– Это все из-за тех «томагавков», – сказала Трини, медленно опуская оружие.

Космо подошел к ней, вырвал пистолет из рук и грубо схватил ее за плечо:

– Расскажи мне все, что знаешь. И клянусь, если ты мне соврешь…

Он недоговорил. Он не мог угрожать Трини, он слишком ее любил, и ему было не важно, любит она его или нет. Но сейчас нужно было ей дать понять, что он настроен по-деловому.

– Почему тебе так важно узнать, где находится твой бывший муж?

Ему не удалось ее запугать. Да, наверное, и никому бы не удалось.

– Я скажу тебе. – Трини попыталась вырваться у него из рук. – Но не потому, что ты такой крутой.

– Черт, если с Марли что-нибудь случится, кто-то за это заплатит. – Космо еще крепче сжал ее плечо. – Кто-то дорого заплатит.

– Ты любишь ее, не так ли? – сухо сказала Трини, словно ее это совершенно не волновало, но Космо мог бы поклясться, что увидел огонек ревности в ее глазах.

– Да, я люблю Марли. Но не так, как ты думаешь. Она мне как сестра.

– Так она не твоя любовница? – В голосе Трини прозвучала надежда.

Космо решил выложить все карты на стол. Терять ему было нечего.

– Когда-то я думал, что люблю ее, но это было до того, как я встретил тебя и понял разницу между привязанностью и настоящей страстью.

– Да? – ухмыльнулась Трини.

– Да.

– У меня все было наоборот. Я была не понаслышке знакома с пороком, а с тобой, Космо… – Она остановилась и провела пальцами по его лицу. – Я завидую твоей преданности этой девушке. Еще никто никогда не выказывал мне подобной преданности.

– Даже твой бывший муж?

Трини покачала головой:

– Я не дала ему такой возможности. Бедняга Джоэл был лишь пешкой, которую я использовала в своей жалкой попытке привлечь внимание своего отца. Какой же дурой я была!

– Ты не должна завидовать Марли. – Космо прижал Трини к груди. – Я всегда буду любить ее, но мое отношение к ней не повлияет на мои чувства к тебе.

– Это действительно так?

Он поцеловал ее страстно и требовательно. Трини это понравилось. Она откинула голову, открывая ему шею. Он провел по ее коже губами и начал спускаться вниз по ее лебединой шее, оставляя на своем пути горящие поцелуи, но затем нашел в себе силы остановиться.

– Как бы я ни хотел заняться с тобой любовью, Трини, времени у нас нет. Если все то, что написано в файлах твоего отца, правда, нас ждут крупные неприятности.

Марли просто не могла в это поверить. Все в ней отказывалось верить услышанному. Космо наверняка ошибся. Джоэл не мог ее предать. Она позволила себе влюбиться в него. Разве могла она влюбиться в лгуна и шпиона?

Доказательства. Нужно раздобыть доказательства, прежде чем верить в этот ужас.

Проверь его карманы. Анджелина, как всегда, была рядом.

Брюки Джоэла лежали на полу. Если он и вправду агент ВМС, то у него должны быть какие-нибудь документы, значок, наручники.

Марли пыталась не обращать внимания на то, как прекрасен он был в предрассветном свете, проникающем через окна, но это было все равно что не замечать полотно Рембрандта, висящее на самом виду. Щетина на подбородке Джоэла стала гуще, что только добавляло ему сексуальности. Его не портили даже темные круги под глазами. Он был сильным, страстным и чертовски красивым. Марли не могла отвести от него глаз. Он был такой соблазнительный. Такой мужественный. Такой живой. В нем воплощалось все то, чего она так хотела и о чем боялась мечтать.

И когда она наконец осмелилась расслабиться, довериться ему, он ее предал.

Марли медленно и осторожно, как во сне, прокралась через комнату, боясь взглянуть, боясь, что эта ужасная правда подтвердится, боясь, что ее самые ужасные подозрения по поводу Джоэла оправдаются.

Пот стекал по ее шее, хотя в комнате было холодно. Марли шла по комнате, молясь, чтобы ноги не подвели ее Она подошла к брюкам Джоэла и нагнулась, чтобы поднять их. Влажными от волнения пальцами она пошарила в заднем кармане.

Сначала она нашла наручники.

Они выскользнули у нее из рук и зазвенели, ударившись об пол. Марли моментально повернулась, чтобы проверить, не проснулся ли Джоэл, но тот спал сном праведника, еще ничего не зная о том, что его обман раскрылся.

Боль от его предательства была непереносима.

Ведь она же с самого начала знала, что нельзя ему доверять, и все же мало-помалу ему удалось сломить ее сопротивление, и она позволила себя одурачить.

Оставив наручники лежать на полу, Марли вытащила бумажник и значок. Специальный агент Джоэл Джером Хантер.

Джоэл Джером.

Джей-Джей.

Мальчик, которого она любила ребенком, вырос в бесчестного военно-морского полицейского.

Интересно, хоть что-нибудь из сказанного им было правдой? Или он только врал? Была ли у него когда-нибудь жена? Был ли он в Ираке? Или все это было изобретено только для того, чтобы завоевать ее доверие?

У нее в душе закипала злость и, поднимаясь па поверхность, лопалась пузырьками. Марли хотелось причинить Джоэлу такую же боль, какую он причинил ей. Она хотела отомстить. Ярость шумела в ее голове, как помехи в телевизоре.

Марли ни секунды не раздумывала. Она просто действовала. Нагнулась, подняла наручники и подошла к кровати.

Джоэл открыл глаза и посмотрел на нее, улыбаясь беспечной беззаботной улыбкой, которая разбивала ей сердце.

– Доброе утро, малышка.

В ярости Марли защелкнула один из наручников на его запястье, а другой пристегнула к кровати.

– Марли? – Джоэл сел на кровати, волосы его были взъерошены, на щеке виднелись следы от подушки. – Что случилось?

– А ты как думаешь? – Голос у нее был холоднее айсберга.

Джоэл посмотрел на наручники, и Марли видела по выражению его лица, что он пытается придумать, что бы такое сказать дальше.

– Ты обыскала мои карманы?

– Хватит. – Ее уже трясло от ярости. – Меня больше не проведешь. Будь мужчиной. Научись признаваться в том, что делал, специальный агент Хантер. – Марли выплюнула его имя, как будто оно было отвратительным на вкус.

– Марли, подожди. Сними с меня наручники. Давай поговорим.

Она покачала головой, не в силах произнести ни слова. Затем молча повернулась и вышла из комнаты.

Джоэл совершенно по-другому представлял себе их первое утро после ночи любви.

«А ты что думал, придурок? Что она страстно поцелует тебя за то, что ты ее обманул?»

Джоэл в отчаянии дернул наручники. Те загремели о металлическую раму кровати. Неужели обязательно было застегивать их так туго?