нами двинешь.

– Есть!

– Огузов!

– Здесь, товарищ капитан.

– Берешь бойца – и к мосту. Осмотритесь, если тихо всё – перейдёте мост и займёте оборону на той стороне. Сигнал к переходу – поднятая в левой руке винтовка. После этого прикроете наш переход.

Выдержка из рапорта

…возвратившийся в 14.35 из леса местный житель Голохоленко С.П. пояснил на посту, что, несмотря на ранее достигнутую договоренность, ни сам капитан, ни кто-либо из его солдат на встречу не прибыли. Он высказал предположение о том, что это могло быть связано с транспортировкой к месту встречи раненого бойца красных. О наличии еще одного раненого капитан особо его предупредил. По-видимому, именно по этой причине они опоздали на встречу. Сгрузив дрова, Голохоленко снова направился в лес. Но и в этот раз никто к нему не пришел.

В связи с этим мною было отдано указание, приступить к захвату солдат противника, которые были вывезены из леса днем ранее. Место их нахождения контролировалось нами издали, и обо всех передвижениях противника немедленно сообщалось.

Для этой цели мною было направлено двенадцать солдат во главе с унтер-офицером Шмульке. Прибыв на место, он, согласно указанию наблюдателей, приказал солдатам развернуться в цепь и окружить место, где скрывались красноармейцы. Активного сопротивления не ожидалось, так как один из красноармейцев был ранен и не способен к самостоятельному передвижению, а находившийся вместе с ним солдат не мог оказать серьезного сопротивления группе захвата.

Однако после приближения группы к месту ночлега большевиков оттуда был открыт огонь из винтовок, в результате чего получил ранение сам унтер-офицер. Несмотря на рану, он не покинул поле боя и продолжил командовать операцией. В сторону красных был открыт ружейно-пулеметный огонь и брошено несколько гранат.

Ответный огонь противника сразу же ослабел, что позволило группе захвата приблизиться к позиции противника. После команды Шмульке под прикрытием пулеметного огня солдаты поднялись в атаку.

Как выяснилось, пользуясь временной передышкой, скрывавшиеся в кустарнике бойцы, успели отойти на запасную позицию, откуда ими была брошена граната и обстрелян левый фланг наступающих. Ответным огнем один из стрелявших убит, а второй получив ранение, бросил оружие и поднял руки. Но при приближении наших солдат оставшийся в живых красноармеец подорвал гранату, убив унтер-офицера и ранив двоих солдат.

В результате операции оба бойца противника были убиты, захвачено их оружие и боеприпасы. С нашей стороны погиб унтер-офицер и трое солдат, двое солдат получили ранения.

Отдельно следует упомянуть то, что, несмотря на имеющиеся сведения, указывавшие на то, что один из солдат противника ранен и не способен к самостоятельному передвижению, оба красноармейца в момент боя совершали короткие перебежки и вели активные боевые действия. Никаких последствий якобы имеющегося тяжелого ранения не отмечено. Таким образом, можно сделать вывод о том, что вывозивший обоих бойцов Голохоленко либо был введен в заблуждение противником, либо допустил преступную небрежность, неправильно оценив физическое состояние обоих русских, которых он сам и перевозил.

В связи с тем, что дальнейшее его участие в проводимой операции не является более необходимым, а также учитывая вышеизложенное, он был по моему приказу задержан и направлен под охраной в ваше распоряжение для решения вопроса по существу.