Убедившись, что противники мертвы, я приблизился к близоруко щурящемуся из окна «Нивы» Тэду и устало пробормотал:

— Все, все, братан… Схватка окончилась со счетом 9–0 в пользу более подготовленного бойца…

— Срок пребывания в полку — трое суток. Место проживания — здесь. Перемещение по территории полка без сопровождающего — запрещено. В качестве провожатого могу выступать я, мои замы и начальник караула. Связь со мной — через начальника караула. За нарушение режима содержания — расстрел на месте! Шутка, конечно, — счел нужным оговориться Вахид и очень обаятельно улыбнулся. Мы с Тэдом ответили тем же. Только Тэд — искренне, а я — несколько растерянно, поскольку приведенное выше наставление командир полка «Мордас» совершенно неожиданно произнес без запинки на чистом английском языке.

Так состоялось наше знакомство с Вахидом Музаевым, волею случая ставшим очередным звеном в цепи поисков моей украденной жены.

До Хатоя мы добрались без приключений. Заехав в центр села, я остановил машину рядом с небольшой усадьбой, возле ограды которой восседал на табурете местный житель, и обратился к нему с просьбой проводить нас в отряд Вахида Музаева. Мы-де, иностранные журналисты, пишем книгу о справедливой войне чеченского народа, а потому хотели бы пообщаться с видными полевыми командирами.

— Полк, — поправил житель — сребробородый престарелый горец в живописной папахе. — Полк «Мордас».

— Полк так полк, — согласился я, скрыв удивление. Насчет полка я что-то раньше ничего не слышал. Хотя, если таковой имелся, уж я бы наверняка об этом знал!

— Ждите, — сказал горец, приглашая нас во двор. — Я сообщу куда надо. — И, проводив нас на крытую веранду с деревянными скамейками, П-образно расположенными вокруг дубового стола, крикнул куда-то в глубь двора:

— Женщина!

Ну-ка, принеси гостям чаю! — После чего вышел из усадьбы и отсутствовал что-то около часа. За это время мы с Тэдом выдули два чайника душистого чая, который принесла женщина средних лет, закутанная в платок, и успели во всех подробностях обсудить политическую ситуацию в Ирландии.

По истечении часа у ворот притормозил «уазик». Во двор вошли четверо молодых чеченцев в гражданке, вооруженные автоматами, и хозяин усадьбы, с ходу наставивший на нас с британцем обличающий перст, торжественно объявил:

— Вот они, шпионы!

— Журналисты? — коротко спросил усатый крепыш с прической «а-ля Титомир» (остальные были в косынках).

— Да, журналисты, — несколько обескураженно ответил я. — А почему, собственно…

— Книгу пишете о справедливой войне чеченцев? — не дал мне досказать усатый.

— Пишем, — согласился я. — А вы, собственно, кто такие?

— Мы солдаты полка «Мордас», — сообщил усатый. — Отвезем вас в лагерь, это приказ командира. Придется одеть вам наручники и завязать глаза.

Я перевел Тэду, что эти ребята хотят с нами сделать, и британец возмутился: дескать, в гробу он видел такие посещения и пусть они катятся со своим полком подальше — не поедем никуда, ну их в задницу! Я счел нужным дословно перевести усатому тираду журналиста и злорадно ухмыльнулся, предвидя его смущение, но оказался не прав.

— Поздно, — лаконично возразил усатый. — Есть приказ: доставить вас в полк. Приказ будет выполнен.

— А если мы будем сопротивляться? — закинул я удочку. — Насильно тащить не имеете права, мы — иностранные подданные!

— Мы прострелим вам руки и ноги, — флегматично пообещал «Титомир», — и все равно доставим в полк.

Я объяснил Тэду, что упираться — себе дороже, после чего нас окольцевали в положении «руки за спину», натянули по самый нос вязаные шапочки, усадили в нашу же машину и куда-то повезли.

Покатавшись минут сорок по горным дорогам, мы были отконвоированы пешим порядком по каким-то закоулкам на довольно солидное расстояние (я насчитал 265 шагов), после чего с нас сняли шапки и браслеты.

— Приказано находиться здесь до встречи с командиром, — сообщил усатый и вышел, прикрыв за собой калитку.

Я осмотрелся. Мы находились в небольшом дворике, квадратов на 15, огороженном двухметровым забором из камня — этаком круглом пятачке с сортиром, турником и умывальником, примыкавшем к невысокому каменному дому, вымазанному белилами. Над двориком была натянута двойная маскировочная сеть, стилизованная под дубраву.

— Черт-те что, — пробормотал Тэд. — Как тебе это нравится? Это что — кавказское гостеприимство? — И, пнув ногой калитку, вышел за ограду.

— Назад! — послышалось с той стороны забора. — Приказано находиться в изоляторе до встречи с командиром!

Тэд попятился во двор, недоуменно оглянувшись на меня и спрашивая:

— Что хочет этот идиот? — В этот момент я с любопытством высунул голову за калитку.

Метрах в десяти от забора под шиферным навесом сидел крепенький «дух» с автоматом, облаченный в аккуратный «тростник»,[11]берцы и кепку с кокардой. Приглядевшись, я рассмотрел на кокарде изображение лежащего волка. Такая же эмблема красовалась на шевроне, прикрепленном на левом рукаве чеченского «комка».

— Во! — удивленно воскликнул я и высказался:

— Мы не больные. Мы журналисты. Нас в изоляторе держать не нужно. Ю андестен, донки?

— Закрой дверь, — чеченец повел стволом в мою сторону. — Приказа выпускать вас не было.

Пожав плечами, я осмотрелся и закрыл дверь. Было такое впечатление, что мы попали в здоровенный парк — повсюду росли деревья и кусты, меж которых петляли посыпанные гравием узенькие аллейки. Этакий чечен-сквер.

В доме оказалась всего лишь одна комната с двумя окнами, выходившими на глухой забор. Интерьер «изолятора» составляли четыре кровати, заправленные по-солдатски, у каждой из которых стояли прикроватные тумбочки и табуреты, а также вешалка у входа. Стены комнаты были свежевыбелены.

— Дурдом, — констатировал я, падая на кровать у окна и забрасывая ноги на дужку. — Мы попали в чеченский дисбат. В 21.30 нас выгонят на вечернюю прогулку с исполнением строевых песен, а потом проведут вечернюю поверку — общеполковую, и совместно с бойцами этого «Мордаса» заставят исполнять гимн Ичкерии.

— Ты сам сюда хотел, — глубокомысленно заметил Тэд, укладываясь на кровать в противоположном углу, и спустя тридцать секунд смачно захрапел…

Итак, мы благополучно попали в полк Вахида Музаева, именуемый «Мордас». В 14.00 «изолятор» удостоил своим посещением сам командир полка и после краткого знакомства на хорошем английском предупредил нас о правилах проживания, в завершение пошутив чисто в британском стиле. Затем командир пригласил нас обедать в «офицерскую столовую» и в процессе весьма скромной трапезы (две банки пива на рыло) довел до наших ушей программу пребывания гостей в полку.