— Я, младшая дочь старшего рода Эллес, прошу дозволения произнести ритуальные клятвы перед ликами предков и чужаков, перед друзьями и врагами. Час мой настал, род призывает исполнить предначертанное. Пусть явятся все как один, пусть дадут свое разрешение или посчитают недостойной.

— Я, старшая дочь старшего рода Эллес, дозволяю, — с мягкой улыбкой проговорила Амбер и вложила мне в руки родовой меч.

Гулко выдохнув, с трудом сглотнув, я облизала высохшие от волнения губы и медленно поднялась. За тот краткий миг, что я преклоняла колено, ноги мои словно одеревенели, но останавливаться конкретно сейчас было ни в коем случае нельзя. Да, ритуал являлся всего лишь формальностью, данью предкам и на самом деле никакой силы не имел, но все же существовали определенные правила по его проведению.

Например, Амбер обязательно должна была вручить мне родовое оружие. В семье Эллес из поколения в поколение передавали тяжелый меч, инкрустированный красными и золотыми каменьями. Он был символом преемственности, перехода между поколениями. А еще олицетворял наши силу и мужество.

Потому что удержать его, не облегчая магией, было тем еще делом.

Медленно развернувшись к присутствующим лицом, я бегло осмотрела зал. Глеция Бендант и Сестра Грегальда стояли в первых рядах вместе со старшими мальчишками и девчонками из Дома Покинутых. Недалеко от них с тревогой во взгляде за каждым моим шагом неотрывно следил куратор Вантерфул, который в этот вечер удостоился чести отгонять от Бет и Риколы слишком настырных ухажеров, пока Энаро отвечал за мою безопасность.

Собственно, именно он пустил по полу огненную волну, что заставила приглашенных гостей отмереть и освободить для меня проход и в целом центр тронного зала. Вторая часть ритуала всегда проходила конкретно на этом месте, потому что там, под потолком, в небольшой нише хранилась корона-артефакт. Маги воздуха по сигналу медленно перемещали ее на голову тому, кто перенимал власть.

Вновь опустившись на колено, вытянув вперед меч, я склонила голову и продолжила свою речь:

— Я, младшая дочь старшего рода Эллес, прошу в этот час явиться живых и мертвых, тех, в ком течет моя кровь. Да будут мои клятвы услышаны. Да будут приняты они и соблюдены. Да не дадут мне произнести ложь. Да будут подтверждены мои добрые намерения. — Ощутив движение у себя за спиной, посмотреть на Амбер, чтобы убедиться в том, что это точно она, я не могла, но больше встать позади меня, как того требовали традиции, было некому. — Я, младшая дочь старшего рода Эллес, клянусь… Взять и приумножить. Дать защиту тем, кто в ней будет нуждаться, и не оставить без крова над головой того, кто его попросит. Клянусь сделать все, что в моих силах, чтобы славный род Эллес помнили и через века. Если придет дракон, то он будет сражен моим мечом. Если стану обладать я хлебом, то разделю его на всех.

Выдохнув последние слова, я ухватилась за массивную рукоять меча, переворачивая оружие, и с силой, на какую только была способна, воткнула его прямо в мрамор. Лезвие вошло между плитами как по маслу, словно и должно было всегда находиться именно там, но на самом деле так и было. Небольшое отверстие существовало уже очень давно. Принимающему власть следовало просто в него попасть.

Теперь мне требовалось только закрыть глаза, застыть и дождаться момента, когда корону опустят мне на голову. На этом ритуал был завершен, но напряжение, охватившее меня, змеей пробравшееся под кожу, неожиданно обернулось неприятным сюрпризом.

Даже двумя.

Центральные двери, ведущие в тронный зал, вдруг распахнулись с громким стуком, давая всем и каждому рассмотреть растрепанного галеция Браушта. На это торжество ему, как и всем остальным, пригласительное было выслано вчера. Мой секретарь лично отправил его, но на то, что глава управления по особо важным делам явится, я, честно говоря, не рассчитывала.

Я видела его лицо там, на площади, когда оглашала и приводила приговор в исполнение. Альикс ненавидел меня в тот момент, как и многие аристократы — наверное, даже сильнее Ио и Дионики, так что на дружеские или семейные встречи рассчитывать не приходилось.

Но он явился, пусть и опоздал, а теперь намеревался сорвать проведение ритуала. И что самое любопытное, его никто не попытался остановить.

Половину зала мужчина пересек стремительно — твердым шагом, а после как-то резко замер. Словно налетел на невидимую стену. Но стены здесь точно не было — уж я-то знала. Эта стена была лишь между ними. И когда Альикс Браушт рухнул на одно колено перед той, кого так неистово, до сумасшествия любил, эта стена сломалась.

Слезы встали в моих глазах стеклом. Ощутив внутреннее напряжение, все нарастающую дрожь, всплеск своей и чужеродной магии, я вновь почувствовала, как все вокруг сужается до нехорошей темноты, как пропадает слух, а вместо него в ушах вдруг барабанной дробью начинает слышаться мой собственный пульс.

Крепче ухватившись за рукоять меча — мою единственную сейчас опору, — я попыталась встать, но не смогла. Казалось, что земля действительно уходит из-под ног. Я будто падала в неведомую пропасть, у которой не имелось дна.

— Амадин… — прошептала я, едва размыкая губы, будучи полностью уверенная в том, что вот сейчас увижу его.

Но вместо уже привычных глаз на меня внезапно свалился ветер. Холодный, нехороший, пронизывающий и порывистый. В воздухе отчетливо пахло гнилью и кладбищем, разложившейся плотью и талым снегом. А еще вокруг было полно магии смерти. Черные эманации ощущались так ярко, будто вот прямо сейчас подо мной кто-то произносил сильнейшие заклинания.

По-прежнему не чувствуя земли под своими ногами, я попыталась вглядеться в черноту, что расстилалась внизу, но лучше бы я этого не делала. Я не была птицей, ветром, чем-то существующим, осязаемым, но ощущала себя именно так, глядя на бесконечное море копошащейся нежити. Толпы умертвий единым потоком двигались куда-то, снося все на своем пути, только пополняя свои ряды.

Внимательно всматриваясь в происходящее, напрягая зрение, я все пыталась увидеть тех чернильных тварей, с которыми сражался Амадин в моем кошмаре, но их здесь совершенно точно не было. Только восставшие покойники, не оставляющие живым ни единого шанса на спасение.

Словно насмехаясь надо мной, из-за туч вылез круглобокий месяц, на десятки секунд осветив все вокруг. Полчище, самая настоящая орда прошла через какую-то деревеньку насквозь, разрушая здания, избавляясь от живых. Попробовав снизиться, а затем и повлиять на умертвий собственными чарами, я не преуспела ни в первом, ни во втором.

Увиденное никак не укладывалось в моей голове. Такого просто быть не могло. И пусть я не видела нитей, что тянулись от мертвецов хоть в какую-нибудь сторону, точно знала, что где-то здесь должны быть и маги. Десятки, а то и сотни некромантов, способных управлять таким количеством покойников.

В том, что они управляемые, сомневаться не приходилось. Тем более что некромантов я все-таки отыскала. Четыре всадника задавали направление для этого смертоносного океана. Четыре! Их было только четверо, но каждый стоил доброго десятка некромантов.