25 мая 2015 года, Нью-Йорк

Я ненавязчивым взглядом наблюдаю за возней секретаря Райли, пока та собирает какие-то разложенные на своём столе документы. Не ожидала, что приеду раньше, хотя пунктуальность — одна из моих важных привычек, которой не изменяю без надобности, так что теперь приходится наблюдать черепашье-ленивое движение минутной стрелки на массивных круглых настенных часах в дубовом обрамлении. Под стать всей обстановке приемной, выдержанной в классическом стиле. Им предстоит преодолеть ещё пятнадцать долгих минут, прежде чем я смогу лицезреть сенатора.

И чтобы как-то скрасить томительное ожидание, удобнее устроившись на коричневом кожаном диване, раскрываю ежедневник, решив выполнить задание мистера Моргана. Хотя бы начать. И нет, говорить ему о том, что я сделала схему не в спокойной одинокой обстановке, не буду.

Постепенно лист вырисовывается цепочками, соединяющими точки имён разных людей, — сначала я рисую хаотично, задавая себе внутренний вопрос: «А кто виноват?», затем более вдумчиво смотрю на результат, перепроверяя свои ощущения и воспоминания…

Если бы не сотрудничество папы с Рамиресом, я бы не попала в его лапы, отдуваясь сейчас за долг. Хм… Если бы… Так. Если бы не я открутила болты на машине, вынудив ту потерять управление на скользкой зимней дороге, отец не стал бы искать деньги, чтобы откупить меня от нависшей угрозы тюрьмы. Что ж. Действительно эффект домино — одна падающая костяшка неумолимо влечёт падение другой. Дальше… Если бы…

Я на мгновение поднимаю остекленевший взгляд, словно узрела неизвестную доселе истину. Уставившись им на стеллаж напротив, тут же возвращаюсь к ежедневнику, озлобленно двигая ручкой и почти протыкая бумагу: если бы чёртов Роджер, гори он в аду, не изменил бы мне с этой сукой, ничего бы не было.

Шэрон, секретарь Райли, поднимает на меня слегка удивлённый взгляд, но я лишь выдавливаю из себя милую улыбку, отбросив ручку и ежедневник в раскрытую чёрную сумку рядом. Подперев пальцами лоб, массирую его, береговым отливом отпуская от себя гнев и вспенившуюся в памяти ревность.

Хреновое задание вы дали, мистер Морган. Так можно дойти и до причинно-следственной связи — если бы мои родители не встретились, я бы не родилась и не уничтожила свою собственную семью. А там и до сотворения мира. Бред. Да и проблема ещё в том, что психотерапевту предоставлена более упрощённая и гуманная форма моего хаоса — депрессия после тяжёлого развода. Так что, пожалуй, никакое задание не сможет мне помочь, не коснувшись правды в проблеме. Польза во всех этих визитах есть, но из-за моего обмана — не стопроцентная. Если священник сохранит тайну исповеди, то психотерапевт тайну пациента перед полицией навряд ли…

Единственный плюс в этой порче листов в том, что я немного ближе и лучше принимаю теперь тот факт, что вина всё-таки действительно не только на мне, а совершенно на каждом, с разницей лишь в её степени. Однако пока легче от этого не становится…

Несмотря на то, что я погружена сейчас в свои мысли, слух вдруг чутко улавливает сострадальческий шёпот Шэрон, покончившей с бумажной рутиной и усевшейся за компьютер:

— Бедные люди… Сколько народу погибло.

Вскинув на неё пока ещё затуманенный размышлениями о собственных проблемах взгляд, я учтиво спрашиваю:

— Простите мне моё любопытство, но вы о чём, Шэрон?

— Да вот, — она вскидывает пухлую темнокожую ладонь и тяжело вздыхает, пользуясь случаем немного почесать языком: наверняка на такой серьёзной работе ей не часто это удаётся. — В Намибии взорвался какой-то завод… У меня оттуда тётя, хоть и никогда там не жила. Слежу иногда за новостями, мэм.

— В Намибии? — голос садится сразу же, а внутри скользкими щупальцами подползает паника. — Какой завод? Где вы это читаете?

— Да все новостные порталы пестрят! Бедные жители… — причитает секретарь, вновь посмотрев в монитор компьютера. — Что-то связанное с платиной.

Но я уже слушаю её вполуха, сохраняя, правда, нарочитую заинтересованность, и судорожно лезу в карман сумки за смартфоном.

В два клика добираюсь до раздела «breaking news» на одном из сайтов, баннером висящим под значком часов на телефоне:

«Сегодня утром на одной из фабрик по переработке платины рядом с городом Карибиб на западе Намибии произошёл взрыв. Погибло двести двадцать человек, по последним данным, тела ещё десятерых не обнаружены. Ведутся поиск и тушение пожара. Также сообщается, что крупные осколки от взрыва задели двоих мирных жителей из соседней примыкающей деревни — среди них десятилетняя девочка и женщина шестидесяти восьми лет. Обе скончались от полученных ран. Фабрика была нелегальной, как и добыча драгметалла на соседнем прииске Navachab. И то, и другое могло принадлежать одной из крупных американских корпораций. Но почему власти страны не пресекали незаконную добычу, остаётся загадкой. Начато и ведётся расследование…»

Сама не понимаю, как тревожно переключаюсь на список контактов, уже наводя большой палец на имя Альваро. Мне до скрученного в непонятный ком нутра нужно позвонить ему… Однако этому мешает открывающаяся дверь кабинета Райли — из него, правда, выходит не он.

Встаёт не только Шэрон, собирающаяся проводить гостью, но и я, в немом изумлении всё ещё держащая телефон в ладони, — в уходящей женщине узнаю нашу Аманду, домоправительницу в родительском доме.

На последовавший шокированный оклик она реагирует слишком странно: расширившимися глазами оглядев мою фигуру, поджимает губы и тут же быстрым шагом доходит до двери, ведущей в коридор.

— Аманда, постой… — но повторное восклицание уже касается деревянной поверхности, и я поражённо остаюсь стоять на месте.

Ловко же улизнула, сделав вид, что не узнала! Не бежать же за ней вслед, тем более что на часах уже ровно одиннадцать. Вот же чёрт… Не знаю, чему удивляться больше: тому, что Аманда проигнорировала меня, или же тому, что она оказалась здесь. Для чего? Что ей понадобилось от Райли?

Я стряхиваю с себя оцепенение, совершенно забыв про звонок Рамиресу и взрыв в Намибии, когда секретарь вновь обращается ко мне, тактично не вмешиваясь в случившееся:

— Миссис Ричардс, сенатор Райли готов принять вас. Прошу.

Любезно приоткрыв дверь его кабинета, она улыбается мне и отходит в сторону. А я чувствую, как моментально меняется настрой на предстоящий разговор: неожиданный сюрприз в виде появившейся здесь Аманды и когда-то сказанные, теперь всплывшие в голове слова Альваро о том, что Райли тоже может быть в числе подозреваемых, почему-то сошлись сейчас в одну плоскость.

Хотя мне всё ещё мешает рябь на воде…

***

— Джейн! — изобразив радость на морщинистом крупном лице, восклицает Джонатан Райли, раскинув руки в якобы обнимающем жесте. — Какой приятный сюрприз в утро понедельника!

— Здравствуйте, мистер Райли, — натянув на губы самую милую улыбку из своего арсенала, отвечаю я, следуя молчаливому приглашению сесть в кресло. — Поздравляю вас с победой на выборах. Надеюсь, дела идут хорошо.