– Скажем так, он мне не запретил, – подмигнула ей и направилась к корпусу наёмников.

Это здание качественно отличалось от здания базы: помещения здесь не напоминали казарму, как в прошлый раз, но были не большими и скромно обставленными. Наёмники имели спальни по трое и по четверо человек; всего их было около шестидесяти мужчин, и все они в данный момент находились в общей комнате, которой я бы могла дать определение «гостиная», если бы она так же не являлась столовой, тренажёрным залом и одновременно – комнатой отдыха.

– Вот это цыпа, – присвистнули мне в спину.

Я пропустила «комплимент» мимо ушей.

– Это чья такая фифа? – хмыкнул второй претендент на звание «выбитый вскоре зуб».

Многих из них я не видела ни разу: Дамас наверняка приехал не один, а всех наёмников Десятки я просто не могла знать.

– На ней форма демонов, – заметил ещё один, бородатый и огромный, даже по деревенским меркам, – новенькая?

– Наверное, – отозвался лысый детина в очках.

К слову, он был единственным, кто держал в руках книгу.

Среди наёмников не было видно лейтенанта, потому я сделала вывод, что он обитает на базе – возможно где-то в дальнем крыле.

– Кого-то ищешь, крошка? – беловолосый носитель тестостерона и обладатель самых голубых на свете глаз, спрыгнул с перекладины и подошёл ко мне.

– Ищу. Вашего главного, – я одарила его пристальным взглядом.

– Дамас. Кажется, к тебе, – крикнул блондин куда-то в другую часть просторной комнаты и отвесил мне шутовской поклон.

Я спокойно прошла через всех мужчин и оказалась в «зоне отдыха»: здесь стояли кресла, прокуренные насквозь, пара журнальных столиков и… плоский экран, подключенный к многофункциональной установке. Давно я не видела подобных игрушек.

– Гамори, – Дамас приветствовал меня моим «новым» именем и отложил какую-то странную чёрно-белую газету, которую читал до моего прихода.

– Поговорим? – я склонила голову набок, после чего раздалось несколько язвительных смешков и посвистываний.

– Пойдём, – Дамас поднялся с кресла, оставив своих собеседников, и провёл меня к двери в конце помещения.

Ещё одно удивление этого дня – комнатой за дверью оказалась библиотека.

– Да ты шутишь, – непроизвольно вырвалось у меня.

Целые шкафы книг, полки, ломящиеся от томов самой разной степени новизны и ветхости, несколько диванов, пара кондиционеров на стенах…

– Наёмники – тоже люди, – Дамас встал передо мной, сложив руки на груди, – Мы не только едим, спим и убиваем.

– Забавно, ты перечислил список моих ежедневных занятий, – отозвалась я, продолжая рассматривать полки с сокровищами, – У меня нет подобных развлечений.

– Думаю есть. Просто ты ещё не знаешь об этом, – мирно закончил мужчина и ненадолго замолк, – Сегодня ты выглядишь иначе.

– Разве? – удивилась я.

– Твои глаза. Они изменились, – пояснил Дамас.

– И что с ними? – я подняла бровь, ожидая комментариев о недосыпе и красных белках.

– В них слишком много всего, – странно пояснил мужчина, – Слишком много всего, что ты раньше скрывала.

– Благодари моих командиров, – процедила я, – По-моему, они решили выяснить, кто из них быстрее морально меня уничтожит.

– Не уверен, – неожиданно покачал головой Дамас, – не думал, что скажу это, но, кажется, рядом с ними ты становишься более живой.

Я окончательно скисла: это я должна была делать Аста более живым, а не наоборот. Как-то у нас всё неверно выходит.

– Расскажи мне о скверне, – попросила его.

– Не могу.

От искреннего изумления я даже не сразу поняла, что это был его ответ.

– Извини, что? – я склонила голову набок, вглядываясь в лицо мужчины.

– Я не могу рассказать тебе, не сейчас, – покачал головой Дамас.

– И что бы это могло значить? – не скрывая недовольства в голосе, поинтересовалась я.

– Твой командир вчера приходил, – Дамас, как ни в чём ни бывало, прошёлся по комнате и остановился справа от меня, – Он настоятельно рекомендовал поберечь пока твою психику.

– Мой командир? – я недоверчиво прищурила глаза, – Трой приходил к тебе?

Я даже не знала, что меня больше возмущало: то, что он разговаривал с Дамасом без моего ведома, или то, что он запрещал Дамасу что-либо мне говорить.

Но хуже всего звучала формулировка.

– Поберечь мою психику? Ты серьёзно? – я подошла к мужчине вплотную и заглянула в глаза, – С каких пор ты слушаешься Троя?

– С тех пор, как он стал твоим непосредственным начальником, – спокойно ответил Дамас.

– Стоп! – я подняла ладони вверх, надеясь, что ослышалась, – Ты сейчас всерьёз заявляешь мне, что ты с ним – заодно?

– Мы не заодно. Но и не порознь, – всё также спокойно ответил наёмник, – Просто, как выяснилось, у нас с ним немало общих интересов.

– Немало общих интересов? – передразнивая его, ещё более недоверчиво переспросила я, но, не дождавшись никакой реакции, положила руки на его лицо и приподнялась на носочках, – Дамас, ты ведь шутишь? Что у тебя может быть общего… с ними?

Мужчина с видимым недовольством убрал мои руки и отступил на шаг. И я так и не поняла, к чему относилось его недовольство: к тому, как близко я оказалась, или к тому, что он вынужден был отказать.

– Нет, Рин, – качнул головой наёмник, окончательно сбивая меня с толку.

– Что изменилось? – я нахмурилась.

– Ты никогда этим не пользовалась. Никогда не пользовалась своей внешностью, чтобы заставить меня что-то делать, – он посмотрел на меня таким взглядом, что мне мгновенно стало стыдно, – Не делай и впредь. Прошу тебя.

Я опустила голову.

Да, я повела себя недостойно, и Дамас не заслуживал такого обращения. Но какое Трой имеет право как-либо влиять на наши отношения? На наше доверие друг к другу?

– Могу я задать вопрос? – отстранённо спросила мужчину, отвернувшись к полкам с книгами.

– Конечно, – мягко ответил Дамас.

– Что такое теракт?

Затянувшееся молчание вынудило меня обернуться. Наёмник смотрел на меня пристально, словно пытаясь считать с лица, зачем мне нужна эта информация.

– Это акт устрашения мирного населения или действующей власти, чаще всего связанный с порчей инфраструктуры путем взрывов. Или поджогов, – наконец, ответил он, глядя мне в глаза.

– Спасибо, – сухо поблагодарила я и направилась к выходу.

– Рин, это не значит, что мы не можем общаться, – медленно произнёс Дамас.

И мне опять стало стыдно.