И она крадучись, в полумраке, прячась в нишах и за гипсовыми изваяниями, пошла за Бильжо.

В одной из галерей, тянувшихся вдоль правого крыла королевского дворца с запада на восток, Бильжо нашёл сира де Бурбона и о чём-то заговорил с ним. Коннетабль, выслушав его и кивнув, направился по одному из тёмных и узких коридоров в глубь дворца, и вскоре вернулся в сопровождении графа де Монфора.

— Так вы собираетесь нарушить приказ королевы? — достаточно громко, уверенный в том, что никто их не слышит, спросил маршал. — Понимаю: вы как человек, пользующийся особым расположением их величеств, имеете право на такой ход. Другое дело — любой из нас. Король, по настоянию матери, вправе подвергнуть опале всякого, кто не выполнит его повеление.

— Не лучше ли это, нежели подвергать опасности жизнь вдовствующей королевы? — возразил Бильжо.

— Бланка Кастильская приняла решение и уже не отступится от него. Вам, как никому другому, должно быть это известно.

— Её план безрассуден, она и сама понимает это. Безвинно пролитая кровь многих людей стоит у неё перед глазами, не давая покоя. Она уверена, что причиной тому она сама и собирается загладить вину, принеся себя в жертву.

— Значит, Бильжо, и вы не одобряете её действий? Пробовали хотя бы её отговорить?

— Мы попусту теряем время. Надлежит действовать, а не анализировать ошибки.

Маршал задумался, переглянулся с коннетаблем.

— У принцев Дрё большая сила, туда надо идти с войском. Его можно собрать и отправиться вслед за королевой, но на это уйдёт много времени. Мы просто не успеем.

— Есть один человек, который успеет, — решительным голосом заявил Бильжо.

— И этот человек?..

— Граф Тибо Шампанский.

— Провен в два раза дальше от Дрё по сравнению с Парижем.

— Зато Тибо держит своё войско поблизости, зная, что немедленно может потребоваться его помощь. Пятьсот человек всегда у него под рукой вместе с лестницами и осадными орудиями.

— Чёрт возьми! Но как он узнает? Кто сообщит ему? — спросил де Бурбон.

— Гонец, которого вы тотчас же отошлёте в Провен. Он будет скакать всю ночь и на следующий день будет у графа.

— Удачная мысль! — воскликнул Монфор. — Тибо сумеет образумить Моклерка, а тем временем подоспеем и мы. Может быть даже, нам удастся взять в плен строптивого герцога.

— Это сделает Тибо, если успеет, — заметил Бильжо. — Всё зависит от того, сколь долго ещё мы трое будем пребывать в бездействии. Приведите сюда посланца, я дам ему наставления, и пусть немедленно отправляется в путь.

— Бильжо прав, нельзя терять время, — заторопил коннетабль маршала. — Позовите одного из ваших людей, Монфор, и самого лучшего. Скорее же, если нам всем дорога жизнь королевы!

Маршал чуть не бегом направился в сторону казарм.

Адалария ждала в своём укрытии; ей хотелось увидеть гонца, ещё лучше — узнать его имя. Удовлетворив своё любопытство, она незаметно покинула дворец и отправилась на улицу Пеллетри, к церкви Святого Креста.

— Вы, мадам? — удивлённо спросил виконт де Пернель, когда она, как и в прошлый раз, назвав пароль, вошла в дом, притаившийся на углу перекрёстка с улицей Февре.

— Слава Богу, вы перебрались поближе, — вместо ответа произнесла гостья. — Чёрт знает сколько времени пришлось бы добираться до квартала Арси.

— Случилось что-нибудь?

— Седлайте лошадь, Пернель! Вы должны догнать гонца, которого отправили в Провен к графу Шампанскому. Он высокого роста, чёрные волосы. Его имя Баньер.

— Его миссия? Вероятно, он везёт письмо графу?

— Никакого письма! Он скажет Тибо, чтобы тот немедля с войском отправлялся в Дрё. А там сейчас Моклерк; вы понимаете, что это значит?

— Но почему Тибо? Разве королева не может собрать свою армию и двинуться на Дрё, коли ей пришла охота сразиться с герцогом Бретани?

— Королева отправляется туда одна.

— Как! В Дрё? Одна? В своём ли она уме?

— Не в своём уме окажемся мы с вами, если Тибо Шампанский придёт ей на помощь, а заодно захватит в плен Моклерка, который, не выдержав пыток, первыми назовёт наши с вами имена.

— Чёрт возьми!

— Вы поняли теперь, что вам нужно делать?

— Догнать гонца, а потом?..

— Убить его! Как — это уже ваше дело. Торопитесь же, Пернель, чёрт вас возьми с вашими вопросами! Вы должны догнать его и уничтожить. Слышите, уничтожить! Он не должен попасть в Провен.

— Я понял, мадам, и сей же миг выезжаю.

— Скорее, Пернель, дорого каждое мгновение!

Бребан вывел осёдланную лошадь, Пернель вскочил в седло и помчался по улице Лантерн в сторону Малого моста…

Гонец уже ускакал, и Бильжо отправился к королеве, как вдруг остановился, осенённый внезапно пришедшей ему в голову мыслью. Он вернулся, нашёл маршала и сказал ему:

— Не стоит полагаться на удачу. В таком деле нельзя рисковать. Где не сможет пройти один, проберётся другой.

— Вас одолевают сомнения?

— Двор нечист, завелась грязь, а убрать некому.

— Вы хотите послать второго гонца? — догадался Монфор. — Признаться, эта мысль и мне приходила в голову. В дороге всякое может случиться, не так ли? А если ещё учесть, что на дворе ночь…

— Давайте сюда второго, — кивнул Бильжо. — Я буду ждать вас здесь.

Маршал повернулся и торопливо исчез в глубине коридора.

Выехать утром Бланке не удалось: ей доложили, что неожиданно захворал Людовик. Она схватилась рукой за сердце — этого ещё только недоставало! — и помчалась в спальню к сыну. Войдя, увидела лекаря, склонившегося над юным королём, который, сбросив одеяло, метался в бреду, повторяя одно и то же: «Мама! Мама! Они её убьют!»

— У короля жар, — стал объяснять медик, — а совсем недавно его бил озноб. Он сильно взволнован: что-то вывело его из равновесия, нарушило привычный ритм жизни, заставило остро переживать какую-то драму. Может быть, это связано со смертью отца.

— Это не опасно? — с беспокойством спросила мать. — Здоровье мальчика не пострадает? Что предпринять в данном случае?

— Ничего. Тишина и покой, — ответил лекарь. — Пусть с вашим сыном посидит кормилица, утешит его, расскажет что-нибудь; это отвлечёт его, даст отдых душе. Навещайте его и вы, государыня, — время от времени, в течение всего дня. К вечеру, думаю, ему станет лучше. И прикажите раскрыть окна: здесь совершенно нечем дышать.

— А жар? Мальчик весь горит!

— Никаких признаков серьёзной болезни мне не удалось выявить, а потому жар, скорее всего, спадёт сам собой. Пусть больному дают больше жидкости: компоты из ягод, отвары из трав, например полыни, и из ивовой коры. Всё это есть на королевской кухне.